Читать книгу "Стеклянный отель - Эмили Сент-Джон Мандел"

– Скоро мне придется выйти на работу. Я не могу взять ее с собой в лагерь, – произнес он.

– И что ты предлагаешь? – спросила бабушка.

– Думаю, отправлю ее к сестре.

– Вы же никогда не были в хороших отношениях с сестрой. Честное слово, вы с Шоной начали ссориться, когда тебе было два года, а она еще из пеленок не вылезла.

– Да, иногда она меня сводит с ума, но она хороший человек.

– Она работает по сто часов в неделю, – сказала бабушка. – Для Винсент было бы лучше, если бы ты нашел работу поближе к дому.

– Здесь нет никакой работы, – возразил отец. – По крайней мере, работы с нормальной зарплатой точно нет.

– Тут ведь строят новый отель?

– Отеля пока нет, еще как минимум год будут идти строительные работы, а я в строительстве ничего не смыслю. Но дело не только в этом… – Он замолчал и стал рассматривать чашку. – Даже если не касаться денежного вопроса, я уверен, что Винсент здесь будет не по себе. Каждый раз, когда она смотрит на воду… – Он осекся и не стал продолжать.

Пол отметил, что подумал при папиных словах в первую очередь о Винсент, и это можно было счесть хорошим поступком; он думал не о проклятой бухте, на которую старался не смотреть в окно кухни, а о девочке, подслушивающей наверху их разговор через вентиляцию.

– Схожу проверю, как там Винсент, – сказал Пол. Он с удовлетворением поймал их взгляды – «Пол ведет себя совсем как взрослый!» – и тут же устыдился своих мыслей. Когда он поднялся наверх, у него едва не сдали нервы, но он собрался с духом, осторожно постучал в дверь и, не получив ответа, вошел в комнату. Он уже давно не был здесь, и его поразило, насколько обшарпанной выглядела мебель; Полу было неловко осматриваться вокруг, он ощущал неловкость и за Винсент – хотя, может, она ничего не замечала? Понять было трудно. Ее кровать была старше, чем она сама, краска в изголовье облупилась и висела хлопьями; открыть верхний ящик комода можно было только дернув за шнур, а под занавески приспособили простыни. Возможно, она вообще не обращала на все это внимания. Как и предполагал Пол, она сидела у вентиляционного отверстия, скрестив ноги.

– Можно я сяду рядом с тобой? – спросил он. Винсент кивнула. «Может быть, у меня получится», – подумал Пол. Может быть, он станет для нее настоящим старшим братом.

– Ты же не должен быть в одиннадцатом классе, – сказала она. – Я посчитала.

Господи. Он ощутил болезненный укол, потому что его сестра, которой не исполнилось и четырнадцати, была гораздо наблюдательнее отца.

– Я остался на второй год.

– Ты не смог закончить одиннадцатый класс?

– Нет, просто я много пропустил. В прошлом году я проходил реабилитацию.

– Из-за чего?

– У меня были проблемы с наркотиками.

Он мысленно похвалил себя за честность.

– У тебя проблемы с наркотиками из-за того, что родители развелись? – спросила она с искренним любопытством, но на этих словах ему резко захотелось уйти. Пол встал и начал отряхивать джинсы. В комнате Винсент было пыльно.

– У меня уже нет проблем с наркотиками. Они были раньше. Сейчас у меня нет никаких проблем.

– Но ты ведь курил траву в своей комнате, – возразила Винсент.

– С травой нет никаких проблем. Трава – это не героин. Это абсолютно разные вещи.

– Героин? – Ее глаза округлились от удивления.

– Ну, я пошел, у меня куча заданий.

«Я не ненавижу Винсент, – повторял он про себя, – Винсент здесь ни при чем, я никогда ее не ненавидел, просто я ненавижу сам факт существования Винсент». Пол время от времени твердил эту мантру. Когда он был совсем ребенком и его родители еще не развелись, папа влюбился в хиппи-поэтессу, она быстро забеременела Винсент, и уже спустя месяц Пол с матерью уехали из Кайетт – выражаясь мамиными словами, «сбежали из отвратительной мыльной оперы». Пол провел остаток детства в пригороде Торонто, каждый год уезжал на лето в Британскую Колумбию и раз в два года проводил там Рождество. Пока он летал над горами и прериями с табличкой на шее «Ребенок без сопровождения взрослых», Винсент росла в полной семье, не считая двух последних недель.

Пол оставил ее одну и пошел к себе в спальню; в детстве он проводил здесь много времени, но пока его не было, комнату использовали для хранения вещей, и теперь она казалась ему чужой. У него тряслись руки, он чувствовал себя глубоко несчастным и решил выкурить косяк. Он высунулся из окна, чтобы никто не заметил, но ветер загонял дым обратно в дом, и вскоре в дверь его комнаты постучали. Пол открыл и увидел на пороге отца с выражением неподдельного разочарования на лице. К концу недели Пол вернулся обратно в Торонто.

В следующий раз он увидел Винсент только в последний день 1999 года, когда сел в аэропорту на автобус до города, слушая «Бранденбургские концерты», а потом отыскал дом Винсент на самой захолустной окраине: она жила в обветшалом здании через дорогу от парка, в котором бродили похожие на зомби наркоманы. Пока Пол ждал, когда Винсент откроет дверь, он пытался не смотреть на них и не думать о преимуществах, которые давал героин, – нет, не об отвратительной зависимости, вынуждающей искать все новую и новую дозу, не о болезнях, а о том состоянии, когда мир вокруг кажется прекрасным.

Дверь открыла Мелисса.

– О, привет! – воскликнула она. – Ты совсем не изменился. Заходи.

Ее слова прозвучали обнадеживающе. Ему казалось, что со дня смерти Чарли Ву на нем появилась невидимая метка. Зато сама Мелисса изменилась. Судя по ее внешнему виду, она с головой ушла в рейв. На ней были синие брюки из искусственного меха и толстовка цветов радуги, а ярко-розовые волосы были собраны в хвостики наподобие тех, что носила Винсент лет в пять-шесть. Мелисса проводила его вниз по лестнице в одну из самых ужасных квартир, которые ему доводилось видеть: подвал почти без отделки, на стенах из шлакоблока – пятна воды. Винсент варила кофе на крохотной кухне.

– Привет, – сказала она. – Рада тебя видеть.

– Я тоже.

В последний раз, когда он видел Винсент, у нее были синие волосы и она рисовала граффити на окнах, но, по-видимому, эти увлечения остались в прошлом. Она не была похожа на рейвершу, во всяком случае, ничто в ней не выдавало подобных вкусов. Она была одета в джинсы и серый свитер, длинные темные волосы небрежно спадали на плечи. Мелисса что-то быстро тараторила, как, впрочем, и всегда. Она запомнилась ему нервным ребенком. Пол тщательно разглядывал Винсент и не замечал в ней ничего, что выдавало бы нестабильность: она казалась сдержанной и собранной, осмотрительной и осторожной. Какой разительный контраст с ним самим. Как же так вышло? Пол снова начал прокручивать в голове одни и те же мысли и вопросы в духе «почему ты такая, почему все так» и был не в силах выйти из порочного круга. Просто помни, что ты никогда не испытывал ненависти к Винсент. Она не виновата, что у нее нет тех же неприятностей, что у тебя. Они сели в гостиной, в которой валялись комки пыли размером с мышь: Пол и Винсент на диване с тридцатилетним стажем, а Мелисса на грязном пластиковом садовом стуле – и попытались найти темы для разговора. Беседа не клеилась, они пили растворимый кофе и избегали смотреть друг другу в глаза.