Читать книгу "Проклятие неудачного четверга - Крис Райландер"

Я рассмеялся.

Эдвин всегда подшучивал над тем, что его считают совершенным, – это был его собственный способ скрывать неловкость. Ему было не по себе от потока восторгов, которым его осыпа́ли учителя и ученики. Однажды он признался, что я единственный, кто понимает его. Остальные либо умерли бы от зависти, а потом от ненависти, либо решили, что он воображала. А я, как он сказал, понимал, что казаться – это ещё не значит быть.

– Взять хоть друзей моих родителей, – сказал он, поясняя свою мысль. – Они все жертвуют на благотворительность: на все эти фонды и прочее. Но они бы не стали этого делать, если бы это не афишировалось. Ну и налоговые льготы, конечно, тоже играют роль… Но, ты подумай, никому из них не придёт в голову зайти в бесплатную столовую и помочь просто так. Общество одобряет их поступки, и хотя они, несомненно, вносят свой вклад, но это же не искренне.

Чем больше я узнавал Эдвина и его родителей, тем лучше понимал, что он имел в виду.

– Думаю, что я пропущу сегодняшнюю вечеринку, – сказал я.

– Да ладно тебе! – Эдвин закатил глаза. – Ты же знаешь, как меня достали эти выскочки из ПУКа. Родители уже заказали диджея и целую тонну лучшей в Чикаго пиццы. Я же знаю, что от пиццы ты не откажешься. Обещаю: медведей в программе не будет.

Я снова рассмеялся. Бесплатная пицца это заманчиво.[1]

– Я подумаю, – сказал я. – Если, конечно, я быстро управлюсь в магазине. Аппетит у меня сегодня зверский.

Теперь Эдвин рассмеялся:

– Неплохо.

– А если серьёзно, что сегодня произошло в зоопарке? – спросил я.

Эдвин перестал улыбаться. Он посмотрел на меня долгим взглядом, а потом уставился в окно. Мимо проносились крыши серых зданий Чикаго. Редкий случай, когда природный блеск его глаз угас.

– Ну, кроме того, что вы с медведем решили поиграть в догонялки, я ничего и не понял, – наконец ответил он. – Я надеялся, что это ты мне объяснишь, как умудрился довести белого медведя до белого каления!

Я недоверчиво потряс головой.

– Ты что, тоже думаешь, что из-за меня…

– Расслабься, – сказал Эдвин, снова улыбаясь. – Шучу. Я слышал, как Острый соус наехал на тебя после. Прямо бесит.

– Ага, – согласился я. – Хотя потом он всё же спросил, как я себя чувствую.

– Да просто прикрывал собственную задницу, – предположил Эдвин. – Чтобы защитить дутый авторитет ПУКов.

– Но как тебе удалось одним взглядом заставить медведя остановиться и отступить?

Эдвин пожал плечами.

– Не знаю, наверное, транквилизаторы вовремя подействовали, – ответил он. – Я знал, что надо что-то сделать. Не мог же я просто стоять и смотреть, как белый медведь вместо рыбы проглотит моего лучшего друга. Я же видел, что ты напуган, но уверен, что стоять и наблюдать, как съедят тебя, было бы гораздо больнее, чем быть съеденным самому.

– Ты сегодня спас мне жизнь, – сказал я. – Дважды.

– Может, и так, – ответил Эдвин.

– Я серьёзно, – перебил я его, – ты сам мог погибнуть! Почти наверняка. И мы оба превратились бы в большую кучку медвежьего навоза.

– Фу… Грег, – сказал Эдвин.

Престарелая дама, сидевшая рядом с нами, гневно посмотрела на меня и отодвинулась подальше от нас. Обычное дело. Чем дольше мы общаемся, тем сквернее становятся наши шутки. Мы всегда смеёмся над тем, в чём другие не видят абсолютно ничего смешного.

– Короче, – сказал я шёпотом, – спасибо!

– Брось. Зачем ещё нужны друзья? – отмахнулся Эдвин. – Как раз для того, чтобы не дать превратить товарищей в медвежьи какашки.

Последнюю фразу он сказал намеренно громче, отчего женщина снова пришла в негодование.

Я старался не хихикать.

– Повезло нам, что медведь вовремя сдристнул, – сказал я.

– Ага, хорошо, что пронесло нас, а не его, – согласился Эдвин.

Теперь мы хохотали в голос, а пожилая дама была вне себя от невоспитанности современной молодёжи.

– Да уж, очень мишуточная ситуация, – добавил я.

Мы постарались выдавить из себя хоть смешинку, но ничего не вышло. Этим наши баттлы и заканчивались. Чей-нибудь каламбур оказывался таким несмешным, что даже притворяться не получалось.

– То есть ты вообще не понимаешь, с чего это медведь так на тебя взъелся? – спросил Эдвин через пару секунд. – Может, ты опять бекон по карманам заныкал?[2]

Я покачал головой, но всё же улыбнулся.

– Нет, но, может быть, – я говорю «может быть», – Острый соус был прав? – предположил я. – Может, медведю, как и всем остальным, просто не понравился запах папиного мыла? Он в последнее время только и делает, что испытывает на мне свои новинки. Папа в последнее время вообще странный какой-то.

– В последнее время, говоришь? – подколол меня Эдвин.

– Ну ладно, более странный, чем обычно, – уточнил я.

– Я думаю, что мыло, чай, ну или ещё что-нибудь вполне могли стать причиной для нападения, – протянул Эдвин задумчиво.

– Вот-вот, но это же тупо? – продолжил я. – Но, опять же, как медведь мог вот так запросто взять камень и раздолбать стекло…

Тут мне вспомнилось, что некоторые утверждают, что животные способны видеть истинную сущность человеческой души. Вроде теории о том, что собаки распознают социопатов или чуют зло в, казалось бы, приятных людях. Если это так, то, может, я должен стать каким-нибудь больным на голову маньяком, коллекционирующим отрубленные большие пальцы, чтобы потом построить из них масштабную копию Хьюстона и назвать её Пальцстон.

– Эй, – вдруг озорно воскликнул Эдвин. – Спорим, что, даже удирая от медведя, ты нашёл время, чтобы опознать все деревья, мимо которых пробегал? Признавайся. Ведь я прав?..

Я отчаянно замахал головой, стараясь доказать, что никто не думает о таких глупостях, когда спасает свою шкуру. Но он подтолкнул меня локтем, намекая, что, в отличие от остальных сверстников, понимает и одобряет меня.

– Ну да, – сдался я, стараясь быть серьёзным. – Могу даже сказать, что стенд, который Уилбор разнёс в щепки, был сделан из атлантического белого кедра.