Читать книгу "Али-Баба и сорок разбойниц - Дарья Донцова"

Для меня осталось загадкой, каким образом прислуга поняла,что ей следует появиться в кабинете. Через секунду у Кирилла в руках оказалсяфарфоровый стакан. Сумасшедший наполнил его водой, жадно выпил, пару секундпосидел на диване, потом вдруг закрыл глаза и захрапел. Вновь откуда нивозьмись появилась служанка. Я удивился, может, у нее телепатическая связь сработодателем?

— Настя, — сурово приказал хозяин, — позовиребят.

— Хорошо, Андрей Павлович, — прошелестела она ииспарилась.

Хозяин подошел к столу, взял большое портмоне и,демонстративно держа его в руке, поинтересовался:

— Вы и правда из милиции? Что-то не очень похоже.Служащие МВД выглядят несколько иначе.

— Нет, — ответил я, — я не имею никакогоотношения к органам. Разрешите представиться, Иван Павлович Подушкин,ответственный секретарь благотворительного фонда «Милосердие».

В кабинет вошло двое парней, крепко сбитых, тоже в джинсах.Андрей Павлович указал им на Кирилла:

— Действуйте.

Молодые люди легко подхватили тело и без видимых усилийунесли. Тут я запоздало сообразил, что у нас с хозяином одно отчество, мы обаПавловичи.

— Вы приятель Кирилла? — поинтересовался АндрейПавлович. — Я вас почему-то не знаю. Вместе учились? Или жили в одномдворе?

Я почувствовал к нему полнейшее расположение и ответил почтиправду:

— Он пришел к нам сегодня и рассказал историю о сданнойв аренду жене…

Отчего-то мне не захотелось рассказывать о том, что яявляюсь сотрудником агентства «Ниро». И поэтому я представил дело так, будтоКирилл явился в «Милосердие».

Андрей Павлович молча выслушал меня, потом тяжело вздохнул:

— Несчастный человек.

Дверь скрипнула, появилась молодая женщина в черных брючкахи ярко-красной кофте. Ее длинные светло-каштановые волосы были слегка влажными.

— Анечка, — ласково сказал хозяин, — ты сядь,послушай, что говорит Иван Павлович!

Я повторил свой рассказ.

— Господи! — воскликнула Аня. — Опятьпридется его в клинику устраивать.

Я непонимающе смотрел на пару. Андрей Павлович налил мне чаюи предложил:

— Да вы пейте, а я пока введу вас в курс дела.

Я взял чашку. Чай тоже оказался моего любимого сорта,«Лапшанг сусонг». Мало найдется в России людей, которым он придется по вкусу.Все мои приятели, отхлебнув этот напиток, мигом морщатся и недоуменно спрашивают:«Ты что, заварил его водой, в которой мыли рыбу?»

И никакие мои рассказы о том, что «Лапшанг сусонг» готовитсяособым образом, сушится дымом от дров, обладающих специфическим ароматом, наних не действуют. Не далее как вчера мой лучший приятель Макс, услышав от меняфразу: «Сейчас угощу тебя лучшим чаем на земле», — завопил: «Только нетем, который воняет тухлой воблой!»

— Вам не нравится вкус? — заботливопоинтересовался хозяин.

— Наоборот, это мой любимый сорт, — пробормоталя, — странно, до чего могут быть похожи два человека. Мало того, что у насодно отчество, так еще и пристрастия одинаковые. Я словно сижу у себя дома.Ей-богу, не знай я своего отца столь хорошо, подумал бы…

Андрей рассмеялся:

— Я тоже сразу почувствовал к вам расположение и удивился,где вы могли познакомиться с Кириллом! Ладно, начнем по порядку.

Я внимательно слушал его речь, очень грамотную, безмалейшего признака сленга или простонародных выражений.

— Кирилл — первый муж моей жены Ани, — пояснилАндрей. — Oни давно развелись, не я послужил тому причиной, через пару летпосле их развода мы с Аней полюбили друг друга, и она переехала ко мне.

У Кирилла нет никаких родственников, мать его закончила своидни в сумасшедшем доме. Анечка, выходя замуж за Кирилла, понятия не имела отом, что связывает свою судьбу с психически больным человеком. Впрочем, уКирилла болезнь развивалась медленно, Аня все странности в поведении мужаобъясняла его дурным характером. Вскоре она подала на развод. Став свободнойженщиной, она осталась с бывшим супругом в одной квартире, ей просто некудабыло идти. И только тогда до нее дошло — Кирилл не совсем нормален. Аняобратилась к врачу, психиатр поставил диагноз: шизофрения, ну а потомвыяснилась правда про сумасшедшую мать.

Раз в год у Кирилла бывает обострение. Если у обычныхшизофреников, простите за дурацкий каламбур, заболевание ужесточается весной иосенью, то Кирилл становится невменяемым зимой, в феврале. В остальное время онведет себя как нормальный человек, моет машины на автомойке и даже кажется довольнымсвоей судьбой.

— Чего мы только с Анечкой не натерпелись, — качалголовой Андрей, — вы и не представляете, какой бред приходит больному вголову!

Аня молча кивнула, она явно чувствовала себя скованно в моемприсутствии.

— Заканчивается это всегда одинаково, — продолжалАндрей, — я кладу его в клинику, плачу врачам, через несколько недельКирилл вполне адекватным выходит из больницы и вновь начинает мыть чужиемашины. Любой другой труд ему не под силу, хотя амбиций у парня выше крыши. Честноговоря, он неприятный человек, надо бы плюнуть на него, пусть живет как может,я ему ничем не обязан, но Анечка, добрейшая душа, не способна оттолкнутьбольного, вот мы и маемся! Адрес наш ему известен, и, поверьте, ваше появлениебыло не самым неприятным сюрпризом!

Аня снова кивнула.

— Просто ужас, — вздохнул Андрей, — в прошломгоду он привез сюда человек десять милиционеров, вооруженных до зубов. Наплелим, что его жену похитили и держат тут помимо ее воли. Естественно, мы показалинаше свидетельство о браке и решили проблему, но пережили несколько оченьнеприятных минут. Теперь вот история с вами.

— Я сразу понял, что посетитель не в себе, —заверил я Андрея.

Мы выпили чаю, поговорили о том о сем, и я откланялся.Андрей довел меня до машины. Аня, не сказавшая за время встречи и десяти слов,осталась в доме.

— Поезжайте направо, — посоветовал Андрей, —так быстрее получится, не по основному шоссе, а по местной дороге.

Я кивнул:

— Спасибо.

«Десятка» заурчала мотором.

— Ждем вас весной на шашлычок, — радушно пригласилменя Андрей. — Анечка волшебно люля-кебаб готовит. Здесь в апреле такаякрасота!

Я улыбнулся:

— Не премину воспользоваться.