Читать книгу "Право лорда - Диана Хант"

Нагшас же прекратил тренировку, стоял неподвижно… спиной. Но по буграм мышц на спине и плечах видно было, что он напряжён.

Это… Это что сейчас было? Случайность… или? Он же меня не заметил… Или заметил?

И вот он по-прежнему стоит спиной, пальцы сжаты в кулаки. Палка его передо мной… воткнута.

И стоять столбом и молчать дальше глупо, поэтому я решила заговорить. Первой. Совершенно забыв о том, что должна была вроде как приблизиться к новобранцу и провести пальцами по щеке.

— Эй… — позвала я негромко. Голос дрогнул. — Витязь! Казак! Тьфу, нагшас! Иди сюда!

Воин обернулся одним рывком.

— Ты мне, эйва? — голос у него оказался низким. Глубоким. С хриплыми, почему-то очень будоражащими нотками.

— Тебе, а кому же ещё, — нервно кусаю губы под маской. — Иди сюда.

Он приближается медленно, ступает легко, с грацией подбирающегося к добыче хищника. Ну то есть это я себя в этот момент добычей почувствовала. А потом вспомнила, что на мне маска, и сейчас я не Майя Богаевская, и уж тем более не леди Катлин, а эйва — живое воплощение Безликой. А что у них тут самая настоящая храмовая проституция практикуется, так это детали. Ну то есть, если без денег, какая это проституция… Хм, папа бы при мне сдержался, а дядья, узнай о таком, точно знаю, каким словом бы назвали.

Ну вот о чём я только думаю?!

Воин подошёл совсем близко. Издалека он не выглядел высоким, а сейчас оказалось — выше меня на голову. И солнце бьёт ему в спину, играет на выбившихся из пучка кудрявых прядях. А лицо у него открытое и какое-то… задумчивое, что ли?

И теперь, когда он подошёл, стало понятно, что это на нём не просто краска. А самые настоящие узоры. В форме… чешуи? На левом виске, скуле, шее… и плечо обнимают каким-то дивным не то доспехом, не то панцирем.

Краска такая яркая, что особенно видно на контрасте с тёмной кожей, блестящая на солнце…

Я невольно залюбовалась.

ЧАСТЬ II

Знай, близка судьба твоя!.. или Тайна леди Тхрагоской

Глава 5

— Что ты хотела, эйва? Ты заблудилась? Все ваши сейчас у арены. И в Восточном крыле, на территории леди.

Банально ступор. Потому как это я — «леди», и я точно знаю, что выделенная мне «территория» — комнатушка, которую я делю на троих со служанками. И выйти ни-ни. Хотя они что-то говорили о традициях нагшасов…

Но вот сейчас этот его низкий, ровный, уверенный голос… и он сам… так близко.

Наконец-то можно рассмотреть его лицо.

Высокий лоб, чёрные широкие брови, глаза — зелёные-зелёные, я такого яркого цвета глаз ни у кого не видела. Ровный прямой нос, чётко очерченные полные губы. На вид совсем мальчишка, то есть, вроде как Греста и говорила: «выбирай кого помоложе, быстрее освободишься» … Но взгляд… Вдумчивый. Спокойный. Уверенный.

Чувствую, краснею под маской.

— Возвращайся в дом, эйва. И не подходи больше к нагшасу сзади.

Я опустила взгляд на палку перед собой. Значит, всё-таки, не случайность.

Стоп. Что значит, «возвращайся в дом»?! Чёрт, под этим его пристальным, изучающим взглядом совсем забыла, зачем пришла.

На вконец ослабевших ногах делаю шаг вперёд и быстро касаюсь пальцами его щеки. Той самой, которая блестит от краски.

В следующий миг замираю, боюсь сделать вдох. Потому что… я понять не успела, как он это проделал. Но поверх моих пальцев вдруг оказалась его ладонь. Пальцы горячие. И твёрдые, очень твёрдые. Я вдруг себя пойманной в ловушку почувствовала.

Ну что же ты молчишь?! Я ведь… я ведь всё правильно сейчас сделала?!

А он прижимает мою ладонь к щеке и смотрит. Пристально, сощурившись и чуть-чуть нахмурив брови.

Но лицо его по-прежнему такое честное, открытое. И в зелёных глазах как будто тревога и беспокойство. И ясно почему-то, не за себя… После того, что я видела, мне жаль того, кто встанет на пути этого воина.

И весь этот нагшас… он какой-то… нормальный, чёрт побери! Вот какой-то совсем «свой». Я внезапно забыла обо всём этом ужасе, в который моя жизнь превратилась. Да что там об ужасе — забыла, что я попаданка, то есть, как здесь принято говорить, иномирянка, и что с иномирянами здесь, мягко говоря, не церемонятся… И что я по нелепому стечению обстоятельств замужем вообще-то, за самим про̀клятым лордом… если верить служанкам леди Катлин, да и самой Катлине, прямо-таки воплощению зла этого мира и всех близлежащих…

Просто от этого нагшаса таким спокойствием веет, такой… надёжностью. И мне вдруг так спокойно стало, так хорошо, что на глаза слёзы навернулись. Впервые за всё это время. Если это какая-то их магия, пусть она никогда не заканчивается!

Обо всём, вообще обо всём забыла.

Только это загорелое лицо напротив… бисеринки пота на лбу. После таких-то прыжков! Уважаю, вот уважаю и даже восхищаюсь… Ноздри чуть подрагивают, и полные, красивой формы губы чётко очерчены. А на щеках едва заметный налёт щетины. Под ладонью, кстати, ощущается. И его кожа такая горячая, прям пламенная, а пальцы — твёрдые, как сталь.

Он по-прежнему смотрит, и я понимаю, что видит он ничего не выражающую бирюзовую маску в белых узорах. А мне хочется, чтобы увидел меня. Как есть. Настоящую.

И вдруг понимаю: если скажет сейчас опять — возвращайся в дом — уйду. Развернусь и уйду. Я… да я уже поняла, что свернула не туда. Ну какая из этого дворика арена?! Но… искать никого больше не пойду. Будь, что будет. С этим их анамом, гори он синим пламенем… ну, расскажу всё лорду, как есть. Потому что я, кажется, на пределе. Сил моих больше нет.

Вот ещё несколько минут назад была преисполнена решимости и вообще злости, — сражаться, выживать, любой ценой, чёрт бы меня побрал! Когда тебя в любую минуту убить могут, не до сантиментов! И уж точно не до «чести девичьей». Задницу Катлине её холёную ещё надрать хочется! Так надрать, чтобы мало не показалось! И понятия не имею, как это возможно, а что-то внутри подсказывало: возможно. Выживи сначала. И я выживала! А сейчас, когда вдруг почувствовала себя в безопасности, вдруг растеклась, как подтаявшим мороженное… В голове — бабочки, в животе — бабочки, на губах, хорошо ещё, что под маской, идиотская улыбка!.. Чёрт побери, ну нельзя так над людьми издеваться!!!

Нагшас какое-то время вглядывался в мои глаза.

Не знаю, что он там разглядел за прорезями маски…

Но вдруг спросил хрипло:

— Хочешь меня, эйва?

Киваю. Потому что голос, кажется, пропал.

— Пошли.

И… руку он убрал, но мои пальцы в его ладони как-то остались.

Не вырвать. Хотя я и не пробовала.

Шествуя через знакомую анфиладу, я споткнулась, наверное, раз сто. Нагшас отдёрнул уже знакомую занавеску, за которой ниша с кушеткой и колени внезапно ослабли и вообще.