Читать книгу "К северу от 38-й параллели. Как живут в КНДР - Андрей Ланьков"

Когда в 1994 году умер Ким Ир Сен, мало кто сомневался, что случится с его телом, и действительно, им занимались российские специалисты, которые работали по проверенным технологиям. Делали они это, само собой, не бесплатно: по слухам, бальзамирование обошлось в миллион долларов. Подозреваю, что корейцам повезло: накопленный Центром биомедицинских технологий уникальный опыт стоит куда дороже, но в 1994 году, в условиях кризиса и неопределенности, российские специалисты не были готовы слишком упорно торговаться. Результатом усилий ученых из России стала мумия Ким Ир Сена, которую, кстати, в КНДР нельзя называть «мумией», но исключительно «вечным образом Великого Вождя». После смерти Ким Чен Ира в 2011 году сохранением его тела тоже занимались специалисты Центра биомедицинских технологий. Однако в одном северокорейцы не стали подражать другим социалистическим странам. Тела Ленина, Мао, Хо Ши Мина, как известно, выставлены в специально построенных для этой цели мавзолеях. Северные корейцы не стали строить для «вечного образа Великого Вождя» нового здания, а отремонтировали уже существующее. Так появился Дворец Кымсусан (с 2011 года – Дворец Солнца Кымсусан). Это монументальное сооружение было возведено на окраине Пхеньяна в начале 1970-х годов, и с 1973 по 1994 год служило резиденцией и офисом Ким Ир Сена, фактически – северокорейским президентским дворцом. Теперь просторный центральный зал этого здания стал местом упокоения и Великого Вождя, и его сына, Полководца.

В отличие от СССР, где посещение мавзолея Ленина было делом добровольным и никем особо не регулировалось, в Северной Корее кандидатов на паломничество во Дворец Солнца Кымсусан отбирают партийные организации. Большинство из отобранных, отметим, вовсе не возражают против посещения Дворца: частично из любопытства, а частично – и из искреннего почтения к покойным Вождю и Полководцу. Посетители Дворца Солнца Кымсусан должны, войдя в траурный зал, остановиться на некоторое время и поклониться стеклянному саркофагу, в котором находится забальзамированное тело. Полумрак и тихая музыка подчеркивают символический и мистический, почти религиозный характер происходящего. Рядом с траурным залом находится фактически музей Ким Ир Сена и Ким Чен Ира, в котором представлены, помимо прочего, их автомобили, железнодорожный салон-вагон и даже целый катер, которым Ким Чен Ир пользовался для морских путешествий.

Судя по всему, большинство северокорейцев более или менее верят тому, что официальная пропаганда рассказывает им о Великом Вожде. Полагается считать, что именно Ким Ир Сен одержал решающую победу над японцами в 1945 году, затем в 1950–1953 годах отразил американскую агрессию и, десятилетиями сдерживая поползновения коварных империалистов, спасал северокорейцев от печальной участи своих порабощенных южных братьев. Конечно, за пределами Севера всем давно известно, что во время освобождения Кореи летом 1945 года Ким Ир Сен, в ту пору капитан Красной армии, находившийся на тыловой базе под Хабаровском, не сделал ни одного выстрела, что Корейскую войну начал он – и едва не проиграл ее из-за своих просчетов, что экономика Южной Кореи стала одной из самых быстрорастущих экономик XX века, в то время как некогда индустриальный Север под управлением Ким Ир Сена превратился в беднейшую страну региона. Но внутри КНДР все это известно лишь немногим, и по понятным причинам эти немногие вовсе не хотят делиться своим знанием с окружающими.

Крутое пике, в которое экономика страны вошла сразу после смерти Ким Ир Сена, также способствовало повышению посмертного авторитета Великого Вождя. В конце концов, когда он был жив, в стране отоваривались карточки и все регулярно получали положенные 600–700 г зерновых в день (а также немного рыбы и овощей). Возможно, для наших читателей это не кажется синонимом роскошной жизни, но надо помнить, что после 1994 года все изменилось к худшему. Улучшение наступило только в последние 10–15 лет, так что у большинства жителей КНДР Ким Ир Сен ассоциируется с уверенностью в завтрашнем дне. Для многих это вполне достаточная причина с полной искренностью отдавать дань памяти покойному Вождю.

Страна статуй

Когда речь заходит о стране с авторитарным режимом, в нашем воображении почти всегда возникают картины городов, на главных площадях которых высятся статуи правителя. Это, конечно, стереотип, но, как и большинство стереотипов, он имеет определенное отношение к реальности. В Северной Корее, по крайней мере, статуй хватает, и почти все они изображают членов нынешнего северокорейского правящего дома.

До самого конца XIX века традиция памятников, изначально европейская по происхождению, оставалась чуждой культурам Восточной Азии. Когда в странах Дальнего Востока появлялось желание увековечить память о каком-то человеке и совершенных им деяниях, китайцы, корейцы или вьетнамцы устанавливали в его честь мемориальную стелу или строили памятные ворота в виде арки, или открывали часовню, посвященную памяти героя. В храме или часовне могло иногда присутствовать и скульптурное изображение данного человека, но оно было не более чем одним из элементов мемориального комплекса. Только в конце XIX века Восточная Азия начала подражать европейской традиции памятных статуй. Как обычно, первый шаг в этом направлении был сделан в Японии, которая начала модернизацию раньше и поначалу проводила ее успешнее, чем остальные страны региона. Первый в Восточной Азии памятник в виде статуи был открыт в Токио в 1894 году и изображал японского генерала. В начале XX века статуи стали появляться на площадях японских (а потом и китайских, и вьетнамских) городов во все больших количествах. В середине 1930-х первые статуи начали устанавливать и в Корее – но они были посвящены создателям японского колониального режима и были снесены после восстановления независимости.

Однако современная «традиция памятников» в Северной Корее явно имеет советское происхождение – всем памятны монументы Ленину, которые к концу советского периода стояли на площадях практически во всех советских городах. Те, кто в 1945–1950 годах пришел к власти в Северной Корее, эту традицию хорошо знали и были настроены ей подражать.

Первая статуя Ким Ир Сена была открыта в 1948 году (по некоторым данным – даже раньше), но открытие ее прошло на удивление скромно. Статуя эта располагалась на территории Революционного училища Мангёндэ, интерната для детей погибших революционеров, который был создан по образцу советских суворовских училищ. С самого начала Ким Ир Сен официально считался основателем и, как сказали бы в былые времена, «патроном» этого учебного заведения, так что присутствие там его статуи было вполне объяснимо. Настоящая массовая кампания по возведению статуй Ким Ир Сена началась существенно позже, в те времена, когда он из «руководителя одной из стран народной демократии» стал превращаться в «Великого Вождя и Солнце нации», то есть в середине 1960-х годов. По состоянию на 2017 год в КНДР насчитывалось около 70 «полноценных» статуй Ким Ир Сена и Ким Чен Ира. Эта статистика учитывает только «настоящие» памятники, которые установлены на городских площадях, в нее не включены ни бесчисленные бюсты, ни статуи, расположенные в помещениях или на территории закрытых объектов.

К концу 1970-х годов уже почти в каждом крупном или среднем северокорейском городе была статуя Ким Ир Сена. В городах поменьше в качестве более дешевой альтернативы были установлены большие стелы с мозаичными или живописными панно, которые тоже изображали Великого Вождя. Такие статуи и стелы, обычно находящиеся на центральной площади города, служили местом проведения регулярных массовых ритуалов в честь Ким Ир Сена и, позже, других членов Семьи Ким. Начиная с 1970-х в Новый год и в день рождения Ким Ир Сена все местные жители должны были прийти к памятнику или стеле и, сделав глубокий поклон, возложить к его подножию цветы – настоящие или искусственные.