Читать книгу "Неаполь, любовь моя - Алессио Форджоне"

– Никого нет, а? – спросил он меня.

Я подтвердил, что никого нет, старик развернулся, подошел к лавочке и выругался сквозь стиснутые зубы – слова звучали резко, отрывисто, как приступ икоты или выстрел из винтовки.

Я подумал, что терпеть не могу бедняков, себя в том числе.

Закурил сигарету, за дверью зажегся свет. Я выбросил сигарету. Дверь открыл парень с рыжими растрепанными волосами. Он представился старейшиной Джеком. Я пошел за ним вверх по лестнице, старик двинулся следом. Зал оказался большим и пустым, из кондиционеров струился теплый воздух. Я уселся в глубине зала, у прохода. Десять минут спустя все места были заняты, передо мной сидел чернокожий, рядом со мной – двое со Шри-Ланки. Через проход сидели три китаянки, две девушки, похожие на украинок, русский и человек двадцать неаполитанцев.

– А теперь помолимся, – сказал старейшина Джек и спросил, есть ли доброволец.

Встал один в красном спортивном костюме. Молитвенно сложил руки и опустил взгляд. Все остальные тоже смотрели в пол.

– Боже Милостивый, – сказал он, – мы благодарим тебя за этот день, который ты нам подарил на этой земле. Благодарим тебя за уроки английского, которые дают мормоны, и за их работу по нашему духовному просвещению. Защити нас и наших близких. Аминь.

Вошел другой мормон. Тот самый, который дал мне листовку.

– Группа начального уровня остается тут со мной. Продвинутые идут туда, со старейшиной Бергером, – сказал нам старейшина Джек.

Я поднялся и пошел в другой зал.

– Сеходня поговорим о супермаркете, – сказал нам старейшина Бергер. Достал ксерокопии из пластиковой папки. – So, which is the first product in a supermarket? The first one you can see, when you come in?

Мы все задумались над ответом, и в этот момент дверь распахнулась. На пороге появился мужчина, и первое, что я заметил, были его туфли из коричневой кожи, уже довольно стоптанные, кое-где лопнувшие по швам. Куртка темно-синего цвета. Из дыры на плече выглядывало гусиное перо.

– Добрый вечер, – сказал он, пожав руки всем, включая меня. – Риккардо, очень приятно.

– Привет, – ответил я.

Мужчина снял куртку и сел. Зеленые вельветовые штаны протерлись на коленях. Он уселся поудобнее, откинулся на спинку стула. Заправил за уши волосы, оттопырив мизинец. Я подумал, что ему, наверное, нравятся мужчины. Ясно как день. Он принялся задавать вопросы старейшине Бергеру, и урок отступил на второй план. Риккардо говорил и каждым своим движением, каждым своим словом посылал сигналы, все больше подтверждающие мои предположения. На его лбу словно зажглась огромная надпись о том, что ему тоже хочется насыщенной и богатой жизни и настоящей любви, от которой разбивается на части сердце и вырастают крылья, но в сортирах на пьяцца Гарибальди или в переулках центра ему доставались лишь минеты от мужчин, которые и не поцеловали-то его ни разу, что уж говорить о нежных чувствах.

– Well. – Старейшина Бергер попытался прервать поток его вопросов. – Stay focused on the supermarket. Which is the first product, on the first row?

– Vegetables, I suppose, – ответил ему Риккардо.

– Right, good. Can you explain us why?

Посыпались предположения. Кто говорил, что таким образом супермаркет показывает, что в нем продают натуральные продукты, другие говорили, что скоропортящиеся продукты проще заменить, если они лежат у двери. Никто ни с кем не соглашался. Мы попросили помощи у старейшины Бергера, а тот заявил, что и сам не знает, почему все так, и может только предполагать.

Через час мы вернулись в первый зал.

– А теперь поигфаем, – обратился старейшина Бергер ко всем сразу.

Мы встали в один большой круг, мормоны – рядом друг с другом. Я оказался между русским и одной из китаянок.

– Игфа называется «испорченный телефон». Я скажу что-нибудь своему соседу, он – другому и так дальше по кфугу, пока очередь не дойдет до старейшины Джека, и тогда мы узнаем, что же это была за фраза. Хорошо?

Человек, стоявший рядом со старейшиной Бергером, хихикнул и скорчил гримасу изумления, услышав то, что ему сказал мормон, а потом склонился к уху соседа. Фразу передавали по кругу, от одного человека к другому, из уст в уши, пока очередь не дошла до меня. Мне показалось, что русский сказал «let book soup», это выглядело полной бессмыслицей, поэтому я на секунду задумался. «Let it bleed», – прошептал на ухо китаянке, она взглянула на меня растерянно, а я спросил себя, что за музыку, черт побери, слушают китайцы.

Круг замкнулся.

– My god, – ошеломленно воскликнул старейшина Джек, подошел к старейшине Бергеру, прошептал ему что-то на ухо, и оба засмеялись.

Потом старейшина Джек взял черный маркер и подошел к доске. Начал писать.

– Смотрите, – сказал он, стоя спиной к нам. – Фраза звучала: «I love blood orange juice», я люблю сок из красных апельсинов. Но она обошла всех вас, и чье же пришествие мы в итоге наблюдаем?

Он обернулся и посмотрел на нас.

– Месси, – сказал он. – Пришествие Месси.

Я понял, что именно произошло, только когда увидел надпись на доске – «МЕССИ». Расхохотался от души, остальные тоже засмеялись.

Мы расселись по своим местам. Старейшина Джек посерьезнел.

– Эта игра показывает, как слово Божье может исказиться со временем. Написано было одно, но потом каждый стал предлагать свое объяснение, и все изменилось. Мы верим, что Джозеф Смит на самом деле видел Господа нашего и получил Слово от него, и поэтому слово его верно, и только его слово надо слушать. Аминь.

– Аминь, – отозвался старейшина Бергер. Потом опустил голову и стал читать «Отче наш».

Остальные последовали его примеру, а я мечтал поскорее вернуться домой. Эта история о Месси, внезапно всплывшем на уроке английского языка у мормонов и превратившемся в аллегорию, могла стать прекрасной темой для рассказа.

– Всем до свидания. – Я надел пальто и вышел, хотя молитва еще не закончилась.

Я шел по дороге в свете автомобильных фар, бьющих в глаза. Сел в метро на Гарибальди и вышел на Кватро Джорнате. С каждым шагом во мне крепла уверенность – нужно обязательно написать этот рассказ.

Я представлял себе вступление, писал его в уме, исправлял, изменял, бесконечно повторял, чтобы не забыть.

Я пришел домой, поздоровался с родителями. Достал из холодильника маринованные бобы, переложил в чашку. Включил ноутбук. Мой взгляд был устремлен в пустоту, руки застыли над клавиатурой. Я какое-то время сидел вот так, неподвижно, и ничего не писал. Потом начал искать информацию о Джозефе Смите.

Чем больше я читал о нем, тем больше убеждался в том, что мормоны обладают завидной фантазией, но тот факт, что они по-настоящему во что-то верят, несомненно, заслуживал уважения.