Читать книгу "Мистер Капоне - Роберт Дж. Шёнберг"

Джон Торрио был преступником-интеллектуалом. Он родился в 1882 году в городе Орсара-ди-Пулья, в шестидесяти милях к востоку от Неаполя. В Нью-Йорк прибыл в два года, на руках матери. Отец погиб до иммиграции. Мария Торрио и Джон два года жили с братом. Мария работала швеей. Позже она вышла замуж за Сальваторе Капуто. Начало пути Торрио зависит, как именно он хочет представить, кому и с какой целью. Однажды, когда судья собирался объявить приговор, Торрио заявил, что отчим держал нелегальное питейное заведение на Джеймс-стрит, 86, внешне ничем не отличающиеся от среднего заведения в Малберри-Бенд[13]. В заведении, по словам Торрио, продавались нелицензированные и не облагаемые налогом (и потому более дешевые) самогон и пиво. Джонни трудился там в должности портье с семи лет. Его формальное образование в учебных заведениях в совокупности составляет тринадцать месяцев. В таких обстоятельствах Торрио было трудно вырасти добропорядочным гражданином.

В другом случае, убеждая иммиграционную службу США, что достоин оставаться гражданином страны, Торрио рассказывал, как, словно Горацио Элджер[14], грыз по ночам гранит науки, чтобы окончить среднюю школу после утомительной работы в отделе доставки в магазине отчима (на этот раз – почтенного бакалейщика). Торрио всегда знал, что люди хотели от него услышать.

В 1901 году в возрасте девятнадцати лет Торрио стал боксерским импрессарио. Официально в Нью-Йорке допускались только любительские бои; разрешением проводить их нью-йоркское правительство надеялось сократить преступность. Грамотные импресарио вроде Торрио (осуществляющего деятельность под именем Джей Ти Маккарти) при необходимости подтасовывали очки и определяли победителей в зависимости от обстоятельств, не делая разницы между профессионалами и новичками. Торрио сумел сколотить некоторое состояние и купил бар на углу Джеймс-стрит и Уотер-стрит.

Достаточно быстро Торрио расширил бизнес, арендовав в квартале ряд помещений, которые наполнил шлюхами, а соседний магазин превратил в бильярдный клуб. Оба проекта быстро снискали признание клиентуры. Впоследствии, отобрав отдельных праздных гуляк из своей клиентской базы, сформировал костяк маленького конгломерата: банды James Street Boys. Торрио решал, кто что будет делать и кому сколько достанется. Никто не возражал. Джон Торрио никогда не обманывал своих людей, всегда очень трепетно отмерял долю каждого. Девиз его жизни: «Всем всего хватит».

Не все разделяли этот принцип, что вполне логично, ведь Торрио во многом отличался от других. Главари банд соответствовали своим головорезам лишь в плане мускулатуры (нельзя сказать, что среди бандитов было слишком много здоровяков: рост среднего арестанта составлял пять фунтов и три дюйма, а вес достигал 135 фунтов[15]). Тяжелый труд с ранних лет закалил их. Торрио превосходил силачей в интеллектуальном смысле и возвышался за счет железной воли. При всех достоинствах он был хилым обладателем пивного брюшка, утонченных, мягких рук и небольших ступней. Но каким-то образом умудрялся внешнюю ущербность превращать в орудие контроля над другими. Этот тщедушный человек вселял ужас в двухметрового амбала, прекрасно понимавшего – оступись в чем-нибудь, с ним тут же разберется десяток других амбалов, готовых горой постоять за главаря. Торрио всегда понимал, когда и с кем нужно заводить связи и когда разрывать.

Монк Истман был типичным главарем банды тех времен, с горой мышц, крепко сбитый, ростом 5 футов 5 дюймов, весом в 150 фунтов. Он искренне гордился, что никогда не ставил фингал (не поправлял макияж) женщине, не сняв предварительно кастеты, и, в каком бы сильном раздражении ни находился, не использовал бейсбольную биту в общении с противоположным полом.

Банда Истмана вела беспрестанную войну с бандой Пола Келли, Five Points, исторической преемницей банды Whyos (получившей название в честь боевого клича членов). В то время бандиты занимали Манхэттен на протяжении почти ста лет: сначала, до войны, банда Forty Thieves (детская банда, в которой состоял Аль Капоне), Shirt Tails (частью униформы членов банды были хвосты), Plug Uglies (члены банды носили шляпы), Dead Rabbits (rabbit (кролик) было сленговым обозначением хулиганов, dead значило непреклонный), Chichesters, Roach Guards, Black Eagles. На рубеже веков Манхэттен терроризировали две уцелевшие банды. Банда Five Points получила название от центра территории, перекрестка пяти улиц (сейчас на этом месте три улицы: Бакстер, Уэрт, и Парк-Роу), который в те времена славился как рассадник порока.

Из девяносто девяти развлекательных заведений, располагавшихся на улице Бауэри в 1898 году, приличными полиция признавала лишь четырнадцать.

Банда Five Points контролировала всю территорию от Бродвея до Бауэри[16], 14-й улицы и парка Сити-Холл. Единоличные владения Истмана простирались от Бауэри до пролива Ист-Ривер, от 14-й улицы до Монро. Спор разгорелся вокруг вопроса, кому принадлежали бордели, игорные и питейные заведения и права на выбивание денег в промежутке между Пелл-стрит и Бауэри. Два года резни и перестрелок не решили проблему.

Джон Торрио решил объединить своих парней с Джеймс-стрит с бандой Five Points и, получив армию в 1500 человек, выиграть битву. Для Торрио главарь банды Five Points был тем, кем Торрио впоследствии стал для Аль Капоне: образцом для подражания, наставником, в некотором смысле кумиром.

Настоящее имя Пола Келли – Паоло Антонини Васчарелли. Иерархически он находился где-то между Торрио и Истменом и представлял классический образ короля нью-йоркской бандитской группировки на рубеже веков. Несмотря на небольшой рост, телосложение Келли было как у хорошего боксера. Пол активно занимался самосовершенствованием, много читал, обладал изысканным музыкальным вкусом, одевался консервативно и стильно, говорил тихо и грамотно, немного знал французский, итальянский и испанский языки, то есть обладал качествами, выдававшими в человеке того времени джентльмена (если он, конечно, не был при этом иммигрантом).

Келли восхищался умом Торрио и блестящими операциями на Джеймс-стрит, но считал, что его подходы недостаточно сформированы и бессистемны. Он взял Торрио под опеку. Вскоре, следуя советам наставника, Торрио стал одеваться в строгие темные костюмы и туфли-дерби вместо клетчатых штанов и бандитских кепок. Он проявил еще один признак аристократизма – стал посещать оперу.

Боевые действия не утихали, пока открытый конфликт не унес жизни трех человек, а еще двадцать получили ранения, в том числе посторонние, не успевшие вовремя скрыться.