Читать книгу "Дунайские волны - Александр Харников"

На совете мнения командиров разделились. Паркер считал, что атака датского флота в виду береговых батарей будет слишком опасной. Особенно учитывая, что стоящие на якоре суда, не говоря об артиллерии фортов, в перестрелке получат преимущество над маневрирующими кораблями. Он предлагал ограничиться блокадой проливов. Нельсон настаивал, что нужно разделаться с датским флотом, пока не растаяли балтийские льды и из Кронштадта не пришла русская эскадра. «Тогда нам останется только убираться домой», – горячился он. В результате победило мнение Нельсона.

Подобраться к Копенгагену было непросто. На протяжении веков датчане собирали с судов плату за проход через Зундский пролив. Соответственно, Королевский фарватер находился под прицелом батарей Кронборга. На случай, если противник решит пройти под артиллерийским огнем не считаясь с потерями, его встречал форт Тре Кронор, прикрывавший порт. А уже там в дело вступали поставленные на якорь датские суда (7 линкоров и 24 фрегата), береговые и множество плавучих батарей.

Еще когда обсуждался вопрос о заключении договора о вооруженном нейтралитете 1780 года, шведы предлагали датчанам укрепить свой берег Зунда хотя бы временными фортами (Дания запрещала это шведам во всех договорах между ними). Но в Копенгагене опасались, что Швеция в таком случае будет требовать свою часть платы за прохождение проливов. Та же история повторилась и в 1800 году. В конечном счете скупость и погубила Данию.

Нельсон провел свою эскадру вплотную к шведскому берегу так, что «суда царапали бортовую обшивку о скалы». Он выпросил у Паркера 12 судов, прорвался на рейд Копенгагена, встал почти борт о борт с плавучими батареями и утром 2 апреля обрушил на датчан море огня. Два британских корабля сели на мель, но продолжали вести огонь. Им отвечали одновременно около 870 датских орудий.

Стрельба продолжалась с половины десятого утра до восьми вечера. Потери были огромными с обеих сторон, корабли получили серьезные повреждения. Видя, в каком опасном положении находится Нельсон, Паркер отдал приказ отходить. «Будь я проклят, если сделаю это!» – вскричал Нельсон. Затем он приставил подзорную трубу к глазу, закрытому черной повязкой, и добавил: «Клянусь господом, я не вижу никаких сигналов адмирала».

Английские канониры оказались чуть точнее и удачливее. К вечеру один датский корабль взорвался, два затонули, еще несколько горели. Многие плавучие батареи были разбиты и выведены из строя.

Потери датчан составили примерно 1800 человек убитыми и ранеными. Но и запас прочности британских линкоров подходил к концу. Они все были сильно повреждены, команды понесли большие потери (около 400 убитых и 850 ранеными) и едва справлялись с пожарами.

Темнота вынудила стороны подписать перемирие на 24 часа. 3 апреля Нельсон явился в королевский дворец на переговоры с принцем Фредериком. Он угрожал ему, что даст приказ бомбардировать город, если датчане не признают поражение. Мол, Нельсон может себе позволить потерять хоть весь флот, а вот им терять Копенгаген будет жалко. Аргумент оказался убойным.

Датский флот частично был затоплен, частично уведен в Англию. Перемирие было заключено на 14 недель. Дания вышла из вооруженного нейтралитета, что положило конец союзу, но впоследствии продолжила воевать на стороне Наполеона. Доверие к Британии было подорвано, а в 1807 году Франция ввела против англичан континентальную блокаду, к которой присоединились почти все страны Европы. Снята она была только после поражения Наполеона в 1814 году.

По возвращении домой Паркер пожаловался в парламент и на Нельсона, и на Аддингтона, что существенно подпортило их репутацию – не все английские политики оценили превентивную войну.

14 (26) октября 1854 года.

Утро. На подходе к Копенгагену.

Борт корвета «Бойкий» Контр-адмирал Дмитрий Николаевич Кольцов

Как я и предполагал, «лаймиз» и их французские дружки в очередной раз показали свое сволочное нутро. Ранним утром, когда еще не рассвело, их корабли неожиданно открыли огонь по мирно спящей столице Дании. Другими словами, они провели еще одно «копенгагирование». Как доложил мне по рации наш человек в русском посольстве, обстрел велся бессистемно – «на кого бог пошлет».

Кроме того, сразу же после начала обстрела англичане высадили с кораблей десант, который захватил датские береговые батареи. Морские пехотинцы королевы Виктории, получившие хороший опыт в «опиумных войнах», без труда разогнали полностью деморализованных датских солдат. Они отобрали у них оружие и прогнали взашей с батарей. Так что расстреливать город объединенный англо-французский флот мог совершенно безнаказанно.

Я приказал сыграть боевую тревогу. Зазвенели колокола громкого боя, зазвучал горн. Экипаж начал занимать свои места по боевому расписанию. Я направился в рубку, чтобы ознакомиться с обстановкой. Вскоре меня догнал великий князь Константин Николаевич. Вид у него был заспанный, и он с удивлением смотрел на суету, царившую на «Бойком».

– Что случилось, Дмитрий Николаевич? – спросил он. – Неприятель собирается на нас напасть?

– Нет, Константин Николаевич, на нас никто нападать не собирается, – ответил я, – но английские и французские корабли без объявления войны обстреляли Копенгаген. В городе большие разрушения, много убитых и раненых.

Великий князь нахмурился. Похоже, что он ожидал от союзников всего, но только не такого откровенного разбоя.

– Эти мерзавцы никак не могут избавиться от дурных привычек своих достославных предков – пиратов, вроде Дрейка и Моргана, – сказал Константин Николаевич. – Бедные датчане, неужели им на роду написано и в третий раз пострадать от рук этих кровожадных каналий?

В ответ я лишь развел руками.

Мы вошли в рубку «Бойкого», где располагались мониторы, отображающие обстановку в режиме реального времени и пост управления кораблем. В левой части рубки находился командир корабля.

Увидев меня, капитан 1-го ранга Егоров доложил:

– Товарищ контр-адмирал, корвет «Бойкий» к бою готов. Средствами объективного контроля на рейде Копенгагена обнаружено скопление кораблей противника. Готовится к подъему корабельный вертолет.

Потом он уже менее официально спросил у меня:

– Дмитрий Николаевич, какие будут указания? Будет ли приказ уничтожить инглизов? Ей-богу, просто руки чешутся надавать им как следует по шеям…

– Поскольку Российская империя находится в состоянии войны с Англией и Францией, то мы, безусловно, должны уничтожать вражеские корабли, где бы они нам ни встретились. К тому же мы должны пресечь преступные действия этих варваров – ведь, обстреливая дома мирных граждан, англичане и французы совершают военное преступление.

Поэтому, Виктор Степанович, приказываю вам поднять в воздух вертолет с НАРами[45]. Пусть он ведет наблюдение за противником. Если же вражеские корабли, после того как мы их обстреляем, попытаются бежать, вертолетчики должны атаковать эти корабли и воспрепятствовать отступлению. А «Бойкий» и «Смольный» пусть тем временем ведут артиллерийский обстрел эскадры союзников. Вы связались с капитаном 1-го ранга Степаненко?