Читать книгу "Средневековье. Полная история эпохи - Кэтрин Грейс"

Есть примеры и из других стран. В XIII веке в Кельне работала вдова Тулла, специализировавшаяся на инициалах, а в XIV веке — некая художница Хильда, жена миниатюриста Йоана. В Париже в конце XIII века безымянная художница работала в школе миниатюристов со своим мужем, Ришаром из Вердена. Там же на Сенной улице в середине XIV века жила художница Томасе, а на улице Трусваш — художница Берго (в доме ее отца, Жана Черного, тоже миниатюриста). А вот от миниатюристки Кларисии сохранился даже автопортрет — в Псалтыри, датированной примерно 1200 годом, она изобразила себя в качестве «хвостика» буквы Q.

Ну и наконец, надо назвать женщину, о которой я не писала прежде в основном потому, что ей следовало бы уделить целую главу. Кристина Пизанская — писательница, защитница прав женщин, автор блестящих книг на социальные и политические темы, а также очень популярного руководства «Книга о военных деяниях и о рыцарстве» — одна из самых известных женщин Средневековья. Однако она также вынуждена была сама зарабатывать себе на жизнь и трудилась в том числе на ниве переписывания и миниатюры. Надеюсь, в какой-нибудь из следующих книг мне удастся побольше рассказать о средневековых женщинах и в том числе о «первой феминистке» Кристине Пизанской.

Кристина Пизанская. Гравюра XIX в. с миниатюры XV в.

ЖЕНЩИНЫ-НАЛОГОПЛАТЕЛЬЩИЦЫ ВО ФРАНЦИИ

(НА ОСНОВЕ ИССЛЕДОВАНИЙ СИМОНЫ РУ)

По парижской переписи 1297 года 1376 дворов, то есть 14,5 % находились под управлением женщин, причем не все из них значились вдовами. Что такое двор? Это группа налогоплательщиков, живущая под одной крышей — обычно семья, ну или семья плюс всякая прибившаяся к ней дальняя родня. Дворы, управляемые женщиной, чаще всего состояли из матери и сына, матери и дочери, матери и ее детей, а также матери, детей и прочей родни. Ну то есть это фактически в большинстве своем неполные семьи, во главе которых стоит мать.

Эти 14,5 процентов показывают, что женщины могли пользоваться экономической, а значит, и социальной автономией и что такое случалось достаточно часто, раз они попали в налоговые записи, да еще и в таком количестве.

Интересно, что 85,5 % женщин-налогоплательщиц, возглавлявших дворы, даже не указали, замужем они, девицы или вдовы. И это при том, что именно семейный статус определял положение средневековой женщины. Чаще всего о своем семейном статусе сообщали богатые женщины («жена такого-то» или «жена покойного…»). Объяснялось это тем, что жены и вдовы буржуа жили на ренту, поэтому их положение в обществе определялось именно семейным статусом, тогда как работающие женщины считали более важным сообщить налоговым органам свою профессию.

Еще одна удивительная деталь — среди указавших свой статус налогоплательщиц больше замужних женщин чем вдов. Казалось бы, должно быть наоборот, ведь двор замужней женщины возглавляет муж. Симона Ру выдвигает предположение, что это женщины, которые обладают собственным имуществом или занимаются какой-либо деятельностью независимо от своего мужа и по этим причинам отдельно же платят налоги. Но нельзя исключать и то, что это женщины, «разъехавшиеся» с мужем через церковный суд. В любом случае ясно, что среди парижанок хватало женщин, имеющих определенную экономическую и социальную независимость.

«По числу записей самыми распространенными являются пять ремесел: перекупщицы, горничные (соответственно сорок четыре и сорок две записи), шляпницы, швеи и прачки (примерно по двадцать пять записей).

Таким образом, мы видим, что в 1297 году парижанки работали в сфере питания: перекупщики и перекупщицы продавали в розницу всякого рода съестные припасы, как нынешние бакалейщики. Они также часто становились горничными, то есть прислугой в доме мещан, где занимались уборкой, ходили за покупками, обихаживали хозяина с хозяйкой… Такие женщины названы только по имени, данном при крещении, с пометкой „горничная такого-то“; одна женщина записана даже без имени, просто как „и его горничная“. Все эти указания подтверждают, что личность таких женщин определена посредством дома, в котором они служат (дом указан через его хозяина), а также их подчиненным положением, однако они получают жалованье, чем и объясняется их статус налогоплательщиц…

Три остальных ремесла говорят о производстве, связанном с текстилем (швеи), изготовлением предметов туалета и одежды (шляпницы) и со стиркой белья (прачки). Первый взгляд на женскую работу не приносит сюрпризов: он вписывается в старую схему распределения работ между полами в том виде, в каком ее представляли моралисты, проповедники и прочие традиционалисты среди мужчин. И все же есть нюансы: встречается много мужчин-швецов, некоторые даже занимались стиркой, а один назван горничным.

Группа ремесел, относящихся к обработке тканей, пошиву одежды и изготовлению украшений и предметов туалета, набрала двести двадцать пять записей. В их числе есть двадцать две прядильщицы шелка и ткачихи; в цеховых уставах XIII века ясно указано, что обработка шелка в Париже — женское дело… Девять ткачих, восемь „бахромщиц“, пряхи и другие работницы, обрабатывавшие лен, шерсть или коноплю, четыре белошвейки, две вышивальщицы, три гобеленщицы также свидетельствуют о том, что этими ремеслами могли заниматься женщины, и это предусмотрено уставом. В швейной области встречаются двадцать пять швей и двадцать пять шляпниц плюс пять изготовительниц головных уборов… пять старьевщиц, три галантерейщицы (они занимались торговлей богатыми украшениями), три кошелечницы, две женщины, шившие штаны или торговавшие ими, одна продавщица павлиньих перьев, которыми украшали головные уборы. Порой ремесло указано не так, как оно обозначено в уставе, а по типу конкретной деятельности: так, встречаются: „торговка нитками“, женщина, „сматывающая пряжу в клубки“, еще одна, шьющая сумы для милостыни, и две, изготовляющие ночные колпаки.

Вторая группа объединяет ремесла, связанные с пищевым сектором; в ней сто десять записей. Больше всего перекупщиц, но есть еще десять булочниц и одна-две „вафельницы“, восемь „пирожниц“… восемь зеленщиц, восемь „птичниц“, торговавших яйцами и птицей, четыре торговки требухой, четыре торговки рыбой и три — селедкой, четыре торговки сыром, четыре молочницы, три торговки пивом; совершенно точно, что женщины могли заниматься любой деятельностью, связанной с питанием…

Третья группа более разношерстна… Здесь встречаются пять торговок воском; домашним освещением занимаются девять свечных торговок и одна торговка лампами; восемь торговок горшками трудятся для простого люда, а торговка хрусталем — только для состоятельной публики. Несколько „сыромятниц“, несколько изготовительниц ремней заняты в скорняжном и кожевенном производстве. Упомянуты и женщины, запасавшие дрова, изготовлявшие веревки и различные чехлы и ножны. К этому надо добавить торговок пергаментом, бочками, стеклом.

За этими тремя группами идут еще три, в каждой из которых от семи до пятнадцати записей. Первая объединяет „сельскохозяйственные“ ремесла и транспорт, включая „грузчиц“. В ней две торговки сеном, одна — овсом, цветочница, две пастушки и одна коровница. Помимо „грузчиц“ есть одна лодочница…