Читать книгу "Время молодых - Михаил Михеев"

– Господа офицеры!

– Сидите, – махнул рукой Песков, не слишком ловко пробираясь оставленным между стульями узким проходом к небольшому возвышению, для таких вот, собственно, моментов и предназначенному. Дошел, поднялся, окинул собравшихся взглядом. Орлы! Правда, некоторые орлы из тех, что деревья клюют, ну да ничего. Если выживут, станут настоящими представителями геральдической фауны. Но это потом, сейчас же – дело и только дело. И с места в карьер, безо всякого вступления, он начал: – Сегодня получен приказ командования…

Когда Песков закончил, в кают-компании на несколько секунд воцарилось гробовое молчание. Как затишье перед бурей… А затем кто-то негромко и без всякой злобы, скорее задумчиво, сказал:

– Если хоть что-то сорвется, то это окажется заданием для самоубийц.

– А может, и нет, – столь же рассудочно отозвался чей-то голос. – Слишком много допущений, мы даже не знаем, кто окажется противником. Может, он нам самим на один зуб!

– Я бы так не обольщался.

– Подстава это, – убежденно выдал кто-то. Судя по мальчишескому, ломающемуся баритону, из совсем молодых. – Ордена на нашей крови зарабатывают.

– Заткнись, поганец малолетний! – в голосе говорившего звучала неподдельная злость. – Адмирал вытащил нас с Шелленберга и сейчас на смерть не пошлет и в беде не бросит…

Перепалка стремительно набирала обороты. Песков немного послушал и улыбнулся уголками губ. Старая гвардия достаточно легко задавливала скептиков, а значит, дело не безнадежно. Ибо только с теми, кто уверен в успехе, можно идти в бой…

Пока наверху кипели страсти, ничего не подозревающий о шуме, который устроил своим появлением, Кольм спокойно шел к зданию космопорта. Обладающее тяжеловесными формами квадратное здание из серого бетона выглядело мрачновато. Этому, не в последнюю очередь, способствовали дыры в стенах – космопорт нигерийцы пытались наспех превратить в узел обороны.

Ничего путного из этой затеи, разумеется, не вышло, однако само здание изрядно пострадало. Теперь оно таращилось пробоинами и выбитыми окнами, зияющими осколками стекла, будто гнилыми зубами престарелого дракона. Очищать это безобразие не торопились. Уральцы использовали от силы треть помещений, расположившись в левом, практически не пострадавшем крыле здания. На состояние остального им было не то чтобы наплевать, просто имелись дела поважнее.

Быстро отметив свой пропуск (формальность, конечно, однако необходимая хотя бы для того, чтоб свои же не сбили по ошибке), Кольм вытребовал себе транспорт. Можно было бы, конечно, воспользоваться ботом, но какой смысл? До цели полтора километра, если по прямой. Дольше место для посадки выбирать будешь. Так что сел капитан-лейтенант в шикарную колесную машину, выпущенную на заводах Нового Лондона, невесть какими путями оказавшуюся здесь, а позже, на правах победителей, конфискованную уральцами для собственных нужд. Здесь этого добра хватало – Великая Нигерия жила не особенно богато, но диктатор любил шикануть. Победители, естественно, мимо такого пройти не могли, немедленно реквизировав халявный автопарк, и теперь разъезжали по планете с комфортом.

Дежурная машина стояла «под парами», и ее посланнику комфлота выделили без лишних слов. Сел в нее Кольм, поерзал, устраиваясь поудобнее на мягкой коже сидений, махнул рукой водителю. Тот лишь головой кивнул, втапливая педаль до упора. Сочно взревел мотор (имитация, конечно, электродвигатели по определению практически бесшумны), и ускорение вдавило пассажира в кресло. Почти как на истребителе!

Колониальная администрация занимала роскошный особняк в самом центре города. Когда-то он служил одной из резиденций диктатора, но сейчас расклады поменялись, и новые хозяева разместились в нем со всеми удобствами. Впрочем, основной причиной выбора именно этого здания явилось то, что оно практически не пострадало при штурме планеты. Так, пара выбитых близкими взрывами и давным-давно вставленных на место окон да слегка посеченный осколками фасад – меньше, чем ничего. По сравнению с большинством домов, сейчас находившихся в весьма плачевном состоянии, так очень и очень неплохо. Кольму было, с чем сравнивать, добираясь до места, улиц, по которым прокатилась война, он повидал изрядно. И, следовало признать, те, кто положил глаз на уцелевшее здание, сделали правильный выбор.

Кабинет исполняющей обязанности руководителя колониальной администрации Татьяны Ивановны Коломиец располагался на втором этаже. Под него, не мудрствуя лукаво, заняли бывший кабинет диктатора – удобное и неплохо оснащенное помещение с огромным столом. Как успели просветить Кольма, за этим столом покойный генерал Бамбуту проводил совещания и на него же заваливал сговорчивых представительниц противоположного пола. А может, и несговорчивых тоже, хрен его знает. Звукоизоляция у кабинета была неплохой, массивные двери надежно отгораживали его от окружающего мира, и потому нюансы происходящего редко становились известны.

До нынешней хозяйки этого места Кольма допустили сразу же. Здесь вообще не слишком жаловали традиционные в других местах бюрократические проволочки. Молодежь торопилась жить и без нужды никого лишний раз не мариновала. Плюс статус адмиральского посланника чего-то да стоил. В общем, пять минут, потребные для того, чтобы дойти до кабинета по кажущимся бесконечными коридорам – и капитан-лейтенант уже входил в кабинет, мимолетом обратив внимание на двери. Не только звукоизолирующие, кстати, но и не уступающие по прочности сейфу. Пожалуй, случись что – и косяк сдастся раньше.

Сама Татьяна Коломиец была молода. Возмутительно молода, на взгляд Кольма. Ей бы в куклы играть, а не планетой рулить. Тем не менее, кадровые вопросы, тем более административного порядка, находятся не в компетенции обычного капитан-лейтенанта. Оставалось лишь принять ее возраст как данность и постараться не обращать на него внимания.

Однако тот факт, что девица за столом жутко деловая, Кольм отметил сразу. Получив карту памяти, она ознакомилась с ее содержимым быстро, но в то же время, очень внимательно. От глаз капитан-лейтенанта не укрылось, что она именно читала, а не просматривала страницы по диагонали. А закончив, она подняла голову, хмуро вздохнула и поинтересовалась:

– Это все?

– Нет. Есть еще приказ лично для меня.

– И какой же?

– Быть с вами рядом. И, если что-нибудь пойдет не так, вытащить любой ценой.

– Ваш адмирал малость перегибает палку… И что значит любой?

– Любой – значит, любой, – Кольм недоуменно пожал плечами. – Двойной интерпретации не предусмотрено.

– И… все же?

Кольм задумался на миг, вспомнил сказанное Александровым перед отлетом. Сравнил с тем, что адмирал сказал ему в том, самом первом разговоре, и ответил просто:

– Если мне понадобится взорвать эту планету, я ее взорву.

Планета Земля
Недалеко от столицы. Это же время

Музыка гремела так, что особо усердным трубачам хотелось засунуть в рот кляпы. Увы, это была всего лишь запись – виновник торжества к внешней атрибутике вроде живого оркестра относился с непередаваемым безразличием. Зато фейерверк, недавно отгремевший, получился и громким, и ярким. Как ни странно, несмотря на все более развивающиеся технологии индустрии развлечений, люди по-прежнему были неравнодушны к танцу живого огня, а потому интерес к фейерверкам то возрастал, то ослабевал, но никогда не исчезал полностью.