Читать книгу "Зона навсегда. В эпицентре войны - Андрей Амельянович"

– Да не дергайся ты, – сказал Кисляк равнодушно. – Не пришло еще время для мести – ни твоей, ни наемника, ни девки вашей. Сейчас тебе укол сделают, тогда и поговорим… и не бойся, это антидот от снотворного. Я с человеком пообщаться хочу, а ты пока что овощ.

Кто-то незаметно подошел сзади и наклонился, в шею вонзилась игла. Жар сразу прошел, голову будто проветрили.

Сталкер вспомнил вдруг, почему оказался здесь, и машинально схватился свободной рукой за горло, нащупав две крошечные ранки: одну новую, от антидота, а вторую давешнюю, с запекшейся уже коркой крови.

– Где он? – прохрипел Горда.

– Аз? – сразу понял полковник. – Предатель свою работу выполнил и находится уже далеко, вряд ли ты до него доберешься. Хотя, может быть… но мы сейчас не о нем. Та-ак. Все покиньте кабинет, а вы двое, – кивок в сторону конвоиров, – останьтесь за дверью, никого не впускайте. И поднимите уже этого мстителя, что вы им пол вытираете?

Пара мощных рук схватила сталкера и поставила на ноги, но он отмахнулся от «шестерок» полковника и отошел в сторону, не спуская с него глаз.

– Ты попал, ублюдок. – Злость застила разум Горды, ярость рвалась наружу. – Тебе конец, без вариантов.

– Да ладно? Убить меня хочешь? – Когда конвоиры вышли, Кисляк поднялся и присел на краешек стола, с усмешкой глядя на сталкера. – Так я ведь умер уже, еще тогда, год назад, когда вы трое разрушили все то, что создавалось нашим с Боровом трудом. Нет ведь полковника Кисляка больше, зато есть Лимон – лидер одного из крупнейших кланов Зоны Отчуждения. Вы в «Легионе», добро пожаловать.

Эта новость ничуть не удивила Горду: он и так уже обо всем догадался.

– Вы не клан, а сборище отморозков, терроризирующих Зону, – осклабилась вдруг Стрелка, о которой Горда, увлеченный полковником, на миг позабыл. – Боров сдох, и ты сдохнешь. Собаке – собачья смерть.

– Закрой рот, шавка. – Лимон в ее сторону даже не посмотрел. – Бандита пережил, тебя уж точно переживу.

– Ты меня развяжи, и я тебе быстро докажу обратное, – огрызнулся побитый Ян. – Я убеждать, знаешь, как хорошо умею?

– Ты всем уже все доказал, когда убил проводника туристов, тем самым обрекая их на верную смерть в Зоне. Что, скажешь, не было такого контракта два с половиной года назад? Сколько тебе заплатили, наемник? Пять? Десять тысяч? А сколько ты возьмешь, если я вдруг предложу тебе расстрелять вот этих троих и атаку «гербовцев» с «анархистами» отбивать, а?

– Иди на хрен.

– Ладно, не бойтесь, не буду я никого расстреливать, – будто в розыгрыше признаваясь, сказал Лимон. – Вы мне живыми нужны. Пока.

– Зачем? – насупился Горда.

– Атака скоро, а кем я Белова шантажировать буду, если умник этот сотрудничать не захочет?

Ученый, разглядывающий дощатый пол, вяло поднял голову, отстраненно как-то и без интереса, будто не его фамилию назвали и судьбу решали тоже не его.

– А я все же рад вас троих живыми видеть, честно. – Полковник хлопнул себя по коленям и улыбнулся чуть заметно. – Поначалу убить хотел, но потом переосмыслил как-то все, понял, что если бы не вы, то не было бы этого вот всего. Времени подумать у меня много было, даже с излишком. Полгода в бегах, семь городов сменил и имен столько же, н-да, ребята… Что все кончено, я ведь еще тогда осознал, в вертолете, когда «Медприбор» с землей сравнивал. Планы какие-то строить сразу начал, куда податься, думал, а как из Зоны выбрался – сразу растерялся – ну мальчик, чесслово. Мир большой, а я такой маленький, и все ищут меня. Рванул на Восток. Думал, там залягу, забудусь, сам обнулюсь и жизнь свою обнулю, чтобы заново все начать, с чистого листа, но не вышло: по телевизору мою рожу показали вдруг, а следующим утром меня повязали. Сбежал, Владивосток на Хабаровск променял, а его променял на Железногорск. Вы вообще знаете, где Железногорск этот? Я вот знаю теперь… Но и оттуда выселиться пришлось, а потом еще два раза точно так же. И черт знает сколько бы я скитался, в салки эти играл, но встретился мне человек один, серьезный и влиятельный. Хорошо мне тогда помог человек этот, спелись мы с ним, практически сразу друг друга поняли. У него были возможности, но не было власти тут, в Зоне, а у меня власть была, но возможности пропали. Он обещал все устроить и слово свое сдержал, а через два дня меня поймали, в восьмой раз. Ночью на границе с Казахстаном задержали – так ведущая в телевизоре сказала. Сказала еще, что при себе у меня наркотики были и пистолет, что сопротивление оказал и сотрудника при исполнении ранил. Жаркая ночка была на границе той. А Москва мерзла, и я в ней мерз, новости слушал и сигнала ждал, когда за мной машина приедет. Человек отзвонился довольно скоро, объявил, что дело на меня закроют в кратчайшие сроки, что пожизненное мне светит. Ну и плевать, подумал я уже по дороге в Зону: пожизненное – и ладно. Меня поймали, но не мне сидеть, так ведь?

– Я не поняла что-то. – Стрелка нахмурилась, глядя полковнику в лицо. – Арестовали другого человека, но обыграли все так, будто тебя?

– Угу. Следы-то прошлой жизни подчистить нужно было, прежде чем новую начинать.

– Во-от ты скотина!

– Добрались мы до Периметра, в общем, в одном из приграничных городков я и осел. Конечно, почти сразу узнал, что ты, лейтенант, меня ищешь, поэтому был осторожен: нельзя мне было рисковать, поберечься приказали. Хорошо хоть ждал недолго: человек быстро подключил кого нужно, и вскоре Тюрьма оказалась в моем распоряжении. А вместе с ней – наемников куча…

– Этих, что ли? – Горда кивнул за окно, где продолжалась разгрузка.

– Нет, конечно, какие это бойцы? Рабы они, можно так считать, первая линия атаки, сброд всякий, вместо мяса, чтобы лишний раз настоящими солдатами не рисковать. Здесь из-за долгов оказались многие: коллекторы, ипотека, кредиты и прочее. Мне такие как раз и нужны были, на дне которые. Им долги только покрой, в нули хотя бы выведи, а дальше делай что хочешь: хоть в Зону отправляй, хоть в преисподнюю – все нипочем, как тараканам.

– Так они и дохнут тут как тараканы! – вскипел сталкер. – Пачками ложатся. И из-за чего?

– Из-за желаний своих поганых, из-за фантазии бурной и борзометра зашкалившего. Кого ты жалеешь, сталкер, оглянись? Это же не люди, а картонки: ни планов, ни целей, ничего. Поколение одного дня, без будущего совершенно, настоящее только. И жить в своем этом настоящем они хотят красиво, чтобы как-у-всех: машины, квартиры и Турция раз в год. Вот только не бывает так, чтобы бесплатно все, платить все равно придется. И я за них плачу, а они теперь долг отрабатывают: выкапывают себя из дерьма, в которое по самое горло залезли.

– Благодетель хренов, – сплюнул Ян. – Меценат. А у тебя самого будущее какое, урод? Да никакого! Совсем скоро тут «гербовцы» с «анархистами» будут, и если что-то не доделают они, то закончат военные. Или ты думал, что Ануфьево тебе не аукнется?

– Ничего я не думал, – ответил Лимон, спрыгнув на пол. – Пойдем, покажу.