Читать книгу "Испытание сталью - Виталий Храмов"

– Громозека, ни хера оно не красит!

– Будешь? – сказал он, коверкая речь набитым ртом, протянул мне батончик шоколада. Того самого, с начинкой.

Конечно, буду. И колёса буду глотать. Отстранил он меня! Ха!

– Где Прохор?

– Ща будет, вот. Не стал его будить. А, вот и он. Сам явился. Вот!

Прохор, как же ты изменился за это время! Нашел я и подобрал младенца в большом теле, сейчас на меня шел умудрённый жизнью на войне, загруженный заботами мужик. Он стал похож на заведующего хирургическим отделением нашей городской больницы. Той, что из моего времени, из будущего. Из моего прошлого. Парадокс. Ну, ладно, что теперь? Бывает.

Я лег, Прохор поколдовал надо мной. Всё? Да, Прохор, мастерство экстрасенсорное ты внушительно прирастил. Скилл «лечение» прокачал. Блин, не игра это! Не игра! Тут парни мои гибнут очень даже реально! На полном серьёзе. Без возможности релоуднуться и отреспиться. Навсегда!

– Чем тебя песня не устроила? Хорошая, вот, песня. О доме напоминает, – ляпнул Громозека. О чём ты? А, эта, что «красит стены»?

– Ты под стенами древнего Кремля жил?

– Да. Каждое утро в окно любовался, вот.

– Бывает. Песня – неплохая. Но, не каждое же утро!

Тут подошёл Волчара, командир силовой группы, что обеспечивал мою эвакуацию.

– Как самочувствие? – спросил он.

Я встал. Получше мне. Решил ответить обоим, и Громозеке, и Чекисту, запел. Песню из фильма «В бой идут одни старики». Навеяло, знаете ли.

Как-то утром, на рассвете Заглянул в соседний сад…

А на припеве, там, где про раскудрявые, резные клёны, пошёл в присядку. Вот тебе моё самочувствие! Потому, как надо! Потому как скилл «Сила Воли» за год войны я выкачал на 116 процентов! До 93 левела! Это там, дома, я мог похандрить от простуды, от болящей спины. Там – я был другим человеком. А здесь – я стал тем, кем являюсь. Под чутким управлением «кровавой гэбни». Настолько чутким и ненавязчивым было их вмешательство, что я только недавно узнал, что ни секунды в этом мире я не оставался вне их поля зрения. Как из обычного коекакера делают героя, я вам описал, рассказал. Ессено, вид с моей «колокольни». Как это выглядело с их, чекистского, «холодного и проницательного», взгляда, опишет кто-то другой.

Вот и сейчас – у меня болит сразу и всё. Близкий взрыв боезапаса танка – это вам не новогодняя петарда! Не погиб – по уже известной всем причине, потому как я бессмертный «горец»! А компрессионный удар – никуда он не делся. И контузия – никуда не делась! Меня тошнит, мир плывёт перед глазами, идёт искажение цвета, соразмерности предметов, ощущение пространства – врёт. Близкое кажется далёким, но большим, далёкое – близким, но маленьким. Но НАДО! Надо, Федя, надо!

Именно так становятся героями. Через «не могу». За пределами возможного. Именно тогда ты переступаешь через рамки и выходишь на следующий уровень, левел ап! И открываются новые скиллы. И вот через несколько таких запредельных ситуаций ты не узнаёшь себя, не веришь, что когда-то был хлюпиком, потенциальным Голумом, бесхребетным существом. И вдруг понимаешь, что ведёшь бой фронтового масштаба, что состязаешься в бою с полководцами из учебника истории, что обескровил и выбил из боеспособности не только механизированный корпус врага, но и «легендарных» эсэсовцев «Мертвой головы». Ты, а не кто-то великий из «кино про немцев». Не Рокоссовский, не Жуков, не Конев, не Малиновский, не Катуков, а ты! Ты – Кузьмин! И ещё не веришь, что твою морду со звериным оскалом печатают мировые таблоиды. Тот же «Таймс». Не веришь, что твоё имя уже вписано в учебник истории. Не на уровне «Битвы за Москву» и «Сталинградской битвы», конечно, но где-то на уровне «Демьянского котла» мой «Медвежий мешок» прописался.

Моя это заслуга? Безусловно. Мною это выстрадано. Но, именно эти вот «гэбэшники» – именно они провели меня за шкирку по всему «запредельному». Протащили. Они из меня воспитали Кузьмина, они меня слепили из того, что было, а теперь что стало – полюбили наши и особо «полюбили» немцы. Ха! Из-за меня одного они угробили не по назначению танковую дивизию нового образца! Они слепили из моего пластилина ту фигуру, что была им нужна, а теперь её разыграли в «воронежском» гамбите.

Обидно мне? Ничуть! Надеюсь, понятно – почему? Не понятно? Лечитесь! Штрафная рота вам в помощь! Там, в шурочке – идеальные лечебно-профилактические условия для прочищения «мосха». Как ни странно звучит, но именно сейчас, сквозь боль и тошноту, я чувствую себя восхитительно! Я нужен! Я важен! Я чувствую ответственность за всех окружённых людей, даже за этих «чекистов», что пришли меня «спасать». И чувствую, что я – могу! То, что я вижу мир чуть иначе уже не раз приносило свои плоды. Противник научился хорошо «просчитывать» наших полководцев. А я их ставлю в тупик. Пока.

Светает. Пора! Немец заскучал.

– Повеселимся?! И-ие-е-ей! Медведя запирать в угол?!

Разведка выдвинулась. Пошли доклады, затрещали первые перестрелки. Осназовцы Волчары передвигают фишки по изрядно ужавшейся «миникарте».

Восток тоже загрохотал – нам навстречу пробивается Катуков. Попытка № уно. У него ещё осталась половина танков. Как все угробят, поедут на заводы за новыми. И моих танкистов прихватят. Правильно Сталин издал приказ: «Танки мы делаем десятками каждый день, а танкиста – восемнадцать лет воспитывать надо». Никто больше не заставляет сидеть до последнего в подбитых и горящих машинах. Сами сидят. Стреляют до последнего, стремясь ещё разочек, ещё одного немца, но – забрать! Теперь их переучивать надо. Заставлять ценить собственные жизни. Поменять приоритеты. Не «умри, но сделай!», а «заставь врага умирать!».

Выдвинулись. Километр прошли относительно спокойно. Ну, по сравнению со встречным боем с озверевшими эсэсовцами.

И вот – затык! Подбиты сразу четыре танка. Нарвались на батарею Штугов. Блин, как же я ненавижу эти танки врага! Низкие, малозаметные, толстолобые, с мощными пушками, да ещё и меткие! Сколько горя мы уже хлебнули от них! Ещё и личная неприязнь у меня. В прошлый раз они меня – сожгли!

Пока обнаружили их огневые, пока пристрелялся мой «паровой молот»! Четыре моих танка! За раз! Полное выбытие. И уничтожение трёх из четырёх Штугов – не радует. Последний смог смыться. Сколько их там таких ещё стоят в засадах? Там где-то ещё Мародёры притаились.

Как же не хватает глушилки! Но она свою задачу выполнила – немца мы ссадили с неба. Разменяли «фениксов» на «фоккеров» на своих условиях!

И ведь, гады эти Штуги, как позицию выбрали! Пехота наша прошла – даже не заметила!

Стал подгонять. Солнце уже встаёт. Облачность – умеренная. Скоро стервятники налетят – нам совсем тоскливо станет. Самолёты у немцев никак не кончатся. У наших уже кончились – нет их в небе, а немцы всё летают.

Разведка наткнулась на узел обороны врага в большаке. Обходить? Там неудобняки кругом – техника не пройдёт. Штурмовать? Время. Тем более, что связь немцу подавить уже нечем. Что ж придумать, что ж придумать?! Блин, голова совсем не варит!