Читать книгу "Цена вопроса. Том 1 - Александра Маринина"

Прошло меньше месяца, и в городе Шолохове, расположенном в 60 километрах от Сереброва, 10 июня находят тело двадцатилетнего юноши. И опять никто не вспоминает о том, что за год до этого, 10 июня 2015 года, в том же самом месте, на небольшом городском пляже на берегу водохранилища, уже находили труп. И тоже мужской. Правда, в прошлом году потерпевший был чуть постарше, но не значительно. Пляж летом – место особое, на нем устраивают пикники, занимаются любовью, ссорятся, дерутся, выпивают и закусывают, знакомятся, играют в карты… Кого удивит убийство летом возле воды? Никого. Кто вспомнит точную дату прошлогоднего убийства? Никто.

3 августа 2016 года – труп во Дворецке, юная наркоманка, в крови которой было столько героина, что если бы ее не задушили, она, скорее всего, умерла бы сама если не через два-три часа, то уж через два-три дня – наверняка. Тело нашли в городском лесопарке. За год до этого в том же месте, рядом с той же скамейкой и под тем же самым деревом, нашли мертвого наркомана, причина смерти – передозировка, заключение судмедэкспертизы ни у кого сомнений не вызвало, признаков насильственной смерти не выявлено. Опять же место такое… Что ни рейд – с десяток задержанных, так кого удивит мертвый наркоман?

28 сентября 2016 года – Елогорск, территория замороженной давным-давно стройки, где начали и бросили возводить многоквартирный жилой дом. Год назад на втором этаже обнаружили висящее в петле тело молодой женщины. Следствие очень быстро пришло к выводу о том, что это суицид, и дело прекратили. В этом году на том же втором этаже нашли повешенного пожилого мужчину. Признаки насилия были явными, так что ни о каком самоповешении речь не шла. Но поскольку за год до этого было совершено не умышленное убийство, а самоубийство, то о нем, само собой, никто не вспомнил. Вернее, кто-то что-то вспомнил, ровно столько, чтобы назвать замороженную стройку «проˊклятым местом», но явно недостаточно, чтобы связать оба трупа.

И, наконец, Тавридин. 1 ноября 2015 года в промзоне совершено убийство из ревности, 1 ноября 2016 года – убийство Георгия Петропавловского. 5 ноября появляется статья тавридинского журналиста. Выходит, Песков не уехал сразу после совершения преступления, а подзадержался в Тавридине как минимум еще на 4—5 дней. Либо сразу уехал, а потом вернулся. Интересно, почему он из всех городов выбрал именно Тавридин, чтобы «слить» в средства массовой информации свой материал? Он с таким же успехом мог проделать это и в Сереброве, и в Шолохове, и в Елогорске, и в Дворецке.

Итог – десять трупов, из них восемь – криминальные, один суицид и одна смерть от передоза. Из пяти эпизодов прошлого года одно убийство раскрыто (в Тавридине), два – во Дворецке и в Елогорске – не являются криминальными, и еще два (Серебров и Шолохов) – «висяки», которыми, похоже, никто уже и не собирается заниматься. Из пяти эпизодов года нынешнего криминальные все пять. И перед Романом Дзюбой вовсе не стоит задача раскрыть эти последние убийства, ибо преступник отлично известен: Игорь Вадимович Песков. Ему нужно (всего-то навсего!) выяснить внутренний механизм, согласно которому Песков принимает решения, и вычислить место его следующего удара. Конечно, хорошо бы найти Пескова там, где он сейчас находится, но это, скорее всего, нереально, поэтому надо постараться хотя бы перехватить его в том месте, куда он потом направится. Вся проблема в том, чтобы понять куда.

Если вообще это Песков, а не кто-то совсем другой… Но раскрывать убийства на чужой территории Дзюбе в любом случае не нужно, никто ему этого и не позволит.

Роман открыл в компьютере карту и взял листок бумаги: надо первым делом попытаться составить схему движения Пескова по расстояниям и по срокам. На карте он прочерчивал траекторию, на бумаге записывал даты.

– Роман… – послышался осторожный голос Анны.

– Гудвин, – строго поправил он, не отрывая глаз от экрана.

– Ну да, Гудвин… Тебе не будет мешать, если я на кухне включу аудиокнигу?

– Конечно, включай, – рассеянно кивнул Дзюба.

Анна скрылась в кухне, притворив дверь. Смешная она… Никогда в жизни у капитана Дзюбы не было отдельного кабинета, в котором можно было бы предаваться размышлениям в тишине и покое. Он привык думать на ходу, на бегу, в помещении, где все время кто-то разговаривал и что-то происходило. Разве может ему помешать какая-то аудиокнига? Звукоизоляция в доме, разумеется, не идеальная, и при определенном напряжении слуха можно даже различить отдельные слова, произносимые актером-чтецом, но если не акцентироваться на этом, то и не мешает вовсе. Интересно, почему Анна не пользуется плеером с наушниками? «Спрошу при случае», – решил Роман, возвращаясь к схеме.

Картина получалась странноватой. От Шолохова до Дворецка – приблизительно 1700 километров, временной интервал между убийствами – почти два месяца. От Дворецка до Елогорска 990 километров, и интервал снова почти два месяца. От Елогорска до Тавридина – 1450 километров, и чуть больше месяца. А вот в самом начале схемы – что-то странное. Первое убийство в Сереброве, и уже меньше чем через месяц – второе, в Шолохове, расположенном совсем рядом, всего в 60 километрах. Что это? Неудачная попытка, показавшая необходимость готовиться к совершению преступления более тщательно и выбирать место подальше от предыдущего? Вполне возможно. Но тогда в чем «неудачность»? Чем Игоря Пескова не устроил результат убийства в Шолохове? Его что-то испугало или насторожило? Но что?

Пришлось вернуться к материалам об обнаружении трупов на пляже у водохранилища. Прошлогодняя жертва, Егор Анисимов, двадцати семи лет, погиб от ножевых ранений. Потерпевший нынешнего года, двадцатилетний Виктор Юрьев, тоже убит ударами ножа. Ни в первом, ни во втором случаях оперативно-розыскные мероприятия результата не дали: недоброжелатели у убитых, само собой, нашлись, но ни у одного из них не выявлено достаточно убедительного мотива для убийства, зато алиби, твердые и доказанные, оказались у всех до единого. Вопрос о том, для чего и с кем Анисимов пришел ночью на пляж, остался открытым, что же касается Юрьева, то юноша, по свидетельству тех, кто его знал, был, что называется, «со странностями»: общению со сверстниками предпочитал одиночество, в холодное время года мог часами, до поздней ночи, сидеть на скамейке в сквере, в теплый же сезон частенько вечера проводил на пляже, глядя на воду и о чем-то думая. Буйно гуляющие на берегу компании давно перестали замечать невысокого худенького Виктора, познакомиться с ним не пытались, между собой называли «блаженненьким». В тот вечер, когда Юрьева убили, одна компания, вдоволь навеселившись, ушла с пляжа около полуночи, и «блаженненький», по показаниям всех участников загула, в тот момент был жив и здоров, сидел на своем обычном месте, на краю пирса, а примерно в половине второго туда заявились две парочки, надеявшиеся приятно провести остаток теплой июньской ночи. Они-то и обнаружили труп Виктора.

Дзюба сломал глаза, разглядывая карту, оценивая возможности добраться из одного города в другой разными видами транспорта, в попытках поймать какую-то закономерность. Ничего не получалось.

Со сроками не получилось тоже. Между убийствами в Шолохове и Дворецке – два месяца без одной недели, между Дворецком и Елогорском – столько же, однако все остальные интервалы либо больше, либо меньше. Никаких закономерностей.