Читать книгу "Русский дневник - Джон Эрнст Стейнбек"

Место, где родился Сталин, сохранено в первозданном виде, только закрыто огромным куполом для защиты от непогоды.

Езда в джипе всегда создает ощущение большей скорости, чем на самом деле, но путь все равно показался довольно долгим. Мы снова проехали через продуваемый ветрами перевал, через ущелья и наконец прибыли в город Гори, который со всех сторон окружают горы. В центре города возвышается так называемая меса, столовая гора, – высокая уединенная и округлая. На ней стоит большая крепость, которая не однажды защищала город и становилась убежищем для его жителей, а ныне находится в руинах. Гори – это город, где Сталин родился и провел годы ранней юности.

Место, где родился Сталин, сохранено в первозданном виде, только закрыто огромным куполом для защиты от непогоды. Верх этого купола сделан из цветного стекла. Сталин родился в крошечном одноэтажном домике, построенном из оштукатуренных камней. Дом состоит из двух комнат и маленькой веранды, которая идет по всему фасаду. Семья Сталина была так бедна, что занимала только половину этого домика – все теснились в одной комнате. Через дверь протянут шнур, но каждый может заглянуть внутрь, увидеть кровать, небольшой платяной шкаф, маленький стол, самовар, кривую лампу. Эта комната служила и гостиной, и кухней, и спальней. Купол из цветного стекла опирается на золотистые мраморные колонны. Все это сооружение находится в большом розарии. За цветником расположен музей Сталина. Здесь сохраняется все, что только можно было найти из предметов, связанных с его детством и юностью, – ранние фотографии, картины, написанные на сюжеты о его жизни и деятельности, снимок, сделанный полицией при его аресте. Он был очень красивым молодым человеком с дикими, горящими глазами. На стене висит огромная карта, где отмечены его путешествия, тюрьмы, в которых он находился в заключении, и места его ссылок в Сибири. Здесь же его книги, бумаги и передовые статьи, которые он писал для маленьких газет. Его жизнь последовательна – от начала до сегодняшнего дня.

Во всей истории примечательно то, что мы не найдем человека, которого бы так почитали при его жизни. В этом отношении можно вспомнить разве что Августа Цезаря, но мы сомневаемся в том, что он при жизни имел такой авторитет, такое поклонение и такую огромную власть над людьми. То, что говорит Сталин, – для них истина, даже если это противоречит законам природы. Его родина уже превратилась в место паломничества. В музее Сталина мы наблюдали, что посетители говорят шепотом и ходят на цыпочках. В тот день ответственной по музею была хорошенькая молодая девушка. После экскурсии, которую она провела для нашей группы, девушка зашла в сад, срезала розы и преподнесла каждому из нас по бутону. Все осторожно спрятали цветы, чтобы сберечь их как сокровище на память о посещении святого места. Нет, во всей человеческой истории мы не сможем найти ничего похожего!

Если Сталин при жизни обладает такой властью, то чем он станет, когда уйдет? Во многих речах, которые нам пришлось слышать в России, ораторы приводили цитаты из Сталина в качестве главного доказательства справедливости своей мысли – так для средневековых схоластов последним аргументом была цитата из Аристотеля. В России слово Сталина – это истина в последней инстанции; что бы он ни сказал, никто не возразит. Чем бы ни пытались это объяснить – пропагандой, воспитанием, постоянными упоминаниями, вездесущими портретами – это непреложный факт. Мощь этого давления можно ощутить, только когда услышишь, как это слышали мы много раз: «Сталин никогда не ошибался. За всю свою жизнь он ни разу не ошибся». И человек, который это говорит, преподносит это безапелляционным тоном. Тут спорить не о чем, он изрекает это как абсолютную истину, не подлежащую сомнениям.

Мы снова сели в джип, и наш кавалерист повез нас в одну из соседних долин, поскольку мы хотели увидеть виноградники, дававшие знаменитые грузинские вина. Мы въехали в узкое ущелье, и снова по склонам замелькали крепости; часто встречались и маленькие фермы. В виноградниках, которые карабкались вверх по склонам гор, уже начинал поспевать виноград. Встречались здесь и фруктовые сады, в которых росли апельсины, яблоки, сливы и черешни. Дорога была узкая и неровная, во многих местах ее пересекали горные ручьи. Наш водитель вопил от радости – ему такая езда очень нравилась. Он мчался по узкой дороге на бешеной скорости и одновременно внимательно наблюдал за пассажирами: страшно нам или нет. А нам было страшно; приходилось держаться обеими руками за сиденья, чтобы не вылететь из джипа, как ковбой из седла. Он врезался в потоки на такой скорости, что вода перехлестывала через машину и заливала нас. Мы проехали через несколько ухоженных долин, разделенных горными перевалами, и на каждом перевале стояли укрепления, в которых в старину крестьяне спасались от нападения врагов.

Наконец мы остановились у домов, примыкавших к горному винограднику, – здесь был запланирован обед. Около одного из домов спокойно стояло около сотни человек, одетых в явно лучшие наряды. Вскоре четверо мужчин вошли в этот дом и вынесли из него… гроб. Вся группа двинулась вверх по склону, петляя то влево, то вправо. Покойника провожали к месту его последнего успокоения, которое находилось где-то высоко на склоне. Мы еще долго смотрели им вслед; фигурки людей, поднимавшихся по извилистой тропинке к горному кладбищу, становились все меньше и меньше.

Гостю американского города всегда показывают торговую палату, аэродром, новое здание суда, бассейн и арсенал. В России его ведут в музей и в парк культуры и отдыха.

Мы зашли в виноградник и съели чудовищных размеров обед, привезенный с собой: черную икру и колбасу, жареное седло барашка, свежие помидоры, вино и черный хлеб. Мы рвали уже созревший виноград и запихивали его в рот. И все это, кстати, не порадовало наши ослабевшие желудки. Маленькая долина буйно зеленела, а воздух был восхитительно теплым, напитанным ароматом зелени. Еще немного – и мы снова сели в джип и по той же дороге рванули вниз, в Гори.

Гостю американского города всегда показывают торговую палату, аэродром, новое здание суда, бассейн и арсенал. В России его ведут в музей и в парк культуры и отдыха. Парки культуры и отдыха есть в каждом городе, и мы уже к ним привыкли. Скамейки, длинные цветочные клумбы, статуи Сталина и Ленина, каменные памятники героям революции. Отказ пойти в местный парк культуры и отдыха считается такой же бестактностью, как отказ осмотреть в американском городке районы новой жилой застройки. Мы устали, нас едва ли не до смерти растрясло в джипе, мы обгорели на солнце, потому что не взяли шляпы. Ну и что? Нам все равно пришлось идти в парк культуры и отдыха города Гори.

Мы брели по посыпанным гравием дорожкам, разглядывая цветы, как вдруг услышали странную музыку, которая доносилась из глубины парка. Было похоже, что играют на волынках и барабанах. Мы пошли на звук и увидели трио: двое мужчин играли на флейтах, а один – на маленьком барабане. Вскоре мы поняли, почему музыка напоминала игру на волынке: флейтисты надували щеки, а когда переводили дыхание, то из-за того, что щеки были надуты, флейта звучала без перерыва. Музыка показалась нам какой-то варварской, дикой. Музыканты стояли у входа на площадку, окруженную высоким дощатым забором. Деревья вокруг забора были облеплены детьми, которые с интересом заглядывали за ограждение. Тут мы обрадовались, что оказались в парке, потому что в этот день здесь проходил финал национальных состязаний по грузинской борьбе. Эти соревнования шли уже три дня, и сегодня должны были определиться чемпионы республики.