Читать книгу "Братья Кип - Жюль Верн"

— Вчера я подобрал записку под деревом. Никто ничего не знает, кроме меня и брата. У вас еще есть время.

О'Брайн все понял, но медлил с ответом. И тогда Карл Кип, встав между ним и Маккарти, сказал:

— Мы не убийцы, господа, и, как видите, не предатели!

Глава ХII Мыс Сент-Джеймс

На следующий день около семи вечера три ракеты взвились над высокой тюремной оградой. За ними последовали три пушечных выстрела. Это был сигнал тревоги. Весь полуостров Тасман узнал о побеге каторжан. Посты были связаны между собой патрульной службой, констебли с собаками на поводках прочесывали лес. Все меры были приняты к тому, чтобы помешать беглецам уйти с полуострова.

К тому же на море поднялось волнение, и на бегство морским путем нельзя было рассчитывать. Ни один корабль не рискнул бы приблизиться к берегу. Итак, поскольку единственным местом, где могли укрыться беглецы, оставался лес, никто не сомневался, что скоро они будут пойманы и возвращены на каторгу. Сильный юго-западный ветер гнал огромные волны.

Отсутствие двух заключенных заметили только на вечерней перекличке. Когда колонна возвращалась в лагерь, никто еще не знал, что она недосчитывает трех человек, включая охранника Фарнама.

Впрочем, когда побег обнаружился, никому не пришло в голову, какую роль мог сыграть в этом охранник. Капитан Скиртл и начальник охраны не сомневались, что ирландцы избавились от него, чтобы он не помешал им бежать.

Бегство О'Брайна и Маккарти вызвало зависть у всех обитателей лагерных бараков. Его обсуждали на всех нарах, несмотря на усталость и сон. Успели ли они скрыться с полуострова? А может быть, спрятались в лесу, ожидая помощи извне? О чем говорили в бараках, о том же говорили и братья Кип в своей камере. Но только они знали то, чего никто не знал. Лодка должна была подобрать беглецов на мысе Сент-Джеймс. Смогла ли она причалить?

— Нет, невозможно! — утверждал Карл Кип. — При таком ветре даже пароход не рискнет подойти близко к берегу!

— И что же, — заметил Питер Кип, — эти несчастные должны будут провести всю ночь на мысе?

— Ночь и следующий день, Питер, дожидаясь следующей ночи. А кто знает, утихнет ли ветер за одни сутки?

В долгие часы ночи ни один из братьев не сомкнул глаз. Пока штормовой ветер бил в окно их камеры, они все время прислушивались, не раздастся ли шум шагов, не приведут ли констебли несчастных, пойманных и возвращенных в тюрьму?

А бегство осуществлялось так.

Около шести часов вечера, когда лес уже погружался в сумерки, а отряды каторжан готовились строиться в колонны, Фарнам подошел к ирландцам и что-то им тихо сказал. Потом все трое отошли к краю опушки и остановились у дерева, которое надо было срубить. Начальник охраны ничуть не обеспокоился, видя, что заключенные пошли под охраной. Они и остались у этого дерева до тех пор, пока не началось построение. Никто не заметил, что ни один из троих не присоединился к колонне.

Воспользовавшись темнотой, беглецы смогли скрыться в чаще, стараясь не выдать себя звоном цепей, которые были у них на ногах. Когда патруль прошел, беглецы осторожно двинулись, останавливаясь и прислушиваясь к малейшему шуму. Так дошли они до вершины холма, обрывавшегося к морю мысом Сент-Джеймс.

Из-за низкой облачности темнота была полной.

Около половины седьмого ирландцы внимательно осмотрели бухту. Корабля не было. Во всяком случае, так им показалось вначале, но скоро вдалеке они заметили мерцавшие огоньки и предположили, что это бортовые огни судна.

— Фарнам, — спросил Маккарти, — мы действительно в бухте Сент-Джеймс?

— Да, но я сомневаюсь, что есть возможность причалить!

Да и как смели они надеяться, когда штормовой ветер обрушивал на берег валы воды и пены! И все-таки ирландцы спустились вниз и стали у самой оконечности скалы. Это был узкий мыс, с углублениями; покрытыми водой, который тянулся на две-три сотни футов, образуя маленькую бухточку, открытую с северной стороны. Если бы лодка смогла пройти мимо скал, о которые со страшной силой бились огромные волны, то здесь можно было бы пристать к берегу.

Придя сюда, беглецы укрылись под высокой скалой. Письмо Уолтера предписывало им быть здесь, и они сюда пришли, хотя и не очень надеялись на то, что их не поймают сегодня же вечером. Тем более что их избавители предвидели возможность бури, и на этот случай предупредили в записке:

«Если погода не позволит судну выйти из Хобарта и войти в бухту ждать его появления от захода до восхода солнца».

— Поищем укрытия, — предложил О'Брайн.

— Только не удаляясь от мыса, — сказал Маккарти.

— Есть такое укрытие, — заявил Фарнам.

В прошедшую ночь он уже побывал на этом диком и пустынном берегу, разыскивая какое-нибудь углубление в скале, где можно будет укрыться в ожидании лодки. Фарнам нашел такое место и оставил там немного еды — хлеб, консервы, купленные в Порт-Артуре, и кувшин, который он наполнил в соседнем ручье. Однако в полной темноте, под порывами ветра найти эту расщелину оказалось не просто. Беглецы прошли весь берег, вглядываясь в мокрую поверхность скалы.

— Здесь, — вдруг сказал Фарнам.

И мгновенно все трое проскользнули в щель глубиной в пять-шесть футов и укрылись от бури. Продукты были на месте. Только вот не затопит ли их во время прилива?

Едва они устроились, как раздались три пушечных залпа.

— Побег обнаружен! — воскликнул Маккарти.

— Да, теперь известно, что мы сбежали!.. — добавил О'Брайн.

— Но еще не пойманы, — сказал Фарнам.

— И так просто не сдадимся! — заявил О'Брайн.

Прежде всего двум каторжникам следовало избавиться от цепи. Фарнам вынул напильник.

После усердной работы О'Брайн и Маккарти впервые за последние шесть лет оказались без этих тяжелых каторжных пут.

Тем временем стало совершенно очевидно, что этой ночью корабль не рискнет подойти к берегу. Но возбуждение беглецов было столь велико, что они все равно внимательно осматривали бухту. Несколько раз, забыв про опасность, выходили они из укрытия и вглядывались в темноту, надеясь увидеть огни корабля. Возвращаясь в убежище, они задавали себе один и тот же вопрос: обшарив окрестности тюрьмы и прочесав лес, не пойдут ли констебли на осмотр берега?

Ночь была дождливой и холодной. Беглецы страдали от холода, но со страхом ожидали прихода дня. Лай, который иногда доносился до них, говорил о том, что псы спушены с цепи. Беглецы могли надеяться только на то, что дождь помешает им взять след. После полуночи вода стала подниматься и заливать убежище. Некоторое время беглецы были по щиколотку в воде. Потом вода постепенно отступила.

Перед восходом буря стала понемногу стихать. Подул северный ветер, и бухта стала вполне доступной для судов. Появилась надежда, что море успокоится. Когда рассвело, стало очевидно, что корабль может пройти в бухту. Оставалось дождаться вечера.