Читать книгу "Пожиратели мертвых [= 13-й воин] - Майкл Крайтон"

Мысленно я имел в виду, что она молодая красивая девушка, которой вот-вот предстояло отправиться на смерть, и она хорошо это знала, так же как знал и я. Такое веселье на пороге смерти, по правде говоря, ставило меня в тупик. На это она мне ответила:

– Я радуюсь, потому что скоро увижу своего хозяина.

Я должен заметить, что девушка эта не пила меда и говорила эти слова не в хмельном веселье, а от чистого сердца. На ее лице было выражение, какое бывает у веселых детей или же у некоторых женщин, когда те держат на руках своих младенцев; таковы уж нравы в этой стране.

Потом я подумал и сказал ей:

– Когда увидишь своего хозяина, передай ему, что я остался в живых для того, чтобы все записать. – Не будучи уверен, что она поняла мои слова, я добавил: —Таково было желание твоего хозяина.

– Хорошо, тогда я ему передам, – и она в столь же жизнерадостном расположении духа направилась к следующему воину Беовульфа. Я так и не уверен, что она правильно поняла меня, потому что единственное значение слова «писать», существующее в языке норманнов, связано с вырезанием определенных знаков на дереве или камне, что практикуется ими очень редко. Кроме того, я так и не научился вполне четко выражать свои мысли на норманнском языке. Однако она радостно кивнула мне и вышла.

И вот вечером, когда солнце уже спускалось в море, на берегу, где стояла ладья Беовульфа, все было готово к исполнению обряда. Девушку возвели на ладью, и мы вместе с нею скрылись под пологом возведенного над бортами шатра. Старуха, называемая ангелом смерти, вонзила ей кинжал между ребер, а мы с Хергером затянули веревку на ее шее. Затем мы усадили ее рядом с Беовульфом, сошли на берег и отправили ладью в последнее плавание.

В тот день я с утра ничего не ел и не пил, поскольку знал, что мне предстоит участвовать в исполнении этого ритуала, и не хотел, чтобы в самый ответственный момент меня вдруг вытошнило. К моему собственному удивлению, меня не мутило, у меня не кружилась голова, и я чувствовал себя вполне нормально. Могу признаться, что втайне я этим даже гордился. Еще могу засвидетельствовать, что рабыня улыбалась в момент смерти, и эта улыбка осталась на ее бледном лице и тогда, когда мы посадили девушку, уже мертвую, рядом с ее хозяином. Лицо самого Беовульфа было черное, с закрытыми глазами, но на нем читались покой и умиротворение. Такими я в последний раз увидел и запомнил этих двоих представителей норманнского народа.

Ладью Беовульфа подожгли и оттолкнули от берега. Норманны стояли на каменистом берегу и возносили молитвы, обращенные к их богам. Я своими глазами видел, как волны уносили пылающую ладью, словно огромный плавучий костер. Вскоре он скрылся из виду, и темнота опустилась на северную страну.

ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ СЕВЕРНОЙ СТРАНЫ

После всех этих событий я провел еще несколько недель в обществе ратников и благородных воинов – подданных короля Ротгара. У меня сохранились об этом времени самые лучшие воспоминания. Норманны были чрезвычайно приветливы и гостеприимны. Они лечили мои раны, которые, хвала Аллаху, зажили быстро, и вскоре я перестал о них вспоминать. И вот по прошествии некоторого времени я решил, что настала пора отправляться в обратный путь. Я объяснил королю Ротгару, что являюсь посланником багдадского халифа и что мне лучше выполнить данное им поручение, дабы не навлечь на себя гнев моего повелителя.

Все мои доводы не произвели никакого впечатления на Ротгара. Он лишь повторял, что я благородный воин, и ему хотелось бы, чтобы я остался в его стране вести жизнь увенчанного славой героя. Он сказал, что теперь я его личный друг навеки, и он готов предоставить мне все, что имеется в его распоряжении. Вот только отпускать меня он никак не хотел. Ради того, чтобы я подольше задержался у него в гостях, он пускался на всякие хитрости и уловки. Сначала Ротгар заявил, что я должен окончательно излечить свои раны, хотя на самом деле они к тому времени уже вполне зажили; затем он сказал, что я должен отдохнуть и хорошенько восстановить свои силы, хотя отдохнуть я уже успел, да и сил у меня прибавилось. Наконец король сказал, что мне придется подождать, пока для меня достроят и оснастят должным образом новую ладью. Этот довод, безусловно, был вполне разумным, но когда я обратился к королю с вопросом, когда именно мое судно будет наконец завершено, тот ответил мне весьма неопределенно, сделав вид, что это вообще не слишком его волнует. Всякий раз, как только я заводил разговор о том, что мне пора уезжать, он принимал такой вид, будто сердится, и с наигранной суровостью интересовался, не плохо ли мне у него во дворце и не считаю ли я его негостеприимным хозяином; разумеется, всякий раз я был вынужден на это отвечать множеством похвал его гостеприимству и многословным выражением тех приятных чувств, которые я испытывал, находясь в его королевстве. В общем, довольно скоро я понял, что старый король далеко не так глуп, как мне показалось во время наших первых встреч.

Как-то раз я подошел к Хергеру, чтобы обсудить интересующую меня тему отъезда, и сказал ему:

– А король ведь вовсе не такой глупец, каким прикидывается.

На что Хергер мне ответил:

– Ты ошибаешься, человек он недалекий, и перехитрить его не составит труда.

И пообещал уладить с королем вопрос насчет моего отъезда.

Вот как он это сделал. Хергер договорился с королем Ротгаром о встрече с глазу на глаз и заявил ему, что считает короля величайшим и самым умным правителем, снискавшим любовь и уважение всех людей за мудрость, с которой он управляет своими владениями, и за редкую среди властителей добродетель – умение заботиться о благе подданных. Разумеется, такая лесть не могла не растрогать старика. Затем Хергер перешел к делу. Он напомнил, что из пяти сыновей короля в живых остался только один – и это Вульфгар, которого король направил посланником к Беовульфу и который и по сей день находился там, вдали от родного дома. Хергер посоветовал королю отозвать Вульфгара домой, для чего требовалось отправить за ним ладью и отряд воинов, готовых проделать этот дальний путь.

Вот какие речи вел с королем мой друг Хергер. Кроме того, я полагаю, что он успел поговорить кое о чем приватно и с королевой Вейлев, которая имела большое влияние на решения, принимаемые ее супругом.

В тот же день король Ротгар приказал ускорить работы по строительству ладьи, а вечером за столом объявил, что собирает команду, которая отправится на этом судне, чтобы вернуть в королевство наследника Вульфгара. Я заявил, что желаю присоединиться к этому отряду, и старый король не нашел предлога, чтобы отказать мне. Окончательная подготовка ладьи заняла всего несколько дней. Почти все это время мы провели, общаясь с Хергером. Он решил еще на некоторое время остаться в гостях у короля Ротгара.

Как-то раз мы с ним стояли на краю скалы, откуда было хорошо видно, как подданные короля готовят ладью к отплытию и загружают ее провиантом. Помолчав, Хергер вдруг сказал мне:

– Ты отправляешься в далекий путь. Нам нужно помолиться за твою удачу и безопасность.