Читать книгу "Кольцо с бирюзой - Грейс Тиффани"

— Это хорошо для вас, проводящей дни за чтением в мягком кресле! — заметила Нерисса. Но на самом деле она не имела ничего против обязанности, которая, естественно, пала на нее.

Так, она сочла рассуждения одного молодого человека настолько милыми, что ей не очень захотелось уступать его своей госпоже. Хотя, как выяснилось, он сам уже решил: синьора Порция, увы, не для него.

Нерисса пробыла в «Бельмонте» двенадцать недель, когда услышала, как громкий мужской голос возвестил:

— Я — Петруччо Белла Лингва!

Одетая в розовый муслин, расшитый серебром, Нерисса напевала и составляла список гостей. Сначала она проигнорировала заявление мужчины, но потом, когда он с шумом швырнул свою шляпу на стол рядом с ней, она подняла глаза. Он стоял перед ней — гигант с грудью как бочка и руками, которые, казалось, могли свалить оленя. Лицо у него было простое, но глаза приятные, широко расставленные и светящиеся умом.

— И кто же вы? — вежливо спросила Нерисса.

— Мог бы быть медведем с шотландского нагорья. Но нет! Я джентльмен из Вероны, который, наслышавшись о вашей красоте и о вашем уме…

— Не тратьте ваш собственный ум. Я не синьора Порция.

— Ах, но, возможно, я и говорю о вас! — сказал он, нисколько не расстроившись.

— Что же вы могли слышать обо мне? — спросила Нерисса, немного нервничая.

Синьор Белла Лингва опустился на одно колено и запел на падуанском диалекте песню о белизне ее кожи и золоте ее волос, только он переставил слова, восхваляя золото ее кожи и белизну ее волос.

— Я нахожу вас глупым, — сказала она и засмеялась. — Откуда вы знаете, что я из Падуи?

Он вскочил на ноги.

— Каждый мужчина сказал бы это по вашей речи. Хорошо. Вы меня разгадали: я прибыл, чтобы ухаживать за синьорой Порцией, хотя страж у ее ворот также очень красив и остроумен, и, если мне не повезет с синьорой, что маловероятно, я заберу вас с собой в Верону.

— Нет, не заберете, — возразила Нерисса. — Мое место здесь, с ней, что бы ни случилось с вашим сватовством. И не будьте таким самоуверенным!

— А почему бы и нет? Я — мужчина, который голыми руками победил османов при Лепанто лет девятнадцать назад.

— Когда вам, насколько я могу судить, было шесть лет.

— Пять! Четыре года спустя я отправился в морское плавание в Мексику. Посреди Атлантики в мой корабль ударила молния, и он затонул, предоставив мне, единственному выжившему, шагать по воде и беседовать с дельфином. Он вез меня милю — другую, как водяной конь — Ариона[47], пока не устал. Остаток пути я проплыл сам. Оказавшись в Новом Свете, я победил племя индейцев, откусив им головы своими зубами, и вернулся в Италию с тысячей фунтов золотом.

— Вплавь?

— Я греб одной рукой. Прибыв домой, я отпраздновал свое четырнадцатилетие с сотней женщин из Падуи — города, где самые милые женщины, — он подмигнул Нериссе, — а о том, как мы резвились, скромность и ваш румянец не позволяют мне рассказывать.

Нерисса, конечно, не покраснела, а рассмеялась. За Петруччо уже выстроилась очередь из мужчин, послышались недовольные голоса. Нерисса сунула карандаш за ухо и заткнула список за пояс, чтобы женихи не смогли изменить порядок имен.

Вставая, она стряхнула с колен одну из маленьких лягушек, которые во множестве развелись в укромных уголках хорошо оборудованной теплицы.

— Мне нужно присмотреть за садовниками в оранжерее, — сказала она ожидающим своей очереди мужчинам, которые начали громко жаловаться. Нерисса подняла руку. — Тех, кто жалуется, в журнал записывать не буду. — Громкие жалобы сменились недовольным шепотом.

— Идемте, синьор Петруччо, — сказала она. — Я дам вам совет, как разрешить задачу, хотя, уверена, она будет несложной для того, кто обогнул земной шар в шестнадцать, чтобы выдернуть волосок из бороды великого Хана.

— Я вам уже рассказал об этом? — удивился Петруччо, радостно беря ее под руку.

— Вы вплотную подошли к этому.

— Но, к своему удивлению, как только она рассказала Петруччо об условиях, которые поставил отец Порции, он не захотел выполнять ни одно из них.

— Дурацкая затея, — прямо заявил он.

— Но почему?

— Это не испытание ума или даже проницательности. Только простое везение! Послушайте, синьора, я мог бы рискнуть своей жизнью ради дела, которое считал бы достойным риска. Я был готов совершить невозможное и сделал бы это. Но сначала я хочу узнать кое-что о товаре, который покупаю. Я хочу представлять его размеры. А что мне известно о леди, кроме того, что она богата? Конечно, не могу сказать, чтобы это для меня ничего не значило.

— Думаю, из-за этого вы и прибыли сюда.

— Так и есть.

— Мне кажется, вам она понравится. А вы — ей. — Но сердце Нериссы упало при этих словах: справедливость этих слов поразила ее. Этот мужчина действительно казался подходящей партией для Порции. Подруга говорила, что не склонна полюбить мужчину; что она хочет найти способ — вплоть до убийства после вступления в брачный союз — отвергнуть всех женихов и все-таки завоевать богатство своего отца. Но остроумие синьора Петруччо могло бы изменить ее мнение.

И тогда какое место будет занимать Нерисса в «Бельмонте»?

И все-таки она не могла заставить себя обмануть Порцию, как не могла расхолаживать мужчину, который мог бы принести счастье ее подруге и, не исключено, полностью изменить натуру Порции, и к лучшему. Так что пусть решение останется за ним. Нерисса посмотрела на него, вопросительно подняв брови.

— Нет, — проговорил Петруччо. — Будь это состязание умов, я принял бы в нем участие. Или если бы нужно было что-то делать. А тут простое отгадывание загадок, как в сказке. Я уезжаю. Вы едете со мной.

— Нет! — смеясь, возразила Нерисса. — Я — не то, что вам нужно. У меня мало денег, несмотря на мою одежду.

Он выглядел разочарованным.

— Ну, возможно, я все-таки надумаю жениться на вас, — сказал он. — У вас быстрый ум. И я смогу продавать развратникам в Вероне разрешение взглянуть на ваше очарование.

— Мою золотую кожу и белые волосы?

— Подумайте, как довольны они будут, увидев, что на самом деле эти цвета перепутаны!

— Нет, синьор! — отвергла его предложение Нерисса, касаясь цветочного лепестка.

— Что! — завопил он. — Отказать мне ради роз в марте?

— Не ради роз, — уточнила она. — Совсем другое держит меня здесь, добрый сеньор.

— Совсем другое будет удерживать вас там, в Вероне.

— Вы хотите завоевать меня своими непристойными речами?