Читать книгу "Дама наизнанку - Василий Горлов"

— Для осуществления этой идеи кое-что сделано. Но мне нужна и твоя помощь.

Поплавский про себя отметил, что, в отличие от дневного разговора, в котором его собеседник позволял себе довольно прозрачные намеки, на этот раз Семен Маркович себя контролирует рассказывает об этот деле только необходимый минимум.

— Вот ты работаешь в Интернет-салоне. Там толкаются самые разные люди. Смог бы ты подобрать там несколько отморозков, лучше наркоманов, готовых на все?

— Думаю, что смогу. Но зачем? Ведь у Вас у самого есть крепенькие ребята. Я с ними вчера познакомился!

— Этих мы побережем. У Опера и его команды другие задачи. Ну, так как, подсобишь?

Капитан плеснул себе виски на брюки. Опер! "У Опера другие задачи"! Вот оно! Таинственный "опер" из Мишкиного послания… Слава настолько погрузился в свои мысли, что потерял нить беседы.

— Так поможешь ты мне, или нет? — раздраженно повторил свой вопрос Блохин.

— Без проблем. Когда они Вам понадобятся?

— Теперь уже скоро, очень скоро… Давай-ка, займись этим вопросом прямо сегодня. А завтра после обеда мы с тобой обсудим дальнейшие наши шаги. Лады?

— Лады!

— Вот и хорошо. Давай, налей еще по одной, стремянную. Так сказать, "на ход ноги".

Вот зараза, торопясь на Петровку, ругался про себя Слава. Все время темнит мой "папаша по бизнесу", поди угадай, похищал он Мишку, или нет? Но кличка главаря его головорезов "Опер"… Кажется, сходится?!

ЧЕТВЕРГ, 18–06 — 19–59. БАРАНОВ

Ни фига себе! Покушение! Может, оно будет не первым в практике Вострикова? Спокоен и деловит, как будто за картошкой собрался… Что же делать? Отказаться? Задержать и сдать милиции? Эти и другие мысли заметались в голове Баранова, но внешне он и бровью не повел. Только придурковато приоткрыл рот и задал естественный вопрос:

— А на черта он нужен тебе, этот директор?

— Если помнишь, утром я говорил тебе, что у меня есть друг, кстати, тоже каскадер, которого держат в тюряге потому, что подозревают в убийстве жены. Так вот, я хочу его оттуда вытащить. Пока не получается. Но вот с помощью этого подонка может получиться.

— Он что, внебрачный сын Генпрокурора?

— Все шутишь… Я начинаю подозревать, что он причастен к убийству Аллочки, жены моего кореша. Слышал про такую артистку, Перминову?

— А как же! Кто ж про нее не слышал!

— Кое-что мне Гена рассказывал, кое-что я сам узнал — всегда легче искать, когда знаешь, что! Ну, кое о чем я еще и догадываюсь. Мог он ее убрать. Вот я и задумал отвезти его в спокойное местечко и хорошенько порасспросить. Если докажу, что это он убийца, Генку отпустят. Остальные пути оказываются малореальными: сила силу ломит. Если только за взятку…

— Я что-то не понял, Боря: что ты называешь "хорошенько порасспросить"? Под пыткой, что ли?

— Да нет, до этого дело не дойдет! Он такой трус, что, если рыло в пушку, сознается просто от страха. Пугнем его, и все! Кстати, насчет того, что пугнем: вот, держи шпалер.

С этими словами Востриков протянул Виктору вороненую машинку под названием "пистолет Макарова".

— Настоящий?

— Откуда? Газовый, имитация. Но чтобы припугнуть — в самый раз. Так, кончаем разговоры, сейчас этот тип должен приехать.

В автомобиле наступила тишина, хотя Баранову очень хотелось спросить, какой мотив для убийства мог быть у "этого гада". Это хорошо, подумал Виктор, что Востриков придумал про маски: хорошенькое дело началось бы, когда директор драмтеатра признал бы во мне сыщика, приходившего к нему накануне! И вообще, когда эта история раскроется, он обязательно обвинит МУР в незаконных методах следствия! Но делать нечего, спектакль придется довести до конца.

— Внимание! — раздался через пару минут голос Вострикова. — Надеваем маски и по моей команде выскакиваем из машины, подбегаем к Николаю Кузьмичу (так его зовут) и под белы рученьки ведем в "Ауди". Ты садишься с ним сзади и все время больно тычешь стволом ему в ребра. Пошли!

Синхронно хлопнув дверцами, похитители оказались на улице. Баранов не мог не оценить оперативного чутья Вострикова: его "Ауди" была припаркована так, что они за считанные секунды добрались до автомобиля директора, причем, что было критически важно, двигались в темноте, благодаря чему никто из случайных прохожих не мог увидеть людей в масках и поднять тревогу. У Николая Кузьмича практически не было времени, чтобы осмыслить происходящее. Выйдя из своего "Пежо", он едва успел поставить его на охрану, и в следующий миг уже семенил куда-то, увлекаемый подхватившими его под руки незнакомцами в ужасных масках. Директор вращал глазами и издавал нечленораздельные звуки, что-то вроде бессвязных слогов, издаваемых новорожденными. Однако продолжалось это недолго: Борис заклеил ему рот заранее припасенной полоской широкого скотча. Не обделался бы, подумал Баранов, с невольной жалостью глядя на страдания умирающего от страза Николая Кузьмича.

Втолкнув директора в машину, похитители по быстрому уселись в нее вслед за ним, причем Востриков приказал своей жертве согнуться и закрыть голову руками, после чего накинул на нее для усиления ужаса черный пластиковый мешок. После этого можно было снимать маски и уезжать. Услышав звук работающего двигателя, директор со стоном боли отодрал от лица клейкую ленту, после чего смог выдавить из себя несколько слов:

— Что все это значит? Кто Вы?

Борис подмигнул Виктору и кивком головы указал ему на фальшивого "Макарова". Тот понял и ткнул стволом Николая Кузьмича.

— Вопросы здесь задаю я! — страшным голосом гаркнул Востриков. — А ты на них отвечаешь, если хочешь еще немножко пожить. Понял?

— Куда вы меня везете? — снова спросил непонятливый директор.

Каскадер снова подмигнул, и Баранов, не дожидаясь дополнительных указаний, повторил операцию со стволом.

— Повторяю еще раз, и если снова не дойдет, ломаю тебе руку. Запомни, гнида, что вопросы здесь задаю я. Понял?

— Понял, — обреченно ответил похищенный.

— А ты сообразительный паренек, — нехорошо улыбнулся Востриков. — Сейчас мы подъедем в одно тихое местечко, и там поговорим. А ты должен сидеть тихо и не рыпаться. Понял?

— П-понял.

Борис отжал сцепление, и они тронулись в путь. В полном молчании минут двадцать елозили в пробках в центре города, затем удачно проскочили Пресню и, миновав Шелепихинский мост, оказались в Филях. Там заехали в какую-то промзону, где располагался гаражный кооператив, в котором у Бориса, как оказалось, был пай. Заехав внутрь гаража, каскадер приказал скорченному директору не шевелиться. Когда были закрыты двери, зажжен свет и снова надеты маски, пленнику разрешили выйти из машины.

Сейчас, после сорокапятиминутной поездки с мешком на голове в машине не известно откуда взявшихся похитителей, Николай Кузьмич совсем не походил на того вальяжного администратора, который накануне пытался угостить Виктора дорогим коньяком. Едва не падая от животного ужаса в обморок, он затравленно озирался и ежился, как будто стремясь занять как можно меньший объем.