Читать книгу "Портрет в сиреневых тонах и другие истории - Елена Ронина"

Надо отдать ей должное – она старалась очень. Сашу называла Шуриком, всю дорогу старалась быть полезной, пыталась со всякими глупостями не вылезать и свою физкультурную серость не демонстрировать.

Но не видела я с ее стороны неземной любви к Сашке, чтобы вот так все бросить и с головой в омут!! Расчета, на мой взгляд, холодного и дальновидного, было значительно больше.

Надя Саше нравилась очень. Ему приятно было ею гордиться в любой компании. Высокая, красивая, на Сашу смотрит, раскрыв рот, предугадывает любые желания, только заикнись, или прямо по глазам догадывается! Ну кому же не понравится? Конечно, Надьки – на недалекость Сашу несколько раздражала. «Надь, ты хоть одну книжку-то прочла за всю жизнь? И как ты только школу закончила? Соседка, возьми ты над ней шефство. Ну пусть хоть основные книги прочитает, а то ведь перед людьми стыдно», – посмеивался он.

Надя напрягалась, становилась вся красная от таких разговоров, но вслух никакого недовольства не высказывала, а заливисто и красиво смеялась, превращая все в шутку. По поводу меня у нее начало копиться глухое раздражение, но вслух – ни-ни. Она понимала, что Саше я нравлюсь, обижать меня нельзя, со мной надо дружить и держать меня на своей стороне, и потом, в ее делах я не конкурентка. Разводиться я не собираюсь, в Америку уезжать любой ценой тоже.

Саша видел все Надеждины недостатки, он вообще всех людей просматривал как рентген, но, тем не менее, держал ее при себе и в Америку собирался ехать именно с ней. И тоже не видела я такой уж безумной любви с его стороны, чтобы разбивать чужую семью, брать на себя ответственность за чужих девочек, которые, кстати сказать, его раздражали достаточно сильно! Я думаю, здесь стоило говорить о еврейской практичности. На Надежду можно было положиться, она всегда была сильная (все-таки Институт физкультуры за спиной) и очень работоспособная. Она и дом обустроит, и нянькой работать на первых порах пойдет, любые тяготы перенесет стойко и основную тяжесть повесит на себя. А девочками своими она Сашу никогда особо не обременяла, отца из него сделать не пыталась.

Ну, а Димка просто устал от того, что денег столько, сколько надо, заработать не умел никогда; общая кухня с родителями, претензии жены, жизнь в одной комнате с двумя практически взрослыми дочерями, – все это его достало. Хотя почему он решил, что в Америке у него будут разные с девочками комнаты, не знаю. По моему мнению, в эту комнату мог еще и Саша добавиться. Но так далеко Димка не загадывал, развод подписал сразу и тем самым благословил собственную жену на отъезд в Америку с чужим мужиком. Сам при этом остался сторожить двух дочек. Все-таки впереди брезжила сказочная Америка, неважно, какой ценой.

Меня вся эта запутанная история просто ужасала, при том, что общаться приходилось со всеми; у каждого была своя правда, и каждый мне жаловался на безвыходность ситуации.

И все-таки Саша уехал. С мамой, папой, собакой Шерри, кошкой Муркой и… многодетной Надей без детей. На проводах я опять не была. Думаю, Саша это сделал специально. Конечно, сомнения в правильности выбора у него были, и мои высказывания, слишком прямолинейные, на эту тему ему хорошего настроения не прибавляли. Да и привязались мы с ним друг к другу, и было уже понятно, что будем скучать, и расставание может быть непростым. Когда встретимся, ведь, непонятно, если встретимся вообще…

Через два года в моей квартире раздался телефонный звонок. Еще не сняв трубку, я почувствовала, что это он:

– Ну здравствуй, соседка! Как ты, скучала без меня?

– Сашка! Ура! Когда приехал, на сколько? Давай живо к нам! Ну где же ты был так долго? Почему потерялся, не звонил?

– Ну, не мельтеши! Сейчас буду. Через пять минут подойдет?

На дворе стоял 1994 год и за два прошедших года жизнь в нашей стране очень сильно изменилась. Мы с мужем открыли свою фирму, Сашины друзья – врачи-евреи – создали частную клинику и начали жить очень достойно. Причем врачей, естественно, набирали по национальному признаку, брали всех, способных и неспособных, главное, чтобы был еврей. Соответственно, бывшие друзья начали уже пересаживаться на иномарки, потихоньку скупать землю под Москвой и строить дома. Все стало совсем по-другому и кардинально отличалось от того, от чего, собственно Саша уехал. Хотя все-таки я думаю, что он уезжал не от чего, а куда.

И вот он приехал. На неделю. Рассказать нам, как там все сказочно. Нью-Йорк, хай-вей, фитнес-клуб, китайский ресторан. Все, рассказ окончен.

Сначала я так радовалась, что вижу Сашу, что в основном вываливала наши новости. Видела, что он такой весь гладкий, в новых джинсах, то есть с виду вполне успешный. Ну а потом из обрывков и урывков стала вырисовываться теперешняя Сашина жизнь. Сашка никогда не был вруном. Рассказывал все как есть или не рассказывал совсем.

А жизнь-то была не очень. Экзамен с первой попытки Саша не сдал. Со второй не сдал тоже. Но надежда оставалась. Чтобы как-то перебиться, работал санитаром в госпитале для бедных. То есть нашего диплома недостаточно было даже для работы медбратом.

– Ты, соседка, даже не представляешь, с кем приходится общаться. Санитары либо латиносы, либо индийцы!

– Ну а что ты делаешь-то санитаром, полы, что ли, моешь?

– Не, больных на тележках по коридорам вожу причем бегом, не то уволить могут. Антисанитария кругом жуткая, поговорить не с кем. Езжу очень далеко, так что домой приезжаю только спать. Все выходные готовлюсь к экзаменам, не сдать просто не имею права, иначе сдохну на этой работе.

– А родители как?

– Да сестра их запрягла по полной программе, сидят с Машей целыми днями, не выйти никуда. Стонут уже, ты же их знаешь, они к такой жизни не привыкли. А сестре, видите ли, на работу нужно было срочно устроиться. Они там какой-то кредит очередной взяли, одной зарплаты не хватает расплатиться. Вот так-то, соседка. В чем-то ты, конечно, права была. Но все равно, знаешь, я не жалею. Все-таки там свобода, захотел, на океан поехал!

Я мысленно только вздыхала и пыталась с ним вслух согласиться:

– Понятное дело – океан. Опять же, джинсы у тебя вон какие. Не то, что у нас. В опорках ходим. А океана и вообще не видели никогда! А трудности, – у всех трудности.

Про Надю я все уже знала сама. Год она билась с Сашей в Америке, хваталась за любую работу. Было ей несладко, но от мечты своей она не отказывалась, была уверена, что здоровья хватит. Девушка она была упорная, все дела привыкла доводить до конца, и спустя год она приехала забирать девчонок. Причем можно было прислать приглашения по туристической визе, но Надя решила сделать все официально, через посольство, к тому времени она уже зарегистрировала с Сашей брак, и преград, как казалось, к вывозу дочерей не было.

К сожалению, так только казалось. В выезде и Наде, и ее дочерям отказали, брак посчитали фиктивным, и следующее прошение можно было подавать только через год. Ситуация была просто жуткая для Нади. Димка наконец-то во всем разобрался и содержать Надежду с дочерьми отказался. К тому же у него уже за этот год тоже появилось, кого содержать. Девушка Аня появилась практически сразу после отъезда Нади. Димка долго не сомневался, решил американскую мечту оставить и строить простую и бесхитростную жизнь с Анютой. И пусть она не может проложить ему путь в далекую страну, зато здесь все понятно. Аня все время с ним, все время рядом. Как жили в этой ситуации Надины дочки, трудно представить. Безусловно, приезд Нади на родину – это было еще и следствие постоянного их крика о помощи. Жить под одной крышей с совершенно чужой теткой, иметь какие-то непонятные перспективы, в которые никто особо уже не верил – счастье небольшое.