Читать книгу "Французские дети не плюются едой. Секреты воспитания из Парижа - Памела Друкерман"

В доме столько нянь, что я чувствую себя актрисой второго плана. Поймут ли мои близнецы, кто их мама?

Тем временем ремонт в новой квартире идет полным ходом. В перерывах между сцеживаниями бегаю проверять, что там и как. Встречаюсь с председателем правления нашего дома, 60-летним экономистом, и спрашиваю, можно ли будет оставлять коляску-тандем в вестибюле внизу. Понимаю, что он не хочет нести ответственность.

— Предыдущие владельцы были очень хорошими соседями, — слышу вдруг от него.

— В каком смысле?

— Очень тихими…

В самой квартире черт ногу сломит. Я подписала план ремонта тем вечером, когда у малышей был жуткий приступ колик. Теперь вдруг понимаю, что подписала, не глядя. Рабочие снесли двери и стены, которым было по двести лет и которые я сносить не собиралась. Вместо них установили новые, чуть ли не бумажные. Лишь когда ремонт закончен и мы переезжаем, до меня доходит, что я превратила добротную парижскую квартиру XIX века в майамский кондоминиум, но с мышами. Тяжелые двери, изящная лепнина — где это все? Я уничтожила часть старого Парижа, причем заплатив за это кругленькую сумму!

Начинаю грызть себя по этому поводу.

— Помнишь слова Эдит Пиаф: je пе regrette rien (я ни о чем не жалею)? — спрашиваю я Саймона. — Так вот, je regrette tout (я жалею обо всем).

Наша новая жизнь полна противоречивых эмоций. Саймон погряз в отчаянии и вымещает свое недовольство на мне:

— Может, лет через восемнадцать мне и удастся выпить чашечку кофе.

Он признается, что испытывает ужас, когда приближается к двери нашей квартиры и слышит вой изнутри. Трое детей в несознательном возрасте — это слишком, даже с учетом беби-бума во Франции.

Но бывают и положительные моменты. Однажды чувствую себя на седьмом небе: Лео в благодушном настроении и не орет целых пять минут! А после ночи, когда мальчики впервые проспали семь часов без перерыва, Саймон скачет по квартире и поет песню Фрэнка Заппы «Сиськи и пиво».

Но я все еще чувствую себя, как в момент рождения близнецов: боюсь, что моего внимания катастрофически не хватает на всех. Спрашиваю свою подругу Элен, у нее тоже трое детей и тоже близнецы, не хочет ли она завести еще.

— Не думаю, я и так на пределе, — отвечает она, и я ее понимаю.

Даже моя мама, когда-то умолявшая нас с Саймоном родить ей наконец внуков, теперь умоляет меня не заводить больше детей!

Словно в подтверждение моего статуса Бин как-то приходит из детского сада, заявляет, что я — татап crotte de nez. Забиваю эту фразу в гугл-переводчик и получаю — «мама-козявка». С учетом обстоятельств весьма точная характеристика.

ГЛАВА 11

Мой любимый багет

Друзья говорят, что родители близнецов чаще разводятся. Не уверена, что это действительно так, однако прекрасно понимаю, откуда возникло такое мнение.

В течение нескольких месяцев после рождения малышей мы с Саймоном постоянно ругаемся. Во время одной из ссор он называет меня образиной. Мне и это слово приходится смотреть в словаре. «Уродливое существо, вызывающее отторжение», — читаю я. В гневе иду к Саймону.

— Значит, я уродливая? — спрашиваю с порога.

— Ну ладно. Не уродливая, просто вызываешь отторжение, — отвечает он.

Чтобы не забыть о том, что нужно вести себя цивилизованно, расклеиваю по квартире таблички с надписью «Не орать на Саймона». Одна висит на зеркале в ванной, и ее видят наши многочисленные няни. Мы с Саймоном слишком устали, настолько, что не отдаем себе отчета: все наши ссоры как раз оттого, что пашем безостановочно. Мне уже все равно, о чем он думает, хотя уверена, это по-прежнему голландский футбол.

В редкие минуты отдыха Саймон предпочитает завалиться на диван с журналом. Если я осмеливаюсь ему помешать, предупреждает:

— Что бы ты ни хотела сказать, это точно не интереснее статьи из журнала «Нью-Йоркер», которую я читаю.

Однажды на меня снисходит озарение.

— У нас с тобой идеальная совместимость, — говорю я. — Тебя все раздражает. А я раздражаю всех.

Видимо, мы распространяем вокруг себя отпугивающие флюиды. К нам в гости приезжают друзья, бездетная пара из Чикаго, и через четыре дня делают вывод: детей они точно не хотят. А как-то раз после выходных, проведенных дома, Бин решает, что и она не хочет.

— Дети — это слишком сложно, — заявляет наша дочь.

Есть, однако, и позитивные моменты: мы получаем место в яслях для обоих мальчиков (на этот раз даже моя мама этому рада). Близняшки — по-прежнему редкое явление, поэтому наше заявление рассматривают в числе первых. Комитет, распределяющий места, определил малышей в ясли, до которых всего два квартала от нашего нового дома, хотя раньше мне говорили, что свободных мест там нет и не предвидится.

У нас появляется хоть какая-то надежда на будущее (мы решили немного повременить и отдать малышей в ясли после года). Но вопрос о том, выдержит ли наша семья выпавшие на ее долю испытания, по-прежнему стоит остро.

Теперь мне не кажется совпадением, что в семьях американцев среднего класса, практикующих метод «раннего развития», степень удовлетворенности супружескими отношениями снижается, а матери, согласно исследованиям, находят домашние дела гораздо более приятным занятием, чем уход за детьми. Американские социологи уже не сомневаются в том, что современные родители чувствуют себя гораздо менее счастливыми, чем бездетные пары. У них чаще бывают депрессии, а степень уныния повышается с появлением новых детей (Саймону было достаточно просто увидеть этих «новых детей» на УЗИ).

Может быть, нам просто выбраться куда-нибудь вдвоем? Пока мы жили во Франции, в США вошли в моду «свидания» для супругов, испытывающих проблемы во взаимоотношениях. Кое-кто сравнивает это с изобретением пенициллина. Ненавидите мужа/жену? Сходите на свидание! Подумываете, не удушить ли детей? Поужинайте в ресторане! Даже супруги Обама так делают.

Как показало исследование, если муж и жена совместно проводят досуг, это «способствует улучшению отношений, помогает вновь почувствовать себя молодыми и дает возможность по-новому взглянуть на воспитание детей». Однако парам, участвовавшим в исследовании, не так легко было найти время для совместного времяпрепровождения. «Многие участники признались, что не могут позволить себе ничего личного, потому что испытывают давление со стороны общества, которое считает, что интересы детей важнее интересов пары», — сделали заключение социологи.

Ускорить развитие ребенка — вот что становится задачей номер один в семье. Я вижу примеры этого на каждом шагу, когда выезжаю из Франции. Моя двоюродная сестра в Америке — медсестра, у которой четверо детей, — живет совсем рядом со своими родственниками, и те не прочь посидеть с малышами. Несмотря на то что она всю неделю возит детей в школу, на гимнастику, на тренировки по легкой атлетике и в церковь, они с мужем (он работает полицейским в ночную смену) даже помыслить не могут о том, чтобы пойти куда-то вдвоем. Они слишком устают. А моя подруга, учительница из Манчестера, говорит, что взяла с собой маленького ребенка в медовый месяц, хотя ее мать и предложила с ним остаться.