Читать книгу "Любовная паутина - Джоу Энн Росс"

Раздался звук рвущегося шелка. Руки его заскользили по податливому телу, мучая, лаская, овладевая, вызывая вспышки удовольствия, которое было обратной стороной боли. Джонас упивался ощущениями, припадая к волшебному источнику – к ее плоти. Упивался ее вкусом. Запахом. Рот следовал по тропинкам, проложенным жадными руками, воспламеняя, дразня, соблазняя. Уводил туда, где нет места разуму, цивилизации, только буйный ветер и темное небо. Когда они боролись с последним барьером, его одеждой, тело ее в полубезумии жило животной самостоятельной жизнью.

Неотвратимая потребность в нем была неразумной, но разум покинул Эланну. Подгоняемая алчной, нестерпимой страстью, она изгибалась, все крепче прижимаясь к нему. Запустив пальцы в его волосы, она снова притянула его рот к своему. Их жаркие, скользкие, влажные тела слились в одно.

Они соединились так, будто оба разом стали дикарями. Эланна впилась ногтями ему в бедра, когда он с такой силой вошел в нее, что она закричала. Потом она почувствовала, как начала наполняться, наполняться до того отчаянного момента, когда взрыв уже был неизбежен. Не в силах остановиться, он продолжал возносить их все выше и выше, к высотам, казавшимся недостижимыми. Возносить в пределы, где воздух разрежен и дыхание невозможно. И в тот момент, когда она подумала, что выше подняться уже не сможет, она внезапно достигла края света. Все галактики взрывались и вихрились вокруг нее, превращаясь в слепящие сферы пламени. И даже долгое спиралеобразное падение на землю потрясало своей головокружительной силой.

Эланна долго не могла унять дрожь. Кости расплавились, растаяли. Никакие угрозы не заставили бы ее пошевелиться, даже если бы тело Джонаса и не придавливало ее к постели. Понадобилось огромное усилие, чтобы поднять веки и встретить его взгляд.

Глаза у него были непроницаемыми, будто затемненные окна. Ничего не изменилось, подумала Эланна. Совершенно не изменилось.

А Джонас смотрел на синяки, которые стали проступать на ее светлой коже, и проклинал себя. Даже в моменты исступления он раньше никогда не причинял женщине вреда. До Эланны. Единственной женщины, ради которой он скорей бы позволил изрезать свое сердце, чем нанести ей вред.

– Прости, – наконец проговорил он.

От его отстраненного тона у нее екнуло сердце.

– Я хотела этого так же, как и ты, – спокойно напомнила она.

– Я не об этом говорю, – возразил он. – Я говорю о том, что грубо себя вел. – Он показал взглядом на темно-бордовые тени у нее на груди, и лицо его исказила гримаса.

– Я не фарфоровая, Джонас, – сказала она. – Не разобьюсь... И не хочу, чтобы ты был нежным. Фактически, если хочешь знать правду, мне и не надо, чтобы ты был нежным. – Она пробежала пальцами по царапинам у него на спине. – Кроме того, ты не сможешь ходить без рубашки по крайней мере неделю.

Джонас сел и жестом отчаяния, которого она раньше никогда у него не видела, закрыл обеими руками лицо.

– Тебе лучше одеться, – пробормотал он. – Я отвезу тебя домой.

Она собралась было спорить, но потом передумала. Взяв платье и туфли – трусики были порваны, – она исчезла в ванной.

«Носовая часть судна», вспомнила она, застегивая платье. Джонас постоянно дразнил ее, говоря, что если она хочет быть женой моряка, который каждый уикенд уходит в плавание, то должна знать морские слова.

По дороге домой они не проронили ни слова. А когда остановились у дверей, Джонас вдруг сунул ей в руку деньги. И только тогда было нарушено молчание.

– Это за что? – Она непонимающе взглянула на него. Конечно, он не имеет в виду?.. Нет, он не мог бы так жестоко оскорбить...

– За кружева, которые я порвал.

– О, трусики. Ты мне ничего не должен, Джонас. Если хочешь знать правду, меня это даже радует.

– Меня тоже. Я сам куплю тебе другие. – Улыбка тронула его губы. Первый раз с тех пор, как он оставил ее дом несколько часов назад.

– Ты? – Мысль о том, что Джонас и вправду входит в «Виктория-Сикретс» и выбирает белье, чтобы заменить порванное, заставила улыбнуться и Эланну. – А почему бы тебе не послать с этим маленьким поручением одну из сестер?

Не часто случалось, чтобы Джонас краснел. Но сейчас был один из этих редких моментов. Хотя он и проклинал краску, предательски разливавшуюся вверх от воротника, но его неловкость смягчила напряжение.

– Это показывает, как мало ты меня знаешь, – сказал он. – У меня есть предложение. Мы пойдем вместе, и ты покажешь все модели, какие тебе нравятся, а я решу, которая из них подходит для замены.

– Боюсь, сегодняшний вечер показал, что раньше, чем мне удастся получить замену, нас арестуют за неприличное поведение.

На этот раз улыбка тронула и его глаза. Маленькие искорки заплясали в их теплой глубине. Он провел ладонью по ее взъерошенным волосам.

– Сегодняшний вечер показал, что, пожалуй, стоит рискнуть отсидкой в тюрьме. – Он смотрел на нее и думал, что никогда не видал такой красивой женщины. Губы расцвели от страстных поцелуев, волосы взбились пышной каштановой шапкой, кожа сияла молочной белизной. Ему хотелось отнести ее наверх и провести остаток ночи, медленно и нежно занимаясь любовью.

Но он не мог. Нет, он этого не сделает. До тех пор, пока спальня наверху принадлежит Митчу Кентреллу.

– Я лучше пойду. – Голос охрип от вновь вспыхнувшего желания.

– Не хочешь зайти и выпить кофе?

– Не стоит. – Он покачал головой. – Уже поздно. И тебе утром на работу.

– А тебе? – Теперь, когда он отказался от другого заказа, не собирается ли он вернуться и доделать ее дом? Откровенно говоря, чего она больше всего хотела, так это возвращения Джонаса под ее крышу. В ее жизнь. Где и есть его настоящее место.

– Я собираюсь на несколько дней уйти на яхте в море.

– О... – Ей не удалось скрыть своего разочарования. – Ты позвонишь мне, когда вернешься?

– Нет, не думаю. – Ну вот, все-таки он смог решиться.

– А как же мой дом? У нас же контракт! – При чем тут дом? Но в ней вдруг проснулась гордость и предъявила свои права. Не могла же Эланна признаться, что ее ужасает мысль потереть его.

– Я позабочусь, чтобы все работы были выполнены. Но не думаю, Эланна, что сделать все самому – удачная идея.

– Но я люблю тебя, – запротестовала она.

– И я люблю тебя. – Он обвел большим пальцем ее дрожащие губы. – Но вроде бы это не всегда имеет решающее значение, правда? – пробормотал он. – Спокойной ночи, Эланна.

Он повернулся и спустился по ступенькам. Она стояла при ярком свете фонаря на крыльце и смотрела вслед, пока красные огни машины не скрылись за углом. Потом ее начало трясти.

Она вошла в дом и поставила в воду розы, которые уже начали увядать. Когда она зашла в кухню, на автоответчике мигала красная лампочка.