Читать книгу "Доброе утро - Диана Петерфройнд"

Я отнесла такую реакцию на счет медлительности, столь ненавистной Майку Померою. Но Адам снова оказался прав.

Довольно всей этой фигни. С меня достаточно, я точно знаю, что стою большего.

— Хочешь услышать что-то действительно смешное? Еще десять секунд назад я решила отказаться от лучшей работы, которую мне когда-либо предлагали. Глупо, правда?

— Ну да, — согласился Майк. — Иди. Что тебя держит? Иди же!

Я стиснула зубы и сжала кулаки. Как он мог говорить мне такое после истории с губернатором? Я так была расстроена, что с трудом произносила слова.

— Если бы ты когда-нибудь относился ко мне хоть с долей уважения, доверия и дружбы — на которые ты, похоже, не способен… Я бы осталась, несмотря на все твои выходки, Майк. Но я уйду из-за тебя, жалкого, самонадеянного, одинокого, эгоистичного придурка!

Я остановилась, тяжело дыша. Я сама не понимала, как смогла произнести столько бранных слов.

Похоже, и Майк тоже, так как он развернулся и гордо прошествовал прочь. Но мы были не одни. Нет, и теперь все уставились на меня. Ленни, Колин, Мерв, Саша, Трейси, Дейв — свидетелями моего припадка была вся наша съемочная группа.

Ну, по крайней мере на этот раз они не засняли все это на камеру.

Одна стажерка прибежала из холла.

— Эй, Бекки! — Она подошла поближе. — Тебе звонят. С программы «Сегодня».

Отлично. Очень вовремя.

21

На следующее утро ровно в 8 я вошла в здание по адресу: Рокфеллер-плаза 30, Эн-би-си. На мне был мой лучший костюм и лучшие туфли на каблуках. Волосы идеально уложены, легкий макияж. Я шла на интервью на программу «Сегодня». Они хотели заполучить меня как можно скорее.

Я тоже не хотела откладывать. Какая скотина этот Майк Померой! Он сам не понимает, что потерял.

Я встретилась с двумя продюсерами в переговорной, великолепном зале со сверкающими столами и множеством экранов на дальней стене. Это и есть рай Бекки Фуллер. На каждом экране шло какое-нибудь утреннее шоу. Полдюжины радостных ведущих приветствовали начало дня и своих телезрителей. А в правом нижнем углу на мониторе виднелась наша студия.

— Нам бы хотелось привнести в нашу программу энергию молодости, — сказал один продюсер.

— У вас неожиданно здорово получилось с передачей «Доброе утро», — сказал другой.

— Спасибо, — ответила я, с трудом оторвав взгляд от своего экрана. — Мне приятно это слышать. И… приятно, что вы меня сюда пригласили.

В это самое время Майк и Колин затеяли спор. Как обычно. За ними интересно было наблюдать, это было не похоже ни на одно шоу, идущее в это время. А между тем они все больше распалялись и, кажется, готовы были разорвать друг друга на части.

Интересно, из-за чего они сцепились на этот раз? Я надеялась, что Колин на нем отыграется. Во всяком случае, впечатление складывалось именно такое, тем более что его физиономия была мрачнее некуда. Отлично. Он это вполне заслужил. Я от души пожелала им долгих лет бесконечных баталий, так надежно поднимающих рейтинг.

Что ж, я тоже могу нанести удар. Рейтинг передачи «Сегодня» буквально сметет их, сравняет с землей. Вот тогда Майк поймет, чего он лишился в моем лице. В смысле, вряд ли бы кто-нибудь решился пустить его сюжет про губернатора в прямой эфир. И разве кто другой на моем месте стал бы ему так доверять? Я точно знаю, что Адам не стал бы. Ведь столько воды утекло, и столько было всякого дерьма. Может, я была единственной, кто еще верил в Майка. Жаль, что он в меня не поверил.

— Мы бы хотели, чтобы вы приступили к работе как можно скорее, — сказал первый продюсер. Ах, ну да, у нас интервью.

— О, прекрасно! — ответила я, стараясь не смотреть на экран со своим шоу и сосредоточиться. — Хм… — Странно, что там происходит? Майк только что пулей вылетел из кадра. — Извините, — сказала я рассеянно. — Просто… обычно в это время в студии находятся двое, Колин и Майк, но… Майка там нет.

Они смотрели на меня, ничего не понимая.

— Не обращайте внимания! — сказала я весело, — Возможно, они что-то поменяли. В любом случае, прошу прощения. Что вы сказали?

— Мы хотели спросить вас, что вы думаете по поводу спортивных передач, — сказал второй продюсер, пораженный моей неспособностью понимать, о чем со мной говорят.

— Ага, — сказала я. — Спортивные передачи. — Однако что-то весьма и весьма странное происходило в «Добром утре». Переносная камера двигалась следом за Майком по коридору в сторону наших служебных помещений. Мы всегда старались этого избегать. Нам вовсе не хотелось, чтобы все видели, в каких условиях мы работаем. А тут на экране были наши обшарпанные коридоры, наши видавшие виды столы — и Майк, достающий какие-то продукты. Какого черта?..

Сотрудники Эн-би-эс смотрели на меня с подозрением.

— Ну, — сказала я, — итак, м-м-м, что касается спортивных передач, то я думаю, нам следует привлечь женскую аудиторию через детей. Не так уж сложно превратиться из матери футболиста в настоящего фаната. Боже, что они делают?!

Продюсеры обернулись. На экране как раз была наша кухня. А перед плитой завязывал фартук… Майк Померой.

Я схватила со стола пульт.

— Извините, — сказала я, увеличивая громкость. — Надеюсь, вы не возражаете. Ха-ха, у Майка Помероя нервное расстройство в эфире, вот это новость!

Майк разбил в миску несколько яиц.

— Я подумал, немного поменяем кое-что сегодня, — сказал он, начиная взбивать.

Я с открытым ртом уставилась на экран.

— Когда-то, — сказал он, — итальянцы придумали обеденное блюдо. Такое, какое можно приготовить, используя имеющиеся под рукой продукты.

— Блин, — прошептала я. Меня не волновало, что все сотрудники Эн-би-эс уставились на меня. Меня не волновало, что я, возможно, только что провалила интервью. Майк Померой готовил.

В прямом эфире.

— Я готовлю фриттату почти двадцать лет, — сказал он, добавляя в яйца порезанные овощи, которые, вероятно, умыкнул из нашего буфета. — С тех пор как меня научила готовить это блюдо во время эротического приключения одна итальянская кинозвезда. — Он подмигнул с экрана. — Иногда я готовлю фриттату дома. Но только для людей, которые мне дороги.

Я поперхнулась и отпрянула от экрана.

— Секрет фриттаты, — рассказывал Майк в камеру, — в том, чтобы использовать очень горячую сковороду. Потому что это, друзья мои, то, что делает ее… — он выдержал паузу, — пышной.

Я прыснула. Режиссеры растерянно посмотрели на меня.

— Извините, — сказала я, все еще смеясь. — Это я так… извините.

Мой «Блекберри» завибрировал. Я вытащила его из кармана. Адам.

— Ну как, смотришь? — спросил он, когда я ответила.