Читать книгу "Люди в голом - Андрей Аствацатуров"

Толик внимательно слушал Арчи, всем своим видом демонстрируя «уважуху». Впрочем, Арчи довольно скоро обучил его и Принцессу более нейтральному слову «респект». Толик настолько проникнулся «респектом» в отношении Арчи, что даже завел специальную тетрадочку в 48 листов с бобиком на обложке, куда записывал то, что узнавал от Арчи.

Поначалу все шло удивительно гладко. Толик послушно отдавал Арчи деньги за его болтовню, периодически покупал вино и еду для наших сборищ, иногда даже катал нас по городу на своей японской машине. Принцесса была в восторге: неуклюжий Толик, как ей казалось, прямо на глазах приобщался к экзотическим ценностям мировой культуры. Толик, в свою очередь, рад был угодить раздраженной по любому поводу Принцессе и даже — после третьей попытки — научился произносить сочетание «Мартин Хайдеггер».

Но всему прекрасному, как известно, приходит конец. Мы — те, кто ходил к Арчи, — стали чувствовать, что отношения Толика и Принцессы начали серьезно портиться. Принцесса, имевшая явную склонность к алкоголю и публичным истерикам, часто напивалась и при всех закатывала Толику сцены. Она кричала, что хочет стать актрисой, что хочет иметь детей и нормального мужа, что хочет собственную квартиру и питерскую прописку. Толик в таких случаях, насупившись, выходил покурить на кухню, а Принцессу обычно успокаивал Арчи.

С какого-то момента я стал замечать, что у него это подозрительно хорошо получается.

— Ничего удивительного, — сказал мне Перельман. — У них теперь полное взаимопонимание. Дело в том… Короче… Принцесса спит с Арчи. Толик, ясный план, ничего не знает…

Толику, похоже, тем временем все больше и больше стало надоедать тратить деньги на уроки, на хождения по театрам и по ресторанам, где он расплачивался за Арчи. Он часто приезжал к Арчи позже, чем они договаривались, иногда, к досаде Арчи, и вовсе не появлялся, но бросить занятия все ж таки не решался. Однажды он отозвал меня в коридор и мрачно спросил, не кажется ли мне, что Арчи интересуется больше его деньгами, чем душой. Я, разумеется, тотчас же поспешил уверить Толика в обратном, подумав про себя, что, похоже, финансовому благополучию нашего салона грозит опасность.

Свой разговор с Толиком я в тот же вечер пересказал Арчи по телефону.

— Вот урод, — в голосе Арчи послышалась досада. — Дурак дураком, а иногда соображает. Ладно, выкрутимся. Ты, Андрюша, при случае, еще раз скажи ему, что он трагически заблуждается. Ну что ж, — резюмировал Арчи, — спасибо, что предупредил. Теперь, когда Толик в очередной раз приедет, будем работать с душой.

Вскоре я забыл обо всех этих разговорах. На меня тогда неожиданно свалилось одновременно очень много дел: новая работа, книга, которую нужно было дописать, лекционный курс, нуждавшийся в разработке. У Арчи я не появлялся почти целый месяц. И не общался с ним. Пока однажды, в самом начале лета, он сам мне не позвонил.

— Андрюша, дорогой! — его голос был непривычно взволнован. — Кажется, у меня неприятности. Я к тебе за советом.

— Что случилось, Арчи? — спросил я.

— Ты понимаешь… — замялся он. — Тут такая история… — он замолчал.

— Да что такое?

— В общем, эта дура Принцесса час назад все рассказала Толику.

— Что рассказала? — не понял я.

— Ну как «что»?! Про нас с ней. Про наши отношения.

— А у вас что, что-то было? — Я попытался произнести эту фразу с интонацией предельной неосведомленности.

— Конечно, у нас все было! — резко сказал Арчи. — И давай ты не будешь делать вид, будто ни о чем не догадывался.

— Да мне-то что, — меня немного задел его раздраженный тон. — Твои проблемы.

— Вот именно! — почти крикнул Арчи и тихо добавил. — Проблемы.

— Что случилось? — еще раз спросил я.

— Так вот я тебе и говорю. А ты перебиваешь. Эта дура обо всем рассказала Толику. Они там ссорились, и она стала кричать, что Толик дурак, что Арчи умнее и вообще во всем лучше, особенно в постели.

— А что Толик? — с интересом спросил я.

— Что Толик… — буркнул Арчи. — Толик, естественно, спросил, откуда она это знает.

— Надо же. Сообразил-таки.

— А она, — продолжал Арчи, — возьми и ляпни со злости, что со мной трахалась.

— А Толик?

— А Толик дал ей по роже и мне позвонил. «Упыжжу», — говорит. Сказал, чтоб я дома сидел и ждал его. Иначе хуже будет.

— Когда это было? — я не на шутку встревожился.

— Полчаса назад.

— Арчи! — серьезно сказал я. — Быстро вали оттуда. Он стопудово не один приедет.

— А с кем, с кузнецом?

— Арчи! — я повысил голос. — Не время шутки шутить! Сейчас же бери тачку и езжай ко мне. Сегодня у меня переночуешь, а там…

— Может, я лучше к тете? — предложил Арчи.

— Хозяин — барин. Только там они тебя найдут.

— И что будет?

— Да ничего, — язвительно сказал я. Меня стало раздражать его легкомыслие. — Ничего особенного. Ногами попинают. Может, зубы выбьют. Ну, почки отобьют — это уж наверняка…

— Все, еду, — понял меня Арчи. — Как думаешь, вещи надо собрать?

— Какие еще вещи?!! — разозлился я. — Бросай все к чертовой матери и лови машину.

Утренний звонок

Рассказ мой затянулся. Завяз, забуксовал в ненужных подробностях. Я пытался слепить что-нибудь эпическое и — вот полюбуйтесь — снова стал ковыряться, как жук в дерьме. У меня всегда так. Сяду писать одно, а напишу непременно уж другое. Ладно, дорогие мои. Чтоб вас не утомлять, я, пожалуй, пропущу разные подробности и перейду к самой сути, к тому, ради чего все это, собственно, сочинялось.

Прошло два дня, и вот утром меня разбудил внезапный телефонный звонок.

— Это кто? — спросил хриплый голос.

— А кто вам нужен? — сонно поинтересовался я.

— Арчи позови! — велели мне.

Остатки сна тотчас же улетучились.

— Арчи здесь не живет, — сказал я настороженно.

Пауза.

Видимо, на том конце трубки, откуда раздавался хриплый голос, началась сложная мыслительная работа.

— Я это… короче… Гриша меня звать… — представился хриплый собеседник. — Толика… короче, дружбан…

— Очень приятно, — я постарался придать своему голосу бодрость. — А я — Андрей.

— Ты это… Андрей, короче… нах… Арчи позови, да?

— Я же сказал, Арчи здесь нет.

— Ну я… это… понял. Не тупой!

— Значит, мы все выяснили? — спросил я весело.

Опять воцарилась пауза.

— Ну да… А это… Арчи тогда где?

— Не знаю.