Читать книгу "Влада и маг-убийца - Саша Готти"

А какой у него был самодовольный вид! Каким торжеством сверкали его багровые глаза. Еще бы… Хищник удостоверился в том, что его добыча в паутине и даже не дергается. А наоборот, с восхищением ждет паука, которому сейчас просто не до нее. Вот, когда будет время, он обратит на нее свое внимание.

Все! Мельче пару бумажных страниц уже не изорвать, мельче только пыль. Влада разжала пальцы, и остатки того, что было ее дневником, полетели на мокрый асфальт.

Свет от фонарей издевательски заиграл лучами, а мутное пятно луны над крышами было таким же злорадным, как и лицо Ярика-Розочки.

«Тебя держат на темной стороне с помощью этого вампира…» – вспомнились его недавние, но такие пророческие слова. Держат? Нет, она сама по себе. И зачем ее держать-то, кто она? Ни магии в ней, ничего. А сейчас ее просто растоптали и уничтожили. Вытерли об нее ноги, морально убили…

В кармане в такт шагам что-то отзванивало.

Бутылка магического зелья, которым собирался отравиться Диня…

А ведь какое прекрасное совпадение, что она сунула бутылочку в карман, а не поставила обратно на кухонную полку. Если она выпьет зелье с темной магией, на котором написано «отворот»… Что с ней произойдет, интересно? Какой должна быть дозировка, чтобы навсегда забыть Гильса, выкинуть его не только из сердца, но и из мыслей, из памяти?

Чем больше, тем лучше. Здесь каплей не обойдешься – и трехлитровой банки будет мало.

Отвинтив пробку бутылочки, Влада выпила все ее содержимое до капли. Выброшенная пустая склянка, звякая, запрыгала по асфальту где-то позади.

Как-то быстро темная набережная Фонтанки оборвалась, и Влада оказалась на Невском проспекте, залитом светом витрин, вывесок и фонарей. Мокрая от ночного дождя мостовая отблескивала фонарями, и Влада почти бежала, с каждым шагом отсекая от себя все, что ее связывало с Гильсом. Гильс Муранов… Да ей наплевать на него! Она ненавидит его! Презирает…

Нет никакой любви на свете, что это такое вообще? Что? Какое-то жалкое и ничтожное чувство! Нет, не чувство, а зависимость, которая делает уязвимой, открытой для любого удара. Или это паучья сеть, в которую попадаются наивные, вроде нее…

По желудку холодным шаром каталась боль, язык и горло жгло, глаза слезились. Все-таки это зелье – мерзость, хуже горькой микстуры. Но оно должно помочь, должно выдернуть ее из трясины, если уж сама она не в состоянии.

Знакомый с детства родной Невский проспект сейчас казался чужим и злым. Сейчас даже он жутко раздражал. Бесили прохожие, особенно те, которые весело смеялись, болтая друг с другом. Влада скользила по ним хмурым взглядом, и проходящие мимо люди замолкали, озадаченно оглядываясь ей вслед. Яркие витрины магазинов слепили глаза, взгляд отмечал только плохое: валяющиеся на асфальте бумажные стаканы из-под газировки; выщербленный, заваленный за Казанский собор диск луны; раздражающе-глупое мигание светофоров…

Владу бил озноб, и дико хотелось есть. Во рту был неприятный привкус отворотного зелья, напоминавший подгоревшие орехи. К тому же куртка осталась на вешалке в квартире Жорика, а тонкая кофта не спасала от сырого мартовского ветра.

– Эй, куда бежишь, постой! – окликнул Владу юнец из веселившейся около ночного кафе компании подростков. – Потусуйся с нами, погрейся…

Он догнал ее и заставил остановиться, дернув за рукав.

Влада развернулась, собираясь громко закричать, чтобы привлечь внимание других прохожих.

Только вот этого не понадобилось. Паренек замер, отдернув руку.

Решив, что Алекс Муранов нагнал ее и теперь стоит за спиной, Влада резко обернулась, но… позади была только темная улица да несколько прохожих, которые старались побыстрее пройти мимо, чтобы не вмешиваться в разбирательства подростков и не нажить себе неприятностей.

– Я это… – пробормотал ее преследователь, отступая назад. – Охх…

Моя знакомая девчонка, просто поздоровался! – В два прыжка оказавшись возле своих, он поспешил издать нервный смешок, чтобы не признаваться приятелям в своей внезапной и позорной панике.

«Что он там увидел-то, за моей спиной?» – Влада, недоумевая, зашагала дальше по Невскому. Желудок бунтовал, требуя немедленно заесть содержимое флакона с зельем. С Невского проспекта Влада свернула на набережную канала Грибоедова. Полуподвальный магазинчик «ПРОДУКТЫ 24 ЧАСА» попался по дороге очень кстати, чтобы зайти погреться. Внутри было тепло, от пола до потолка тесно громоздились пакеты с соком, коробки с конфетами и пакеты с печеньем.

– Что-то ты поздновато одна ходишь, – зевнула слишком обширная для маленького магазинчика продавщица, проявляя человеческое участие с помощью поднятия и складывания домиком двух накрашенных бровей. Она подняла глаза и ойкнула: – Чего это, а?!

– Где?! – Владе снова пришлось резко обернуться, но, кроме двери с наклеенной рекламой «Пепси», она ничего не увидела.

– Показалось что-то, просто пыль летает. – Продавщица вздохнула всем грузным телом, поерзав на стуле. – Одной-то тут сидеть не сахар. Особенно в ночную смену. Ах, какие у тебя волосы! А я свои только красить собралась, еще не выбрала цвет.

– Мне какую-нибудь булочку за пятнадцать рублей, пожалуйста, – буркнула Влада, выкладывая мелочь из кармана в замусоленное пластиковое блюдечко.

– Булочек нету, закончились… – снова вздохнула продавщица так виновато, будто все булочки съела самолично. – А как краска-то для волос твоя называется? Французская хоть?

– Ага, французская. «Чертова кукла» называется.

– Обалдеть как смотрится… – Продавщица завистливо прищурилась. – Хочу такие же волосы. Вот будут все на меня смотреть так, чтобы и глаз не отводили…

– А что есть за пятнадцать рублей? – напомнила о себе Влада.

– Только глазированный сырок, позавчерашний, – снова виновато вздохнула продавщица. – Пробивать?

– Давайте.

Выйдя из магазина, Влада отчаянно разгрызла зубами подсохший сырок, который показался ей каким-то соленым. Голод это не уняло, скорее раззадорило. В ботинках уже чавкала холодная жижа, а желудок после сырка очень хотел жить отдельной самостоятельной жизнью.

Странно, но теперь ей казалось, что на улице стало холоднее раза в два, чем до того, как она вошла в магазин. Будто она окунулась в жидкий азот и теперь леденеет с каждым шагом.

И самое ужасное – снова появилось ощущение того, что по ее следам кто-то крадется, невидимый и настойчивый. Гнев утихал, постепенно уступая место страху.

«Жорик говорил мне при нашей первой встрече, что за мной наблюдает умертвие. Оно слабое после удара клинком деда, но оно не исчезло. Ведьмак же сказал мне – не оставаться одной где-нибудь далеко от своих», – пытаясь не сорваться на бег, Влада оглядывалась, стараясь проскакивать побыстрее мимо темных подворотен. Чувство, когда тебе смотрят в спину тяжелым взглядом, усиливалось с каждым шагом.