Читать книгу "Призрак прошлого - Людмила Белякова"

Хотя с его профессией чего не бывает… И такое тоже. Жаль, не часто.

Он уже был готов на упругой волне мерзкого самодовольства – ух, я и крут мужик! – в два прыжка взлететь на свою площадку. Но у него на пути, совсем для него неожиданно, возникло трое парней. Андрей, все еще пребывавший в лесу, полном то воинственных кликов, то сдержанных вздохов, отстраненно удивился – не спится кому-то утром в выходные… Машинально сделал движение – обойти ранних пташек, но парни заступили ему дорогу – уж никак не случайно… Пришлось притормозить.

– Ты, что ли, Андрей Полевой? – прищурив и без того маленькие глазки, поинтересовался один.

– Ну, что ли, я, – в тон ему ответил Андрей.

– А зачем же ты, Андрей Полевой, такую байду гонишь?

– Я много чего гоню, но вот насчет байды я б поспорил. И вообще-то я пишу, а не гоню.

Все парни были ниже ростом и хлипче его. Но все-таки их было трое.

«Читатели-почитатели явились… Хорошо, что Анна со мной не пошла».

– Да ты пиши-то пиши чего хочешь, только чужой бизнес-то не ломай, а? Что ты за бодягу нарисовал, а?

Андрей успел прикрыть левой рукой солнечное сплетение, а правую выкинуть вперед и въехать парламентеру в челюсть, но рук-то у него было втрое меньше, чем у нападавших… Да и ребята, похоже, сильно на него обиделись… Так что в тесноте маломерного парадного пустить в дело ноги и использовать длину рук было не слишком удобно, хотя, судя по удивленным возгласам крутяг, такой прыти они от него не ожидали. А он молотил ногами и руками как попало: густота нападавших была ему в жилу – куда ни попал, все в цель… Но и троица преподобная даром времени не теряла – все-таки кто-то нехило въехал ему скользящим ударом в бровь и висок…

На третьей минуте схватки почитатели его таланта поняли, что с ног его сбить не удастся, а продолжать бой себе дороже – вот-вот кто-то мог появиться.

– Сваливаем! – всхрапнул один из нападавших, и троица, топоча и матерясь, оперативно выкатилась наружу, едва не снеся подъездную дверь.

«…Так, издержки профессии, – размышлял Андрей, стоя под теплым душем. – Это, надо думать, отважные ловцы «Зингеров»?»

Саднило костяшки пальцев, щипало над левым глазом, дергало стремительно распухавшую губу.

«Ну хорош я буду завтра, а?» – подумал он, рассматривая себя в тусклом зеркальце в ванной.

Ничего серьезнее этих царапин, похоже, не было. Или он сгоряча не почувствовал? Да нет, ничего такого… А вот парочку трещин в челюстях одного-двух его противников найти можно будет… и найти их по этим признакам…

«Любимая тема шефа – по следам наших выступлений… Самое оно!»

Словно отчитавшись перед высшими силами за выполненный по жаре план, ночью с воскресенья на понедельник погода сникла, скисла в противненький, мелкий, прилипчивый дождик. Небо было в обложных, низких, серых облаках. Утром Андрею пришлось даже накинуть ветровку – сильно похолодало.

– Господи, Андрюша! – всплеснула руками Валя, едва он в понедельник в десять утра вошел в их комнату. – Что это с тобой, лапуля?!

На ее голос появился Борода:

– Что случилось, сынок?!

– Не волнуйтесь – им больше досталось, – попытался улыбнуться Андрей, садясь за свой стол.

За время, прошедшее с блицтурнира, ранка над левым глазом присохла, но там образовался кровоподтек, элегантно спустившийся на нижнее веко, губа опухла, слегка отваливалась наружу и не слушалась.

– Да что случилось-то?! – не унималась Валя, начиная слезоточить.

– На празднике с водяным конем за бутылку шампанского сражался. Победил вот по очкам гада.

– Правда, что ли? – явно не поверил Борода.

– Да ну нет, Михал Юрич!.. Экий вы, право!.. Утром вчера «поклонники» помяли. В подъезде.

Как я понял – те, которые за швейными машинками охотились. Хотя, конечно, может, не из-за этого… Но имя мое знали – это точно.

– Так надо же сообщить куда надо! – взвился Борода. – Это же информационный повод! Мы их поймаем! Я сейчас, сейчас!..

– Ох, не надо куда надо, а, Михал Юрич? Можно я как-нибудь тут, потихоньку, в уголке отлежусь?

Но главный, не слушая Андрея и бурля праведным гневом, убежал к себе.

– Валь, уговори его, а?

– Ну, это ведь непорядок, Андрюша… Это что за дело – журналистов бить?

– Хорошего журналиста хоть раз в жизни да побьют. Говорю же – им куда хреновее, чем мне.

– Ну, это понятно… Ты ж вон какой! Дай я тебя посмотрю? Может, помазать чем?

Поняв, что сердобольная Валя не отвяжется, Андрей подставил ей побитую физиономию.

– Ой, а тут у тебя еще царапины какие-то на шее!

«Ну, царапины, допустим, я из другого места принес».

– Да там уже все засохло, Валь! Заживет как на собаке! Только Аньке не рассказывай, ладно?

– А ты с ней виделся? – Валя с удовольствием переключилась с темы боевых ранений на более лирическую.

– Ну да… Мы только за час до этого расстались.

– И как праздник? – отошла к своему компьютеру Валя.

– Удался на славу. Сейчас опишу все – в красочных деталях.

«Или почти все».

Андрей включил компьютер, всем видом показывая, что тема нападения исчерпана и он по уши занят созданием актуального материала о празднике солнцестояния.

«Надо фотографии у Клима взять и поспрашивать что и как… А то ведь я не все видел-то… Непростительно отвлекся на личные дела в ущерб служебному долгу».

– Валь, а у тебя не найдется чего-нибудь мои цапцарапки подштукатурить?

– Ну, моя, как ты выразился, штукатурка на такие сильные разрушения не рассчитана, но что-то найдем, конечно. А тебе когда нужно?

– Я еще часик-полтора попишу, потом созвонюсь с этим главным жрецом и схожу за фотографиями.

– Я принесу что-нибудь из дома. Потерпишь?

– Придется.

Валя ушла на обед, а к нему заглянул Борода:

– Сынок, а ты когда с этих сатанинских игрищ уезжал?

– Ну зачем так брутально? – пожал плечами Андрей. – Пели, плясали, через костер прыгали…

«Любовью занимались…»

– Нет, ну во сколько ты уехал?

– Около пяти утра.

– И ничего такого ты там не слышал?

– Ох, да там такого наслушаться можно было!

Андрею сильно не нравилось выражение лица главного – озабоченное и склоненное куда-то внутрь себя. Он что-то усиленно соображал, кусая губы.

– А что случилось, Михал Юрич?

– Я позвонил своим друзьям, ну, по твоей теме, а они огорошили меня крайне неприятным известием… Там, на месте ваших плясок, ну, может, чуть поодаль, труп обнаружили.