Читать книгу "Вкус страсти - Дженнифер Блейк"

Астрид тихонько сопела в своем углу, все еще погруженная в сон, и слава богу. Ливень закончился, сменившись легкой моросью, хотя и она стекала с крыши во внутренний двор замка. Сырость и холод просачивались через ставни, и по разгоряченной коже Дэвида поползли мурашки. Но он по-прежнему не шевелился.

Уже скоро он выпустит Маргариту из своих объятий, отползет в сторону, нежно укутает ее покрывалом. Потом он вернется в свою холодную и пустую постель и приложит максимум усилий, чтобы уснуть. Впрочем, маловероятно, что ему это удастся: его губы все еще хранили ее вкус, руки помнили шелковистое прикосновение ее кожи, и все произошедшее бесконечно прокручивалось у него в голове. По правде сказать, ему не хотелось спать — так приятно было предаваться воспоминаниям. Возможно, он больше никогда не уснет.

В конце концов он все же провалился в легкую дремоту, когда утренний свет начал просовывать розовые пальцы в щели ставен и петух приветствовал умытый дождем рассвет. Не прошло и часа, как в комнату шумно влетел Оливер и разбудил его.

— Подъем, сэр! — проворчал оруженосец, сунув ему в руку кружку эля. — Король требует вашего присутствия в большом зале. Вам оказана честь завтракать вместе с королем.

Когда Оливер торжественно объявил о неожиданной привилегии, усы у него печально повисли. Дэвид не сомневался, что у него на лице тоже появилось кислое выражение. Они оба знали, что король должен пить эль и есть хлеб и мясо в своих покоях, готовясь к обещанной охоте. Тот факт, что вместо этого он отдает приказ, замаскированный под официальное приглашение, нельзя было считать добрым предзнаменованием.

— А как же леди Маргарита?

Быстрого взгляда в сторону хватило, чтобы увидеть: ее тюфяк аккуратно убран. Ни ее, ни Астрид в комнате не было. Ему следовало догадаться. Будь дамы здесь, Оливер не ворвался бы так бесцеремонно.

— Позавтракала в зале и присоединилась к леди Джоанне в ожидании предстоящего дня в седле.

Ему очень хотелось бы увидеть ее до того, как она оденется, посмотреть, как она встает — сонная, растрепанная, соблазнительно-нагая, закутанная в пробуждающийся свет, омытая водопадом волос. Возможно, ему удалось бы похитить поцелуй или даже насладиться ее грудью: обхватить ладонью, погладить, любоваться ее нежными очертаниями, вместо того чтобы изучать в темноте.

Он многое мог бы сделать, если бы люди рождались равными, а жизнь была справедливой.

— Как там Астрид? — грубовато поинтересовался он. — Ты ведь ее видел? Она хорошо себя чувствует?

— Ничуть не хуже, чем обычно, и, как всегда, не в духе. — По веселому лицу оруженосца скользнула сардоническая улыбка. — Бедная крошка вчера вечером просто немного переутомилась.

— Если бы она тебя сейчас слышала, то показала бы тебе, какая она «бедная крошка».

— О да! — Оливер внимательно посмотрел на него. — А вы? Вы достаточно окрепли, чтобы провести верхом целый день?

Дэвид фыркнул.

— Мне все равно придется поехать, не так ли?

— Я бы мог извиниться за вас и сказать, что у вас опять лихорадка. Пусть остальные бродят по колено в грязи, а вы могли бы остаться в постели, снова стать предметом заботы леди Маргариты.

Искушением было таким сильным, что у Дэвида закружилась голова. Не то чтобы у него не хватало физических или моральных сил, чтобы не отставать от короля. Однако как сладко будет лежать в постели с Маргаритой, завернувшись в теплое одеяло, когда все уйдут, а по крыше снова застучит дождь. Ради такого незапланированного отдыха он легко мог забыть о верности королю, забыть о короне, и заговоре, и чести.

Но самое важное — забыть о чести.

Дэвид вполголоса выругался и сильно потер ладонями лицо, затем взъерошил волосы. Вскочив с кровати, он быстро оделся, натянул обувь и пошел узнавать, чего на этот раз хочет от него Генрих.

Король был в задумчивом настроении, но принял рыцаря весьма любезно. После того как Дэвид поприветствовал его должным образом, он дал ему знак сесть рядом и навалил ему на тарелку говядины с королевского блюда. Дождался, когда подадут эль, а слуга уйдет, и лишь тогда заговорил.

— Мы заметили, что ты был вчера вечером в зале. Нам очень приятно снова видеть тебя в здравии.

Дэвид ответил, как приличествовало случаю, и стал ждать, что будет дальше. За последние несколько дней, проведенные королем на охоте, разгладилось его напряженное лицо, отметил Дэвид, но этим утром в серо-голубых глазах монарха сверкала решимость.

— Леди Маргарита — отличная целительница, судя по всему. Ты сможешь сесть на коня?

Дэвид понимал: никто не верит, что силы к нему вернулись полностью, и в этом виноват он сам. Он преднамеренно затянул процесс выздоровления. Отчасти — из-за удовольствия от близости Маргариты, отчасти — испытывая желание защитить ее. Ей не могло угрожать назойливое внимание Галливела, пока она сидела в четырех стенах комнаты Дэвида, ее не беспокоили любопытные взгляды и издевки придворных. В конце концов, ему просто нравилось лежать и смотреть на нее, когда она читала ему или аккуратно штопала одежду.

— Как прикажете, сир, — ответил он.

— Вы и леди поладили?

Он слегка наклонил голову набок. Они, бесспорно, поладили, особенно прошлой ночью, хотя это короля совершенно не касалось.

Или касалось?

Возможно, Генрих предугадал, как будут строиться отношения между рыцарем и его дамой, и именно потому задает подобные вопросы? Лишь на мимолетное мгновение Дэвид позволил себе заподозрить, что именно с этой целью Маргарите и велели ухаживать за раненым — Генрих хотел так или иначе поженить их. Ведь в результате того, что Маргарита провела столько времени в одном помещении с мужчиной, ее доброе имя могло быть запятнано. Чувство вины за такой исход дела вполне могло вынудить его пойти к алтарю. Тем не менее он не мог понять, какую пользу государству может принести такой брак.

А что польза быть должна, Дэвид нисколько не сомневался. Ему нравился Генрих, он одобрял его стиль правления, сочетавший строгость и терпимость, но он прекрасно знал, что король весьма и весьма скрытен. Человек не мог провести полтора десятилетия, сталкиваясь с обманом и кознями своих кузенов королевской крови, Эдуарда IV и Ричарда III, и не научиться у них хитрости.

— Хочешь, она поедет на охоту вместе с нами? Ей можно подыскать другое пристанище, но мы хотели бы услышать сначала твое мнение, прежде чем отдавать приказ.

Другое пристанище? — Не сводя глаз с тарелки, Дэвид запихнул в рот кусок мяса.

— Она могла бы остаться здесь, с леди Джоанной. Или мы поручим ее заботам монашек — мы будем проезжать мимо женского монастыря.

Идея отдать Маргариту в монастырь была не нова, но все в нем восстало против такого выхода из ситуации. Он медленно жевал, сохраняя задумчивый вид, и размышлял о том, как не допустить подобного поворота событий и одновременно не совершить действий, запрещенных ему клятвой.