Читать книгу "1977. Кошмар Чапелтауна - Дэвид Пис"

Полиция считает, что убийца – житель Западного Йоркшира, очевидно, хорошо знающий Лидс и Брэдфорд. Его комплекс по отношению к проституткам развился либо из взаимоотношений с одной из них, либо в результате того что проституткой была его собственная мать.

Господин Олдман заявил, что помимо результатов судебно-медицинской экспертизы, которые он не пожелал предавать огласке, эти убийства связывают между собой следующие черты:

все жертвы были «девушками легкого поведения», за исключением Рейчел Джонсон, которая, возможно, подверглась нападению по ошибке, возвращаясь поздно вечером во вторник к себе домой;

на теле лишь одной из жертв были обнаружены следы сексуального насилия и ограбления;

все жертвы получили тяжелейшие черепно-мозговые травмы и прочие телесные повреждения, включая многочисленные ножевые ранения.

Вчера вечером соседи Рейчел Джонсон выйти на улицы, чтобы собрать подписи граждан за восстановление смертной казни как наказания за убийство. Они собираются направить эту петицию Министру внутренних дел господину Мерлину Ризу. Одна из организаторов акции, миссис Розмари Гамильтон, сказала: «Мы готовы обойти каждый дом в Лидсе, если потребуется. Этот ребенок никогда ни причинил никому вреда, а ее убийца, если даже его и поймают, не получит по заслугам».

Пресс-клуб.

Никого, кроме Джорджа, Бет и меня.

– Я слышала, он такие ужасы творит, – сказала Бет.

– Сиськи им отрезает, – кивнул Джордж.

– Этот полицейский сказал, что он вырезает им всю утробу.

– И съедает все по кусочкам.

– Еще одну?

– Еще, и еще, и еще, – сказал я, чувствуя приступ тошноты.

Я завернул за угол, спотыкаясь. Он стоял под фонарем.

Высокий мужчина в черном плаще и шляпе, со старым, раздолбанным дипломатом.

Он стоял не шевелясь и глядел вверх, на мои окна.

– Мартин, – сказал я, подходя к нему сзади.

Он обернулся.

– Джек. Я уже начал волноваться.

– Все путем, я же тебе сказал.

– Ты пьешь, что ли?

– Да уже лет сорок.

– Тебе, Джек, нужны шутки поновее.

– Например?

– Джек, тебе нельзя больше бежать.

– А ты что, собираешься изгонять из меня демонов, да? Покончить с моими страданиями раз и навсегда?

– Я хочу подняться к тебе. Поговорить.

– В другой раз.

– Джек, другого раза может не быть. Времени мало.

– Это хорошо.

– Джек, пожалуйста.

– Спокойной ночи.

За стеной звенел телефон.

Я открыл дверь и снял трубку.

– Алло?

– Джек Уайтхед?

– На проводе.

– У меня есть для вас кое-какая информация, касающаяся одного из убийств Потрошителя.

Мужской голос, молодой, местный акцент.

– Ну?

– Не по телефону.

– Где вы?

– Не важно, но я могу встретиться с вами в субботу вечером.

– Что за информация?

– В субботу. В клубе «Варьете».

– В Бэтли?

– Да. Между десятью и одиннадцатью часами.

– Хорошо. Как вас зовут?

– Обойдемся без имен.

– Вы, я так понимаю, денег хотите?

– Денег не надо.

– А чего же вы тогда хотите?

– Будьте на месте.

У окна. Отец Лоуз – все еще под фонарем, линчеванный истэндский еврей в черном плаще и шляпе.

Я сел и попытался начать читать, но в голову лезли мысли о ней, я думал о ней, думал о ней, молился, чтобы Кэрол не появлялась, думал о ее волосах, думал о ее ушах, думал о ее глазах, молился, чтобы Кэрол не появлялась, думал о ее губах, думал о ее зубах, думал о ее языке, молился, чтобы Кэрол не появлялась, думал о ее шее, думал о ее ключице, думал о ее плечах, молился, чтобы Кэрол не появлялась, думал о ее груди, думал о ее коже, думал о ее сосках, молился, чтобы Кэрол не появлялась, думал о ее животе, думал о ее животе, думал об ее утробе, молился, чтобы Кэрол не появлялась, думал о ее бедрах, думал о ее коже, думал о ее волосах, молился, чтобы Кэрол не появлялась, думал о ее моче, думал о ее дерьме, думал о ее внутренностях, молился, чтобы Кэрол не появлялась, думал о ней, думал о ней, думал о ней и молился.

Я встал и пошел к кровати, чтобы залезть под одеяло, чтобы думать о ней, о ее прикосновениях.

Я встал, повернулся и увидел ее.

Ка Су Пен исчезла.

Кэрол вернулась.

– Ты скучал?

* * *

Джон Шарк: Вот это мне нравится (читает): «Согласно мнению господина Джеймса Андертона, начальника полиции города Манчестера, рост преступности загнал полицию в угол, и ждать улучшения ситуации в ближайшем будущем не приходится».

Слушатель: Я думаю, он прав.

Джон Шарк: А я нет. Вроете преступности я виню именно полицию. Страх и кретинская нерешительность – вот в чем их беда.

Слушатель: Вы говорите ерунду, Джон, полную ерунду. Если ваш шикарный дом ограбят, кому вы будете звонить?

Передача Джона Шарка

Радио Лидс

Пятница, 10 июня, 1977

Глава тринадцатая

Мне приснилось, что я сидел на диване в розовой комнате. На грязном гниющем трехместном диване, воняющем все омерзительнее, но я не мог с него встать.

Потом оказалось, что этот диван стоит на детской площадке. Кошмарный диван с тремя ржавыми пружинами, врезающимися мне в задницу и в ляжки, но я никак не мог с него встать, не мог подняться с места.

Кто-то касается моего лица.

Я открываю глаза.

Это Бобби.

Он улыбается, живые глазенки, малюсенькие белые зубки.

Он пихает книжку мне в грудь.

Я закрываю глаза.

Он снова касается моего лица.

Я открываю глаза.

Это Бобби в голубой пижаме.

Я лежу на тахте в гостиной, на кухне работает радио, в доме пахнет завтраком.

Я сажусь, беру Бобби на руки, сажаю его на колено и открываю книжку.

– Жил-был кролик, волшебный кролик, у него был домик на луне.

Бобби поднимает ручонки, изображая уши кролика.