Читать книгу "Секретное оружие - Лев Овалов"

Пронин вдруг замолчал, смущенно глядя на нас.

— Кажется, я увлекся, — сказал он. — А ведь все это и без меня вам известно…

— Все известно, — согласилась Мария Сергеевна. — Но иногда мы об этом просто забываем…

В это время Леночка что-то тихо сказала матери.

— Зови к столу, — отозвалась та.

Мы перешли в кухню, в ту самую кухню, с которой и начался наш рассказ.

На столе стояли и пирог, и маринованные грибы из подмосковных лесов, и бутылка шампанского, и запотевший графинчик с водкой.

— Чем богаты, тем и рады, — сказала Мария Сергеевна. — Леночкино искусство, я хозяйства почти не касаюсь.

Мы уселись за стол, и в это время раздался… телефонный звонок!

— Я сейчас, мамочка! — воскликнула Леночка. — Это, вероятно, ко мне.

Она побежала к телефону.

— Звонил Георгий Константинович, — разочарованно сообщила она.

— Извиняется, конечно, — подхватила, смеясь, Мария Сергеевна. — Никак не может и так далее.

— Точно, — подтвердила Леночка. — Извиняется. Не может.

— Как всегда, — сказала Мария Сергеевна. — Ему же хуже!

Я впервые был здесь в гостях, а чувствовал себя как дома, я находился среди очень хороших людей.

Но все-таки самым главным здесь был для меня Пронин. В который раз видел я это умное простое лицо, эти ясные серые глаза, эти суховатые бледные губы, и все-таки никогда не мог наскучить мне этот человек!

— Знаете, Павел Павлович, у меня к вам предложение, — обратился он вдруг к Павлику. — Пока мы еще не выпили, прошу обсудить. В самых трудных и сложных обстоятельствах Елена Викторовна не теряла головы. Помните, я говорил, что каждый из нас может быть чекистом. Елену Викторовну я с удовольствием взял бы на постоянную работу… Как вы думаете?

— Нет-нет! — воскликнул Павлик. — Обойдитесь как-нибудь без нее, она будет врачом!

— Слышите? — Леночка засмеялась. — Он уже решает за меня!

Пронин говорил серьезно, а в глазах светились веселые искорки…

И вот именно в этот момент опять раздался телефонный звонок.

Леночка вскочила со стула.

— Я сейчас…

И убежала из кухни.

— Иван Николаевич, — позвала она, — вас!

— Извините…

Пронин вышел из-за стола.

Вернулся он через две минуты и торопливо стал прощаться.

— Вы уж на нас с Григорием Кузьмичом не сердитесь, нужно срочно ехать. Дела…

По-видимому, кто-то еще нуждался в их помощи.

В КОСМИЧЕСКУЮ ЭРУ

1

Все говорит о том, что это роман времен холодной войны. В “Секретном оружии” Льву Овалову удалось в очередной раз законсервировать дух времени, уловив общественные представления о добропорядочности и пороке. Именно поэтому последний роман о майоре Пронине так гармонично вписывается в концепцию серии “Атлантида”.

Современные политики полюбили спорить об однополярном мире. В “Секретном оружии” действуют люди, живущие в разных — полярных — мирах. В начале шестидесятых годов уже было ясно, что XX век войдет в историю как столетие двух соперничающих сверхдержав, каждая из которых навязчиво предлагала миру свой путь развития. Фултонская речь Черчилля возвестила о начале холодной войны — беспощадной, как средневековые крестовые походы. Сталин в своих программных заявлениях по международной политике был не менее грозен. Он говорил об обострении классовой борьбы после Второй мировой, а Краснознаменный хор получил основания, чтобы страшить супостата песней: “Это шагает Советский Союз, это могучий Советский Союз, рядом шагает новый Китай!” В войну маневров были стянуты воистину огромные силы. У каждой из сторон были свои убедительные козыри. Инициатива переходила из одного лагеря в другой, весы Истории колебались. Разумеется, в такой ситуации особое значение получила разведка. Скрытая, тайная война после 1945 года оказалась предпочтительнее войны открытой.

После смерти Сталина, по мере укрепления власти нового вождя, прежний монашеский стиль советского руководства уходил в прошлое. Наши вожди надели элегантные костюмы, плащи и шляпы, перестали сторониться международных контактов. Хрущев не выглядел коммунистическим гуру — скорее он напоминал энергичного массовика-затейника, талантливого импресарио советской власти. На приемах он появлялся рядом с наряженным во фрак и бабочку американским президентом, манкируя устаревшими деталями мужского гардероба. Ладно сидевший деловой костюм Хрущева подчеркивал, что советская цивилизация устремлена в будущее, отсекает все лишнее. И впрямь — к чему париться в нелепой бабочке, когда фабрика “Луч” производит прекрасные длинные галстуки разных расцветок, да и товарищи из братской ЧССР не отстают на своей фирме Hedva–Прага Центротекс. А бабочки, фраки и смокинги мы оставим для официантов и музыкантов. В жаркую погоду Хрущев щеголял в свободной украинской рубахе — в ней было просторно и прохладно. И пускай этот плейбой Кеннеди завидует раскованности первого секретаря…

В романе, принадлежащем космической эре, Овалов подчеркивает возросшую мощь советского государства и комитета его безопасности. В тридцатые годы мы еще были учениками великих разведчиков вроде Лоуренса Аравийского. Теперь Пронин был просто на голову выше своих противни­ков. Как Гагарин всех обогнал в космическом противостоянии, как советские легкоатлеты на Олимпиаде 1960 года в Риме оставили позади хваленую американскую команду (а уж в исконно советских видах спорта мы им тогда вообще не оставили шансов)…

В “Секретном оружии” вот уже пятое десятилетие хранится замороженный оптимизм того по-своему революционного времени. Тем, кто упрекнет Овалова в патриотической самонадеянности, мы советуем представить себе поведение современных российских пропагандистов, если бы сейчас, в XXI веке, наша страна добилась хотя бы десятой части тех успехов — “весомых, грубых, зримых”…

2

Секретное оружие, о котором говорится в романе Льва Овалова, давно известно нашим читателям по “Военной тайне” Аркадия Гайдара. Помните Мальчиша-Кибальчиша? Да и герои “Медной пуговицы” одолевали превосходящие силы противника прежде всего своей неподкупностью и железной волей. Несокрушимый дух советского человека был темой многих произведений разных жанров. Популярный лозунг: “Слава народу-победителю!” превратился в пустые словеса только для иронически настроенных молодых людей семи­десятых. А в начале шестидесятых военная тайна Гайдара действовала успешно, покоряя космос, открывая силу лазера и обнимая победительного Фиделя Кастро…

Об эту несокрушимую силу, для выразительности олицетворенную женщиной, и предстояло разбиться помыслам американских шпионов в романе Овалова. Космическая эпопея, конечно, стала самым важным событием эпохи. Запуски первых спутников, полеты Юрия Гагарина и Германа Титова воспринимались как прямое продолжение Победы 1945-го. Что же дальше? Еще малость поднатужиться, потерпеть — и… Страшно даже подумать, но Хрущев четко произнес это слово — “коммунизм”. Причем со смягченным “з” — такой говорок был у первого секретаря.