Читать книгу "Убийства единорога - Джон Диксон Карр"

Первоначальный план Фламанда заключался в том, чтобы позволить кому-нибудь найти спрятанный там чемодан — он не сомневался, что будет произведен обыск. В чемодане не было ничего указывающего на него — все думали, что чемодан принадлежит Кену. Фламанд ненавидел Кена за то, что тот взял над ним верх на дороге, поэтому Кен должен был стать жертвой, ответив за совершенное Фламандом преступление. Появившись в доме в роли негодующего и ограбленного Харви Драммонда, Фламанд собирался сам найти «гуманного убийцу» в тайнике чемодана, если кто-то не сделал этого раньше. Я сразу понял, что, если кто-то выставит Фламанда дураком, тот вылезет из могилы, чтобы свести счеты.

Итак, где мог спрятаться Фламанд, сфальсифицировав сцену убийства, сбросив тело вниз и снова пробравшись в дом? Пока у него не появилась возможность спуститься на первый этаж, только в одном месте — в собственной комнате! Это кажется безумием? Нет, поскольку в комнате имелась дверь (не потайная, но не слишком заметная), связывающая ее с бельевой. Если бы мы вошли в комнату Фламанда, он бы ускользнул в бельевую, а если бы мы вошли в бельевую, вернулся бы за портьеру в своей комнате. (Хотя в замке нет тайных коридоров, портьеры в спальнях их неплохо заменяют!) Кроме того, мы не могли застигнуть его врасплох, так как в комнатах только парафиновые лампы, и он мог скрыться, прежде чем зажгут свет.

Когда мы поднялись наверх, чтобы реконструировать преступление, Фламанд, очевидно, находился в бельевой, оставив открытой дверь в свою комнату. А когда Гаске, Кен и я вошли в бельевую и стали ощупью искать рубильник, Фламанд подбросил свою записку. Почему? Потому что при слабом свете снаружи он мог видеть силуэт вошедшего Кена и слышал, как тот говорил со мной. В такой ситуации должно было казаться очевидным, что записку мог оставить только один из нас троих. Но Фламанд совершил ошибку. Он подбросил записку в воздух, и я увидел, как мелькнуло что-то белое. Это доказывало, что ее бросили из задней части бельевой, где не могло быть никого, если только там кто-то не прятался.

Таким образом, друзья мои, фарс продолжался. Гаске был абсолютно прав, обвиняя Кена в том, что он спрятал пистолет и оставил следы грязи на подоконнике, так как больше никто в нашей группе с тех пор не отлучался ни на секунду и не имел грязной обуви. Но я не сомневался в присутствии еще одного персонажа.

Конечно, теперь вы можете догадаться о том, что произошло с коричневым чемоданом. Когда мы спустились вниз перед ужином, у Фламанда было достаточно времени, чтобы усовершенствовать свой план. Он стремился опутать Кена такой паутиной косвенных улик, чтобы тот не мог из нее выбраться. Войдя в комнату Кена, Фламанд опустошает его черный чемодан и выбрасывает его в окно, потом наполняет свой чемодан вещами Кена, оставив оружие на втором дне. Поскольку Огюст может поклясться, что нашел коричневый чемодан в багажнике машины Кена и что Жозеф отнес его наверх, кто сумеет доказать, что он не принадлежит Кену?

План осуществлялся успешно. Фламанд слушал и наслаждался. Он видел каждое наше движение, черт бы его побрал! И хотя я не сомневался, что он находится в доме и почти в пределах досягаемости, я был беспомощен, так как мой друг Гаске отвергал все мои предположения. Я ждал своего шанса и заставил его усомниться, только когда мы с Эвелин начали лгать относительно нападения на дороге…

— Думаю, нам незачем в это вдаваться, — дружелюбно заметил д'Андрье.

— Но я совсем упал духом, услышав, что вы собираетесь установить мост через зияющую бездну и увезти Эвелин и Кена в Париж, покуда Фламанд будет потирать руки. Теперь он мог покинуть замок — особенно услышав, что у Рэмсдена нет при себе единорога. Когда Кена и Эвелин отправили под охраной наверх, я отвел друга Гаске туда, где мы могли побеседовать наедине, не будучи подслушанными. Мое положение становилось отчаянным, так как старина Марсель Селестен, водитель такси, нас здорово подвел. Но я рад сообщить, что природный здравый смысл Гаске…

Д'Андрье кашлянул.

— Едва ли стоит на этом задерживаться, — сказал он. — Сэр Генри имеет в виду, что в критический момент вошел сержант Аллен с портфелем, который лежал в комнате доктора Эбера. В нем содержалось доказательство…

— Прошу прощения, — вмешался Огюст. — Я вам очень признателен, но знал ли Фламанд об этом, и если знал, то почему его не уничтожил?

— Не думаю, что он об этом знал, — ответил Г. М. — Понимаете, Фламанд не мог подслушать разговор между Огюстом и Гилбертом Драммондом в комнате последнего. Он знал, что что-то пропало, так как Огюста послали на поиски, но не знал, что именно, и не осмелился спросить. Когда он нашел несколько документов в чемоданах Драммонда (точнее, в этой адвокатской папке, которая должна была предоставить вам ключ к его профессии), то решил, что раздобыл все.

Когда дружище Гаске наконец согласился со мной, что Фламанд прячется в доме, было едва ли не слишком поздно. Даже если бы мы устроили повальный обыск, продемонстрировав тем самым, что разгадали его план, он мог ускользнуть. Мост был установлен, да и река успокоилась достаточно, чтобы ее переплыть, а мы не хотели рисковать упустить его. Поэтому Фламанд считал, что может в любой момент войти в дом в роли Харви Драммонда, и мы поверим ему.

Но мы были уверены, что, если я состряпаю план бегства для Кена и Эвелин, он не сможет удержаться от искушения помешать им и попадет прямиком в наши руки. Мы играли в расчете на его характер. Он мог бы вывернуться, если бы не был таким мстительным и не стремился отправить эту пару в Париж в наручниках. На редкость «приятная» личность.

Последовала длительная пауза.

— Остается раскрыть тайну единорога, — заговорил я. — Меня спрашивали, что я о них знаю и как они связаны с Индией, но никто еще не…

— Значит, вам намекали на Индию? — Рэмсден усмехнулся и посмотрел на Фаулера. — Между прочим, когда вы, щенок, в своем стремлении к многозначительным замечаниям осведомились о здоровье низама, я подумал, что вы собираетесь испортить игру.

— Но что это значит? — допытывался я. — Я перебрал все легенды — что рог единорога предохраняет от яда, что единорог может становиться невидимым, что его можно поймать только с помощью девственницы…

По какой-то причине это позабавило Рэмсдена.

— Думаю, так как мы поймали Фламанда, нет причин для секретности, — сказал он. — О единорогах существуют не только сказки и легенды. Первое описание единорога дал…

— Аристотель, — прервал Г. М. — Это моя епархия, сынок. Единственными животными, которые, согласно Аристотелю, имели один рог, были «орикс и индийский осел».[43]Аристотеля воспринимали как бога науки, и его авторитет долгое время был незыблемым. Считалось, что более поздние сведения об индийском единороге возникли под влиянием носорога, но Индия считалась родиной этого фантастического существа. Поэтому даже много лет спустя прииск в Партиале был известен как прииск Единорога… Знаете, где находится Партиал?

— Поняла! — воскликнула Эвелин. — Рядом с Голкондой,[44]верно?