Читать книгу "Убийство с хеппи-эндом - Алена Алтунина"

– Сейчас она тоже на работе?

– Нет, сейчас она в отпуске, уехала на дачу. У нас маленький домик без удобств на берегу Истринского водохранилища.

– Я знаю немного эти места, муж иногда возил нас туда. А у вас в каком месте дача?

– Недалеко от станции Алексеевская, что очень удобно. Электрички часто ходят, еще немного пешком и уже дачные участки. Раньше у мужа на работе их бесплатно распределяли, а сейчас они довольно дорого стоят. Состоятельные господа почти все скупили, только немногие не хотят продавать, хотя и деньги предлагают хорошие. Вот и мы пока держимся. Пусть хоть дача останется в память о муже, продать всегда успеем.

Я была на седьмом небе от радости. Имея такие координаты, я легко отыщу Семеч– кину, главное, чтобы она оказалась на месте.

Еще немного поговорив о том, о сем и выпив три чашки чая, я откланялась и поспешила домой. Если Прохор звонил, могу нарваться на очередную взбучку. Едва я вошла, зазвонил телефон.

– Где тебя носит? – спросил Прохор.

– Извините, была в ванной, не слышала звонок, – опять соврала я.

– У тебя все в порядке? – поинтересовал– ся он.

– Да, спасибо. Говорю вам, не волнуйтесь, нет никакого повода.

– Лучше подстраховаться.

– Прохор Степанович, можно я посплю немного? – кротко спросила я.

Его подкупила моя покорность.

– Что ты спрашиваешь? Конечно можно! Сколько тебе нужно времени?

– Ну, пока усну, думаю, часа четыре, не меньше.

– Хорошо, я позвоню тебе ровно через четыре часа, – сказал Прохор и отключился.

Итак, я свободна на четыре часа, нужно уложиться в это время. Я быстро надела то, в чем выехала сегодня утром из дома Прохора: джинсы, легкий пуловер и удобные туфли. Быстро выбежала из дома, открыла «Мерседес» и взяла оттуда деньги. Машину брать мне нельзя. «Надзиратели», которые приедут, должны поверить, что я спокойно сплю дома. Еще мне нужно преодолеть преграду в лице бабушек-старушек. Для этого я вернулась в квартиру, надела темный парик, солнцезащитные очки, ярко и небрежно накрасила губы, нанесла темные румяна. Из-за Ваниного усердия у меня в шкафу почти не осталось никакой одежды, а та, что была, не годилась для маскировки. Но на балконе я нашла большую растянутую кофту терракотового цвета и потертые черные вельветовые брюки, в которые я влезла вместе с джинсами. В зеркале отразилась вульгарная полноватая девица, неопрятно одетая. Думаю, Бони похвалил бы меня за профессиональную маскировку. Когда я вышла из подъезда, бабушки переглянулись. Здороваться с ними подобная девушка вряд ли бы стала, вот и я их проигнорировала, нагло прошла мимо.

– Это кто ж такая? – зашушукались они за моей спиной.

– Наверно, к Лесику приходила, шалава! – сказала тетя Фима. – Водит всяких потаскух! – в вдогонку мне крикнула она.

Я не могла не воспользоваться случаем и грозно обернулась. Фима прикусила язык. Вот и чудненько, значит, маскарад удался и объяснения, откуда я такая взялась, соседки тоже сами придумали. Спасибо неизвестному Лесику, который приводит к себе подобных девиц. По дороге я отыскала подъезд, у которого не было бабушек-старушек, быстро сняла с себя экипировку, спрятала все в большую сумку, изменила макияж и побежала к метро. Мне нужно было доехать до станции «Тушинская», а потом на электричке до дачи Семечкиных. Я спешила, как могла. В метро бежала по эскалатору, перебегала из вагона в вагон, чтобы хоть как-то сэкономить время. Электричка подошла почти сразу. Пока что мне везло. Прибыв на место, обнаружила множество красивых современных домов, свидетельствовавших о состоятельности их владельцев. Но как и говорила Тамара Павловна, кое-где были видны непрезентабельные домишки старых времен. Представляю, как эти домики раздражали местных нуворишей. Ведь если бы не они, всю бы территорию дачного поселка огородили бы крепким забором, поставили камеры и охрану. Тогда ни один комар не пролетел бы в их владения без пропуска, а так вход оказался свободен, что было мне на руку. Я рысцой направилась к одному из скромных домиков.

Похоже, хозяева отсутствовали, о чем свидетельствовал замок на калитке и запущенная территория. Около другого домика играли дети школьного возраста. Я спросила у них, знают ли они Ларису Петровну Семечкину. Они сказали, что она через два дома. Я возликовала.

Этот дом давно требовал ремонта. Наверное, Тамара Павловна продаст участок лишь тогда, когда домик окончательно развалиться, и по всей видимости, это произойдет довольно скоро. Входная дверь была открыта, я постучала и вошла. Две небольшие комнаты, на столе хлеб, банка варенья и чайник. Значит, хозяйка где-то рядом. Она оказалась позади дома на небольшой грядке с зеленым луком. Когда я подошла и поздоровалась, женщина чуть не подпрыгнула и уронила вырванный лук. Она была невысокая, в широких брюках, в клетчатой рубашке с чужого плеча, большой широкополой шляпе, затеняющей лицо, и больших солнцезащитных очках.

– Извините, – сказала я, – не хотела вас напугать. Вы Лариса Петровна?

Она молчала.

– Мне нужно с вами поговорить.

Женщина продолжала молчать. Может, она немая? Ее мама говорила, что Лариса Петровна педагог, а немых учителей я еще не встречала, скорее, наоборот.

– Что же вы молчите? Ваша мама подсказала, где я могу вас найти.

Лариса Петровна, наконец, вышла из ступора и хрипло спросила:

– К чему эта комедия?

Бог мой, она не немая, она сумасшедшая! В чем она углядела комичность?

– Не понимаю, о чем вы?

– Почему бы вам сразу же не сказать, что вы пришли меня шантажировать? Но я вам говорила, что сейчас это не имеет никакого смысла.

– Вы мне говорили? Когда? – неподдельно удивилась я. – Мы что, знакомы?

– А вы как будто не знаете!

– Театр абсурда! Что в конце концов происходит? Вы меня с кем-то путаете!

– Ладно, – устало сказала она, – пойдем в дом, там и поговорим.

В доме она сняла шляпу, и я чуть не лишилась чувств. Передо мной стояла Лариса Петровна, куратор из института, с которой Володя якобы состоял в интимной связи. Значит, это она Семечкина! Я ведь не знала ее фамилию, а если бы знала, то обязательно запомнила бы. Вот так поворот!

– Садитесь, – сказала она, – я вам сейчас все расскажу.

Лариса Петровна поставила чайник на небольшую электрическую плитку и принялась резать хлеб. Так же как и в предыдущую нашу встречу, руки ее сильно дрожали, поэтому куски получались разного размера, но, кажется, она не обращала на это внимания. Она вообще как будто погрузилась в свои мысли и ничего не замечала вокруг, а я так была потрясена встречей, что сидела тихонько и терпеливо ждала, что она скажет. Прошло около получаса. Чайник уже давно вскипел. Лариса Петровна механически выключила плиту и теперь намазывала хлеб вареньем. Она даже не заметила, что изрезала весь хлеб и не думала о том, что такое количество бутербродов вряд ли кто-то осилит. Наконец мое терпение было вознаграждено. Она сказала: