Читать книгу "Пока не будешь счастлив - Анастасия Нуштаева"

настроение было не то. Ветер обдувал так, как, наверное, обдувает в нескольких метрах от урагана. А еще я зачем-то глянула вниз, и у меня закружилась голова. Тогда я села на крышу. Бетон был холодным, но я обрадовалась, что хоть так могу уменьшить расстояние от глаз до земли.

Когда Женек подошел, я подвинулась, как муравей на рельсах[1], и он сел рядом. Мне было холодно, и я с грустью подумала о курточке, которую бросила на пол в магазине. Вероятно, злой консультант-ябеда уже унес ее на мусор.

– Тебе не холодно? – спросил Женек учтиво.

– Нет, – сказала я, понимая, что последует, если отвечу «да».

Если точнее: Женек придвинется ко мне так, что наши ноги соприкоснутся, а потом он накинет на меня свою куртку и все это будет жутко неловко… Хотя стоп. У Женька тоже нет куртки. Отмена.

Я не засекла, сколько мы так просидели. А еще я не знала, сколько нужно просидеть, чтобы охранник о нас забыл. Если бы не лютый ветер, здесь было бы неплохо. Вид красивый. Серый и унылый, но чем-то симпатичный. С моего насеста были видны огромная парковка, проезжая часть, тополи, растущие вдоль дороги, за которой можно было разглядеть панельки. С насеста Женька было видно все то же самое, только еще и меня.

– Можно спросить, что ты такого сделала, что охранник гонится за тобой?

– Нет.

Я ответила не сразу, а пораздумав и покусав губы. Но решила промолчать, когда поняла, что среди всех моих знакомых Женек – единственный, у кого эта история вызовет не восхищение, а неодобрение.

– Ладно.

Он так разочаровался, словно в истории охранник был бы плохим, а я – хорошей.

Затем я услышала, как Женек копошится, а потом все-таки его нога прижалась к моей. Хотя, медитируя под этим ужасным ветром, я почти упокоилась, это движение всколыхнуло во мне что-то. Мне вдруг стало ужасно противно.

– Зачем ты это делаешь? – воскликнула я.

Половину громкости унес ветер, но мои слова все равно прозвучали очень резко. Женек тут же отодвинулся, и на мгновение мне показалось, что зря я так завожусь и что, возможно, Женек вообще случайно меня коснулся. А если не случайно, то он очень долго на это решался.

Но в вопросе я спрашивала не про касания. Нет, они волновали меня меньше всего.

– Зачем ты побежал за мной? – продолжала я так же громко, только теперь глядя на Женька. – Зачем помогал? Зачем вообще подсел ко мне на фудкорте?

Женек стушевался под моим взглядом, и я очень старалась не смягчиться. В последний раз так любезен со мной был Артем. И ничем хорошим это не закончилась. Никто никому не помогает за просто так. Не существует таких добряков.

Я вдруг поняла, что щеки мокрые, и оттого, как ветер сушил слезы, стало еще холоднее. Я быстрым движением утерла глаз, словно надеялась, что Женек этого не заметит. Он будто и вправду ничего не увидел.

– Алиса, – сказал он. – Я же не знал…

– Зачем ты побежал! – крикнула я, не дослушав Женька. – Что тебе будет от моего спасения?

Женек молчал. Но не от того, что сказать ему было нечего. Наоборот, мыслей у него наверняка было так много, что он не знал, с какой начать.

– Что ты хочешь получить от меня, а? – спросила я, только теперь уже гораздо тише.

Несмотря на это, я не сомневалась – Женек меня услышал. Он хлопал глазами с длиннющими ресницами и явно не понимал, куда себя деть.

Только я ему не верила. Конечно, я знаю ответ на вопрос. Разве могу я думать иначе после того, что случилось вчера?

Потом я дернулась к Женьку и впилась в его губы. Целовать его было все равно, что целовать куклу. И вообще на поцелуй это действо не тянуло. Женек не шевелился – окаменел от шока. Оно ясно. Вряд ли дамы часто так ведут себя с ним.

Когда я отстранилась, ощущая на губах соленый привкус собственных слез, Женек так и оставался в том состоянии, в котором я его настигла. Но затем наши взгляды встретились. Заметив в моих глазах ярость, Женек решил ее погасить. Только у него ничего не получилось.

– Алиса, я не… – начал он жутко искренне.

Только я знала, что даже самые милые овечки – или барашки, как в данном случае, – могут скрывать истинные эмоции, могут врать, как лисы, и быть жестокими, как волки.

Чтобы не слышать, что мне там Женек хочет сказать, и чтобы не проникнуться его речами, я закрыла уши ладонями, сунула голову между коленей, которые подтянула к груди, и заорала. Набор бессвязных звуков – вот что сейчас было внутри меня.

Потом я зарыдала, уже просто уткнувшись лицом в ноги. Я кричала, чтобы Женек уходил, не уверенная, что он все еще на крыше.

Слезы долго не заканчивались, а я не могла поднять голову, пока все не выплакала. Когда это произошло, Женька рядом не было.

Предубеждение и отсутствие гордости

Я слабо помнила, как добралась до дома. В памяти, точнее в теле, остался только жуткий холод.

– Где твоя куртка? – спросила мама.

Она больше не злилась за утреннее происшествие, но начинала злиться из-за того, что я посеяла куртку.

– Не знаю.

Я и вправду не знала. Вариантов много: на полу дурацкого магазина, в мусорном пакете, на свалке. Вряд ли мама удовлетворится хоть одним ответом, да и вряд ли хоть в один поверит.

– Как можно не знать, где оставила куртку?

Это и вправду трудно. Только мама не учла, что после того, как я куртку оставила, она могла уже тысячу раз поменять местоположение.

Не отвечая, я зашла к себе в комнату. Настроение было скверным. Типичное тридцать первое декабря.

Я гордилась выходкой, которую проделала с Женьком, но в то же время было стыдно. Как я могла сравнить его с Артемом? Эти люди настолько не похожи, что нужно быть просто сумасшедшим, чтобы подумать, будто Женек способен на то же, что и Артем.

А жуткий взгляд Женька после жуткого недопоцелуя? Он был удивлен. И немного напуган. Артем, тот бы обрадовался. Он бы не упустил момент. Женек же явно не рассчитывал на такой исход событий… По крайней мере в ближайшем будущем. И подходил он ко мне все эти дни, верно, просто потому что он приличный, добродушный человек… И все его рассуждения о новогоднем настроении не такой уж бред…

Так, нет. Это я уже перегнула.

Я