Читать книгу "Расстрельная сага - Александр Тамоников"

— Мне вызвать его, Юрий Иванович?

— Вызывай! Не нравится мне эта затяжка времени. Я привык, чтобы приказы выполнялись в срок. Так было в армии, так будет и в новой администрации.

Советник извлек из кармана стильного, черного в широкую полоску костюма сотовый телефон, нажал несколько клавиш, поднес аппарат к щеке. После непродолжительного молчания заговорил:

— Витя? Шорин. Ты заставляешь Юрия Ивановича нервничать! Где Туганов? Почему вы с ним до сих пор не в усадьбе?

Выслушав порученца и отключив телефон, советник доложил:

— Все в порядке, Юрий Иванович. Они выехали из города и минут через пятнадцать-двадцать будут здесь.

— Чем Виктор объяснил задержку?

— Тем, что Туганов не хотел ехать.

— Вот как? Заартачился старик? Надеюсь, наш диверсант не сделал ошибки?

Шорин криво усмехнулся:

— Нет! Шаламеев не стал применять силу. Он сумел убедить старика поехать. Как? Это объяснит сам.

— Хорошо! Значит, так. Как только появится Туганов, все из кабинета вон, я буду вести разговор с ним тет-а-тет. Ты, Семен Альбертович, — обратился Штерн к Овчару, — сейчас же принеси сюда кейс с пятьюдесятью тысячами долларов крупными и новыми купюрами. Где взять деньги, знаешь.

Начальник предвыборного штаба произнес:

— Не много ли для него будет?

Генерал словно прожег Овчара взглядом своих черных безжалостных глаз:

— Ты меня плохо понял, полковник?

— Виноват, Юрий Иванович. Я быстро.

Начальник штаба удалился, чтобы вернуться с «дипломатом» через считаные минуты.

А вскоре с КПП охрана доложила, что прибыл «Мерседес» Штерна с Шаломеевым и пожилым мужчиной.

Бывший комдив встал:

— Туганов здесь. Все свободны. Находиться в особняке, в каминном зале, ждать вызова.

Овчар, Шорин и Курко поднялись и молча покинули помещение. Спустя несколько минут в кабинет генерала вошел благообразный пожилой человек с властными, аристократическими чертами лица. Настоящий чиновник высшего звена. Выглядел он сурово и недовольно.

Штерн, напротив, изобразил радость, словно встретил наконец близкого человека, которого не видел очень долго:

— Николай Валерьевич, дорогой! Здравствуйте! Рад видеть вас в добром здравии и отличной форме!

Бывший губернатор буркнул:

— Добрый вечер, Юрий Иванович. Признаюсь, не разделяю вашей радости, так как не понимаю, чем вызвано столь срочное и настойчивое приглашение на личную встречу.

Генерал улыбнулся:

— Не понимаете? Я объясню. Присаживайтесь, пожалуйста, в кресло у журнального столика. Там будет удобно. Выпьете с дороги? Могу предложить коньяк, виски, водку.

— Коньяку немного, граммов пятьдесят.

— Отлично! А я водочки махну, с устатку. У меня, сами знаете, времена непростые, насыщенные работой. А вы устраивайтесь, устраивайтесь. На столике и сигары найдете, и настоящие американские сигареты! А я пока распоряжусь насчет спиртного.

Туганов прошел в угол комнаты, присел в мягкое кожаное кресло. Курить не стал. Ослабил галстук, распахнув пиджак.

Штерн же вызвал Курко:

— Василий Григорьевич, будь любезен, принеси нам с Николаем Валерьевичем коньяку пятьдесят граммов с лимончиком и водки, нашей «Столичной», граммов сто. И побыстрей, пожалуйста!

— Одну минуту, Юрий Иванович.

Туганов кивнул на адъютанта:

— У вас, Юрий Иванович, по-прежнему, как в армии, дисциплина поставлена. Впрочем, чему удивляться, ваше окружение практически все состоит из бывших военнослужащих.

— Вы правы, Николай Валерьевич. С военными, знаете ли, работать проще. Они выполняют приказы, особо не раздумывая, не разводя ненужной демагогии.

— Возможно, это и хорошо, но в армии, Юрий Иванович. Вы же на гражданке и планируете возглавить целый регион. И в работе губернатора одних военных методов мало. Они даже вредны. Сколько мы уже по стране имеем случаев, когда военачальники, блестяще зарекомендовавшие себя в Вооруженных силах, оказывались провальными руководителями регионов, обрекая их на разрушение?

Штерн ответил:

— А сколько штатских чиновников, профессиональных политиков, финансистов, экономистов, промышленников довели свои регионы до крайней нищеты? Вам назвать их фамилии? Не надо? Конечно, вы о них знаете лучше меня. И их, замечу, на руководящих постах несоизмеримо больше, чем военных.

Диалог прервал прапорщик, принесший в кабинет поднос с рюмкой коньяка и насаженной на нее долькой лимона, и рюмкой с водкой. Поставив спиртное на стол, Курко молча удалился.

Штерн поднял бокал.

— За что выпьем, Николай Валерьевич?

— Мне все равно. Если не можете обойтись без тоста, провозглашайте его сами.

— Хорошо! Тогда давайте выпьем за взаимопонимание и взаимовыгодное сотрудничество.

Бывший губернатор удивленно взглянул на отставного генерала:

— За сотрудничество?

Штерн поправил Туганова:

— За взаимовыгодное сотрудничество, Николай Валерьевич!

Генерал опрокинул водку в себя, выпив сто граммов одним глотком. Закурил сигарету, присев напротив гостя.

Туганов, пожав плечами, медленно выпил свой коньяк и бросил в рот дольку лимона. Перевел взгляд на Штерна.

— Что вы, Юрий Иванович, подразумеваете под взаимовыгодным сотрудничеством? Насколько помню, мы в одной команде не работали. И сейчас у меня нет никакого желания менять что-либо.

— А этого и не требуется, уважаемый Николай Валерьевич! Речь идет об одной услуге, о которой я хотел бы вас попросить.

— Услуге?

— Да! Хотя фразу можно построить и иначе. У меня есть к вам выгодное предложение.

— Ничего не понимаю.

Сбросив пепел сигареты в массивную пепельницу, Штерн произнес:

— А все между тем элементарно просто. Насколько я знаю, вы в пятницу 17 сентября сего года намерены выступить перед своими избирателями, или я ошибаюсь?

Туганов подпер подбородок кистью согнутой в локте правой руки:

— Вы неплохо осведомлены о моих планах, Юрий Иванович. С чего бы это? Наша борьба окончена, я проиграл, ваш противник Брединский. Почему вы отслеживаете мои действия?

— Потому что ваши планируемые действия несут в себе угрозу моей предвыборной деятельности. Ведь вы намерены обратиться к своим избирателям с просьбой во втором туре голосовать за Марка Захаровича Брединского, не так ли?

Бывший губернатор вспылил:

— Да вам какое дело до того, что я собираюсь делать? Это вас никак не касается!