Читать книгу "Дом раненых сердец - Марина Серова"

у Кости были карманные деньги, но, как оказалось, ему важно было заработать их самому. Но вот каким путем…

Руслан Стародубников не договорил и махнул рукой.

В это время дверь палаты, в которой лежал Константин, открылась и оттуда вышла Алиса.

– Проходите, Татьяна Александровна, – пригласила Стародубникова.

Я вошла в палату. Константин лежал на кровати, и глаза его были закрыты.

– Константин, здравствуйте, – сказала я, подойдя к постели больного.

Константин открыл глаза.

– Татьяна Александровна, как хорошо, что вы приехали, мне необходимо вам рассказать… в общем, это очень важно, – слабым голосом начал Стародубников.

– Костик, ты только помни, что сказал тебе доктор, – Алиса подошла к постели сына и заботливо поправила одеяло, – тебе ни в коем случае нельзя перенапрягаться. Говори только самое необходимое, говори тихим голосом и медленно, не торопись.

– Да, мама, конечно, я все это понимаю. Но попрошу тебя выйти, мне нужно поговорить с Татьяной Александровной наедине, – попросил Константин.

Алиса покачала головой.

– Костик, я побуду здесь с вами, я сяду в уголок и не буду вам мешать. Но так мне будет спокойнее.

– Мама! Я тебя очень прошу, оставь нас одних. – Константин повысил голос и тут же снова закрыл глаза.

– Ну хорошо, хорошо, я выйду. Ты только не волнуйся, прошу тебя. – Алиса вышла из палаты и, закрывая за собой дверь, предупредила: – Я вернусь через полчаса, столько времени на разговоры дал доктор.

Мы с Константином остались одни.

– Ну, я вас слушаю, Константин, – сказала я и, приставив стул к постели Стародубникова, села на него.

– Да, Татьяна Александровна, сейчас, я только соберусь с силами, – произнес парень.

– Если вам тяжело разговаривать, давайте поступим следующим образом. Я расскажу о том, что мне известно обо всей этой истории с наркоманами и о деятельности медицинского центра, а вы сообщите подробности. Так вам будет легче, – предложила я. – Вы согласны?

– Нет, я расскажу все сам, – твердо сказал Константин.

– Ну хорошо, тогда начинайте, я вас внимательно слушаю.

– В общем… да, я поставлял наркоманов в медицинский центр. Поставлял… звучит как-то… Как будто речь идет о товаре, а не о людях. Я долго этим занимался. И мне платили за эту… за эту работу. Я просто выводил их из ночного клуба, а санитар, который работал в центре, их туда увозил.

– Это был шофер «Тойоты»? – уточнила я.

– Да, он самый, – подтвердил Константин.

– Как его имя и фамилия? – спросила я.

– Вот этого я не знаю. Он сразу сказал, что такие подробности мне знать ни к чему. Велел называть себя Ангелом. Забавно, да?

Стародубников криво усмехнулся.

– Правильнее тогда было бы уж продолжить кличку: Ангел Смерти. Ладно… Это все не столь уж и важно. Короче, тогда он приехал для того, чтобы отвезти одного парня в центр. Этот наркоман был не тарасовский, он приехал то ли из Пензы, то ли из Самары, не помню. Он пару лет уже сидел на наркотиках. Скитался по каким-то ночлежкам, дозу себе постоянно выпрашивал. В общем, если бы вы тогда за нами не погнались, то Ангел отвез бы парня в центр.

Константин остановился. Было видно, что ему трудно говорить. Я не торопила Стародубникова, давая ему время отдохнуть. Когда Константин был уже в состоянии продолжать, я спросила его:

– Как вы познакомились с этим санитаром по кличке Ангел?

– Это произошло в одном из ночных клубов, не в «Оазисе», в другом. Там я познакомился с одним парнем, звали его Денис. Он мне понравился. Общительный, прикид у него дорогой, финансы опять же всегда имелись. В общем, начали мы вместе время проводить. И как-то так я стал замечать, что Денис временами довольно странно себя ведет. Вроде бы и не под градусом, а поведение какое-то неадекватное. А потом я понял, что он принимает наркотики. Да он это свое пристрастие особенно-то и не скрывал. Но вот что мне было странно и непонятно: ведь родителей у него не было, только старая бабушка, но деньги на наркотики у него имелись. Я решил прямо у него об этом спросить. Денис сказал, что знакомый пристроил его на денежную работу. Кстати, сказал он тогда, имеется вакансия, и предложил ее мне. Я тут же согласился, потому что уже давно хотел самостоятельно зарабатывать деньги, а не довольствоваться тем, что дают мне родители. Нет, вы не подумайте, Татьяна Александровна, что мама с папой держали меня в черном теле и давали деньги только на мороженое и кино. Просто я хотел самостоятельности. Конечно, необходимо было сначала узнать, в чем будет заключаться эта «денежная» работа, но… Чего уж теперь говорить.

– Получается, что вы, Константин, только позже узнали, в чем будет конкретно заключаться ваша работа? – спросила я.

– Когда Денис сказал, что платить будут за каждого приведенного в центр любителя наркотиков, я сначала ничего не понял. Зачем и кому все это понадобилось? Но Денис объяснил, что один крутой бизнесмен решил заняться благотворительностью и с этой целью захотел организовать такое общество помощи наркозависимым. Типа такие люди смогут в дальнейшем вернуться к обычной жизни, полностью забыв о наркотиках.

Я снова вспомнила слова Арсения Красильникова о том, что бывших наркоманов не бывает, в любой момент излечившийся может вернуться к своей пагубной привычке.

– Денис еще сказал, что благотворительная программа рассчитана на таких больных, которые не хотят добровольно вылечиться или у них не имеется такой возможности, – продолжил Константин. – Таких пациентов кладут в специальные лечебные центры и начинают уговаривать лечиться. И мне действительно платили очень приличные суммы. Знаете, Татьяна Александровна, я ведь поверил в то, что такие центры действительно существуют. Но потом начал сомневаться.

– А почему? Были какие-то причины усомниться в этом? – спросила я.

– Да, были. Они возникли, когда пропал Денис. Он перестал появляться в ночных клубах, где мы с ним обычно зависали, телефон его тоже стал недоступен.

«Ну, практически та же история, как и с исчезновением Елизаветы Донниковой», – подумала я.

– Я тогда поинтересовался у Ангела, что случилось с Денисом, почему он пропал? И тот ответил, что Денис сам подсел на наркотики, и его пришлось положить в медицинский центр. Но я сразу