Читать книгу "Магия из котла: тайны валлийских легенд и преданий - Кристоффер Хьюз"

этом скрыто мудрое оккультное предупреждение: лишь тот, кто решится пойти на это в одиночку и чьи намерения чисты, способен овладеть Пророческим духом и тайным знанием. Их нельзя получить через чей-то чужой опыт, с кем-то разделить. Таковы правила. Как замечает сама Керидвен в поэме «Трон Керидвен»: котел мой, и правила – тоже![94]

Приблизиться к сосуду и пройти ассимиляцию с тайным знанием способен лишь тот, кто полностью к этому готов и согласился по собственному желанию. Не стоит надеяться, что Пророческий дух снизойдет на того, кто не отважился с ним работать. Для этого нужны усердие и решимость. Вот правила Керидвен. В поэме «Трон Керидвен» говорится о том, сколь важно для нее учение. Она восхищается Гвидионом, сыном Дон, героем Четвертой ветви Мабиноги, и называет его «лучшим учеником». Она считает себя одной из мудрейших при дворе богини Дон. Знание и учение, наряду с доверием и невинностью, невероятно важные для эффективности варева качества. Без них не стоит даже пытаться получить доступ к тайному знанию. Для этого необходимо обладать нужной информацией и верить, что архетипические силы непременно помогут вам пройти этим путем. Керидвен требует от нас знания, чем вторит главному друидическому догмату прошлого о том, что разум и интеллект непременно нужно развивать. Учение невероятно важно не только для развития ума и мудрости, но и для построения отношений с мифологическим материалом, а значит, и с архетипами, что в нем обитают. На фоне такого подхода еще ярче бросается в глаза типичное для XXI века мышление «хочу прямо сейчас» с его отрицанием всего оккультного.

Мы благословлены жить во времена, когда можем получить доступ к любой информации одним нажатием кнопки; у нас такая медицина и такие лекарства, при виде которых наши предки позеленели бы от зависти. Наши технологии позволяют улучшать свою жизнь, исследовать родную планету и Вселенную. Но именно благодаря этому мы привыкли, что все можем получить мгновенно. Увы, такие отношения и ожидания могут распространиться и на царство Духа и его исследования. Да, конечно, можно купить курсы, приобрести тайные знания и за пару сотен долларов даже обзавестись титулом, но мышление «Я могу купить себе духовность» столь же ядовито и разрушительно, сколь и остатки варева в котле. Постижение тайного знания любой традиции требует от человека серьезности и упорства, и кельтская традиция – не исключение. Скрытая сила слов наставляет нас, как следует себя вести и чего от нас требуют боги. То, что варево становится отравой, – тоже урок, урок о том, что в этом случае крайне высок риск побочного ущерба. Приблизившись к тайным знаниям с недобрыми намерениями или на секунду потеряв бдительность, можно нанести вред себе или окружающему миру. В мире, где действие дает результат почти мгновенно, кельтское тайное знание учит нас важности терпения, сосредоточенности и упорства.

Кроме того, имя Гвиона указывает, что он сам становится воплощением яда. Остатки зелья пролились на землю, и, несмотря на весь ущерб, который был нанесен природе, Гвион стал не только воплощением Пророческого духа, но и метафорой яда. Гвион олицетворяет собою все, что может быть как полезно, так и токсично. Таким же качеством обладал котел в крепости Caer Feddiwt. Уже после трансформации в Книге Талиесина Гвион рассказывает о своей природе в поэме Prif Gyuarch Geluyd:

Я старое, я новое, я Гвион.

Я вездесущ, я есть знанье всего,

Я бард, я храню свои тайны от недостойных,

Я вождь, я мудрец, что со всеми в споре

Горбатые барды сойдутся

За бочкою меда

Чудесные вирши пропеть,

Чтоб сберечь тайны, которыми им не овладеть[95].

В этих строках Талиесин упоминает о своем предыдущем воплощении, Гвионе Бахе, и о собственной природе; о том, что вездесущ и познал все, а еще что не может (или не хочет) раскрыть своих тайн недостойным. Думаю, в данном случае под словом «недостойный» стоит понимать тех, на кого не снизошел Пророческий дух и кому тайнами обладать не положено. Тот из них, кто получит запретное знание, отравится. Кроме того, он осуждает тех, кто далек от свершения великих вещей, но изъясняется стихами, так, словно им что-то известно, и в целом вырисовывает образ людей, которые хватаются за все сразу, ничего не понимая в том, за что взялись. Видимо, Гвион/Талиесин крайне нетерпим к тем, кто пытается заполучить тайное знание без должной подготовки и без добрых намерений в сердце. Гвион как сосуд есть отражение яда природного мира, где не все то, что сладко на вкус и легко достается, пойдет нам на пользу. Вот среди цветов, собирая нектар, жужжат пчелы. Их мед богат углеводородами, но в то же время токсичен для ребенка. Обычный орех для большинства из нас – источник питательного протеина, но кому-то везет меньше, и таких людей орех погубит. Невинность и красота часто маскируют яд. Понимание того, что природа может навредить, отражено и в оккультных знаниях. Невежество – опасная вещь, особенно если попадает не в те руки. Правила Керидвен строги: искать магии и мудрости котла следует в одиночку, иначе мы получим нечто ложное, загрязненное, поврежденный Авен, а как мы знаем, остатки варева – всегда яд. Гвион – многослойный персонаж: он и направляет, и вдохновляет, и дает предупреждение.

Есть в этом и еще один урок, вторящий мудрости Морды: лиминальность. Как известно, лошади Гвитно Гаранира (в запруде которого позже и нашли Талиесина) пили из устья этой реки, а значит, вкусили отравы. Их смерть подарила реке и устью новое имя, под которым они известны и сегодня: Afon Gwenwynfeirch Gwyddno, то есть «река отравленных лошадей Гвитно». Лошади стали единственными жертвами котла, или, по крайней мере, единственными, о которых упоминается в легенде, ведь логично было бы предположить, что все живое в самой реке также погибло, вкусив яда. Но тут все не так просто. Во-первых, это та самая река, в водах которой проходит один из этапов погони, из чего следует, что Керидвен в облике выдры и Гвион-лосось невосприимчивы к яду. Во-вторых, лошади пили воду из устья, что странно, ведь вода там уже соленая. Кроме того, устье – это лиминальное пространство: ни суша, ни море, но то и другое вместе, нечто посредине. Если и дальше развивать тему значения гибели лошадей, можно вспомнить о том, что лошади – символ независимости Британии. Тогда их смерть может означать вызов, брошенный нашей идентичности, как