Читать книгу "Пепел и кровь - Дмитрий Шебалин"

и сделаю. Ратимир где сейчас? В крепости?

— Ага, кажись, у мага был. Видать, обсуждают.

— Ну тогда я туда, вы пока досмотром займитесь. Только одного бойца с собой прихвачу, для дела, не против же?

Бородач нехотя кивнул, давая добро. Выдернув из обоза Дунвеста и раздав инструкции остальным, я направился по знакомому маршруту к библиотеке. Вряд ли маг за время моего отсутствия изменил своим привычкам и стал принимать гостей в другом месте.

— Кто такие? — и снова стражники, и снова вопросы.

— Мазай, к главному магу Лавлиену и сотнику Ратимиру. Доложи о нашем прибытии благородным господам. Передай, что у нас срочные новости. Они не откажут нас принять.

Копейщик внимательно осмотрел нас, не скрывая своего скептицизма на счёт последнего утверждения. Наш потасканный вид явно не внушал ему уверенности в том, что мы достойны вести беседы с уважаемыми аристократами. Впрочем, ничего такого воин озвучивать не стал, а лишь отправил напарника сделать так, как было велено.

А ещё с десяток минут спустя, я уже восседал в облюбованном мной ранее кресле. Как и Дунвест, занявший последнее четвёртое и сейчас с неприкрытым интересом разглядывающий полки с книгами.

— Вы вернулись раньше положенного срока, — в голосе Ратимира послышалось недовольство и раздражение.

— Мы вернулись сразу, как выполнили свою часть сделки, — ответил я. — Оставаться дальше в Железном городе не имело смысла, это лишь поставило бы под угрозу всю нашу миссию.

— Что ж, о том, выполнили вы контракт или нет, решать не вам. А мне, как заказчику.

— Если бы это было так, Ратимир, то боюсь ни один контракт не был бы признан завершённым, а наёмники за свою работу не получили бы ни монеты. Заказчик всегда скуп и не торопится расстаться с гонораром. Он найдёт до чего придраться. А потому не стоит отдавать такое право на откуп лишь одной заинтересованной стороне.

— Следи за языком, Мазай. Помни своё место и с кем разговариваешь.

Что-то Ратимир сегодня действительно не в духе. Обычно он куда приятнее в общении, хоть у меня было и не так много возможностей иметь с ним полноценную беседу. Лавлиен также сидел угрюмый, словно все плохие новости они уже и так знали, а раздобытая нами информация серьёзно запоздала. Или же нет? И есть ещё что-то, заставляющее их сейчас хмуриться, а мы собираемся вывалить на них очередную порцию дерьма? Как бы то ни было…

— Король мёртв, — начал я. — На его место метит главный маг королевства Казантир, и у него есть все шансы занять трон. Он спутался с ковеном и получает от него золото и поддержку, расплачиваясь при этом жертвенными камнями, добываемыми из юных и слабых одарённых. Маг собирает армию и орду наёмников, чтобы загасить оставшиеся очаги сопротивления и подмять под себя всё королевство. После этого он двинет войска дальше на север, чтобы насадить вольные головы тамошних баронов на острые колья и вернуть эти земли в лоно Приозёрного королевства. Грозовое княжество станет следующей целью, и без посторонней помощи Застава падёт уже этим летом.

Звенящая тишина повисла в зале библиотеки. Ни Лавлиен, ни Ратимир не торопились спорить или опровергать мои слова, называя их чушью. Напротив, они словно получили подтверждения своим опасениям, что явно не улучшило их настроения.

— Это если коротко, — резюмировал я. — Подробности, по всей видимости, расскажет вот этот человек. По крайней мере, мне его вручили заместо обещанного послания.

Дунвест хмыкнул, но отпираться не стал. В ответ на немой вопрос в глазах заказчика он действительно поведал важные детали, которыми я попросту не обладал. Например, информацию о раскладах сил, находящихся в распоряжении Казантира и его оппозиции, а также количестве магов ковена, прибывших в столицу и их положении при дворе. Он даже выдал имена всех «поставщиков» живого материала, активно способствующих производству жертвенных камней. В общем, Хески поработал на славу. Единственное, что Дунвест не стал упоминать, так это свою причастность к убийству прошлого короля, которая хоть и против его воли, но всё же имела место быть. Я тоже не стал акцентировать на этом внимание, мне всё-таки с этим человеком ещё в банк идти, обналичивать расписку.

— Если это всё, то можете идти, — сотник устало потёр лоб и убрал несколько прядей взмокших волос. — Оставайтесь в городе, если у нас возникнут вопросы или мы захотим что-нибудь прояснить, то вы должны быть под рукой.

— Только если такое добровольное заточение в Солнечной заставе будет оплачено, — возразил я. — Договор есть договор, Ратимир. Мы выполнили условия по контракту, если хочешь спросить что-то ещё, то делай это сейчас. Мы не княжеские дружинники, чтобы бесплатно исполнять твои распоряжения.

— Ты посмотри на него, — вскинув брови, сотник обратился к главному магу. — Общение с тобой не идёт ему на пользу. Со мной он уже на «ты», дерзит и не слушается. Может вздёрнуть его?

— Ага, чтобы от нас разбежались последние наёмники, которых в Солнечной, итак, почти не осталось, — Лавлиен отрицательно покачал головой. — К тому же, я помню, что ты сам ему разрешил обращаться к тебе неформально. Ты ж это лизоблюдство терпеть не можешь.

— Ой, не начинай. Я потому и говорю, что ты на него плохо влияешь. И это ты посоветовал мне нанять именно Бешенных зайцев.

— И что, разве они не выполнили контракт? Да ещё на декаду раньше срока.

— Мне нужно на кого-то выплеснуть скопившееся во мне дерьмо. И сейчас лучше кандидатуры для этого просто не найти. Так почему ты мне мешаешь, защищая этого наглого наёмника⁈

— Да делай что хочешь, — маг безразлично пожал плечами.

Я же сидел и лениво наблюдал за вялой перепалкой двух приятелей, делающих вид, что нас с Дунвестом тут попросту нет. Наконец, закончив, Ратимир снова обратился ко мне.

— Ладно, свободны, деньги получишь в гильдии, бумаги я подпишу.

Но я пока не спешил покидать своё кресло.

— Есть ещё одна тема, которую я хотел бы обсудить…

— Ну что ещё? — раздражённо спросил сотник.

— Про беженцев, вы наверняка видели несколько сотен отчаявшихся людей под стенами крепости. Мы проходили через их деревню, дам всё выгорело дотла. Им действительно некуда возвращаться.

— С каких это пор алчущих до монет стало волновать чужое горе?

— Не знаю, может с тех самых, как оно перестало интересовать тех, кому по