Читать книгу "На капитанском мостике - Иван Петрович Куприянов"

согласны?

Е г о р о в. Я, можно сказать, живу производством, а вы заявляете, что я бюрократ, бездушный чиновник.

П л а т о н о в. В газете ничего этого нет.

Е г о р о в. Зато другое есть: Егоров не отвечает на сигналы работниц. За два месяца газета не получила ни одного ответа.

П л а т о н о в. А разве это не так? Рабочий Аникеев, например, писал, что в цехе в целях экономии электроэнергии вот уже четыре месяца не работает вентиляция, за водой приходится ходить на второй этаж, так как в бачках никогда ее не бывает. Рационализаторские предложения товарищ Егоров прячет под сукно.

Е г о р о в. Выкладывайте, выкладывайте!

П л а т о н о в. А товарищ Шацкий так и написал, что товарищ Егоров в цехе не бывает. Работниц он нередко оскорбляет. Только и слышат от него окрики. Доска почета в цехе не обновляется с Нового года.

Е г о р о в. Вот-вот, тоже мне авторитет…

П л а т о н о в. Шацкий член партии с семнадцатого года. И у меня нет основания ему не верить.

Е г о р о в. Зарвались вы, товарищ Платонов, вот что я вам скажу. Рубите сук, на котором сами сидите.

П л а т о н о в. У нас будет время разобраться.

Е г о р о в. Как вы не понимаете, вы же стали на путь подрыва руководства фабрики, противопоставили руководство — коллективу. Вы знаете, как это называется?

П л а т о н о в. Ну, это не руководство, если оно перестало считаться с мнением коллектива, стало на путь лжи, зажима критики.

Е г о р о в. А вы храбрый, как я погляжу!

П л а т о н о в. Трусом себя не считаю. Но меня удивляет другое. Как вы, член партбюро фабрики, дошли до жизни такой? Вместо того чтобы принять критику как должное, решили, так сказать, оправдываться.

Е г о р о в. Товарищ Платонов, вы забываете время, в какое вы живете.

П л а т о н о в. По-моему, отличное время!.. Социализм строим — что может быть лучше?

В кабинет с газетой в руках входит  Ж а р о в, директор фабрики. Он средних лет, седой.

Ж а р о в (горячо). Товарищ Платонов, скажите, вы читали газету, когда подписывали к печати?

П л а т о н о в. Читал, а как же иначе?

Ж а р о в (потрясает газетой). Это же не статья, а пасквиль!

Д о б р о х о т о в. Точно сказано!

Ж а р о в. За кого вы нас принимаете? Мы что, не знаем, что такое соцсоревнование?

П л а т о н о в. Не сомневаюсь. Но социалистическое соревнование, как вы знаете, только тогда приобретает реальную силу, говорил Владимир Ильич Ленин, когда оно опирается на творческую инициативу широких масс. И в статье как раз о том и говорится, что на нашей фабрике кое-кто забыл это указание Ильича. Решили, что договор с другой фабрикой не обязательно обсуждать на рабочих собраниях. Руководители фабрики сами подписали и тут же сами отправили на другую фабрику.

Ж а р о в. Я весьма вам признателен за то, что вы напомнили нам известное высказывание Ленина. Но ваш поступок не делает вам чести.

П л а т о н о в. Видимо, у нас разное понятие о чести.

Ж а р о в. Нет, Тихон Ильич, вы руководствовались не интересами дела. Вам была нужна дурная сенсация.

Е г о р о в. Я целиком согласен.

П л а т о н о в. Извините, но я в таком тоне вести разговор не желаю.

Ж а р о в. Ему, видите ли, не нравится тон!

П л а т о н о в. Кроме эмоций, есть еще истина, и состоит она в том, что на фабрике сложилась нездоровая атмосфера. И дело не только в договоре. Суть дела значительно глубже — в порочном стиле, в благодушии и формальном отношении некоторых руководителей фабрики к своим партийным обязанностям. Хотите вы этого или нет, но это так! И долг коммуниста обязывал меня выступить в печати.

Ж а р о в. А мой долг коммуниста, директора фабрики, сказать вам, что ваши действия граничат, если хотите, с вражеской деятельностью. Только враги так поступают. Вы что? Не знаете, чем я занимаюсь? Тут, понимаешь, и забота о плане, о качестве, о том, как рабочих обеспечить сырьем, чтобы они не остались без заработка. И тебя в награду за все это — «против формализма в работе»! Это что? Помощь? И я, как коммунист, считаю своим долгом довести до сведения районного комитета партии.

П л а т о н о в. Ну, это ваше личное дело.

Ж а р о в. Ну да, вы же считаете, что на фабрике работают одни бюрократы да бездушные чиновники. Только непонятно, каким образом фабрика выполняет план. Вы случайно не задавали себе вопрос?

Д о б р о х о т о в. Зачем ему себя утруждать какими-то вопросами.

Ж а р о в. Нет, товарищ Платонов, это не критика. И руководствовались вы отнюдь не интересами дела. Только мне непонятен ваш выпад.

П л а т о н о в. Я к вам заходил, и не однажды. В последний раз вы сказали, чтобы я не вмешивался не в свои функции, и вообще заявили, чтобы я не влезал не в свое дело.

Д о б р о х о т о в. Выкручивается, товарищ Платонов.

П л а т о н о в. И у вас был, и не раз, товарищ Доброхотов.

Д о б р о х о т о в. Когда? Я что-то не помню.

П л а т о н о в. Ну, я не виноват, если у вас память короткая.

Д о б р о х о т о в. Я на память не жалуюсь.

П л а т о н о в. Столько раз газета выступала с серьезными критическими статьями, и ни одна из них не была обсуждена на планерках, на фабкоме. Я могу привести факты, товарищ Жаров, у меня их предостаточно. У нас, видимо, забыли, что за фамилией стоят рабочие.

Ж а р о в. Вы только посмотрите на него! Какой же он предусмотрительный! Бумажками заручился.

П л а т о н о в. Да, я предусмотрительный. Но я заручился потому, что знал, что мне придется драться.

Ж а р о в. Драться? С кем? Газета — орган партбюро, фабкома и дирекции, так с кем же вы решили драться? Может быть, сразу со всеми?

П л а т о н о в. С теми, кто предает интересы рабочих, интересы дела.

Ж а р о в. Вот оно что! Вы карьерист, товарищ Платонов!

П л а т о н о в. А я не знал, что говорить правду, значит быть карьеристом.

Ж а р о в. Но я хотел бы знать, откуда вы, такой прыткий, взялись у нас, и вообще, что вы за человек?

П л а т о н о в. Могу пояснить. Меня к вам направил районный комитет партии.

Входит  П л а т о н о в а.

П л а т о н о в а. Извините, я не помешала?

Е г о р о в. Напротив, очень кстати.

Д о б р о х о т о в. Вы не можете нам сказать, товарищ Платонов, зачем вы ездили в Лосиноостровское?

П л а т о н о в. Вы что хотите этим сказать?

Д о б р о х о т о в. Простое любопытство, не больше…

П л а т о н о в. Здесь присутствует секретарь комитета комсомола, она может вам дать исчерпывающую справку.

Д о б р о х о т о в. Вы считаете, она в курсе?

П л а т о н о в а. Что ж, я могу ответить товарищу Доброхотову.

Д о б р о х о т о в. Если вы в курсе, можете не отвечать.

П л а т о н о в а. Нет, почему. Вы задали вопрос, я отвечу. Из Лосиноостровского общежития поступило письмо в комитет комсомола. Мы ездили проверять, а что?

Ж а р о в. Вот, видите! А я был о вас совсем другого мнения.

Е г о р о в. Я тоже.

П л а т о н о в а. О чем вы? Вы о статье? Я сейчас была во втором цехе, там работницы горячо обсуждают статью. Все говорят, что такого у нас еще не было.

Ж а р о в. Все верно. Такого у нас еще не было,