Читать книгу "Наикратчайшая история Англии - Джеймс Хоус"

Энтони Бивор

Через шесть тяжелых месяцев, в течение которых «Фау-1» и смертоносные «Фау-2» почти до самого конца падали на Лондон, война в Европе была наконец-то выиграна – в мае 1945 г. Британские войска отправились помогать прикончить Японию, но благодаря американским атомным бомбам им так и не пришлось вступить в бой.

(Не) глядя в будущее

После победы в Европе Черчилль решил провести референдум по вопросу продления полномочий Национального правительства. Лидер лейбористов Клемент Эттли (заместитель премьер-министра с 1942 г.) настаивал на всеобщем голосовании.

«Я не могу согласиться на введение в жизнь нашей страны инструмента столь чуждого всем нашим традициям, как референдум».

Клемент Эттли – Уинстону Черчиллю, май 1945 г.

Черчилль совершил грубую ошибку, заявив, что его многолетний заместитель майор Эттли, окончивший Хейлибери и Оксфорд, «после победы неизбежно устроит какое-нибудь гестапо». Эта идея была явно бредовой и, судя по всему, отбросила Англию назад в яростное партийное соперничество 1930-х гг. Большинство британцев устраивали централизованные действия государства во время войны, а теперь избрание Эттли казалось им в меру консервативной переменой, которая поспособствует прогрессу.

Более того, он и сам отстаивал в выступлениях то же мнение. Впервые партию Внешней Британии вел в бой проверенный национальный лидер, сам принадлежавший к южной элите. Оксфордские интонации Эттли, которые слушали по радио у каминов всей Британии, позволили лейбористам впервые в истории получить большинство голосов.

Казалось, что сейчас, когда партия Внешней Британии одержала победу и в самой Англии, объединенное Соединенное Королевство могло с оптимизмом смотреть в будущее. К сожалению, лидеры обеих партий были едины и в своих заблуждениях.

Приятель, одолжи четвертак?

Лидеры правых предполагали, что Британская империя сохранит свое существование. Лидеры левых считали, что им удастся сохранить моральное превосходство и распространить его на весь мир. Те и другие надеялись, что Америка продолжит действовать так, как если бы Британия стратегически и финансово была частью самих Соединенных Штатов. Конечно, это было некоторым унижением, но так Британия продолжала значить довольно много.

«Возможно, нам следует в будущем считать себя не европейской силой, смотрящей на восток, но восточной границей западного блока, центр которого находится в Северной Америке».

Клемент Эттли своему кабинету

Мир глазами Эттли в 1945 г.: Великобритания – восточный рукав англосферы с центром в США

Экономист Джон Мейнард Кейнс предвидел, что Соединенное Королевство, величайшее государство-должник в истории, стоит на пороге финансового Дюнкерка, но на первых порах был уверен, что сможет убедить американцев спасти Британию. К сожалению, сами американцы уверовали в представление о том, что Великобритания хотя и является в данный момент страной-банкротом, но все же остается мировой державой, которая может оказать серьезную конкуренцию в международной торговле. В 1945 г. они ссудили Британии миллиарды, но по рыночной цене и на том условии, что империя в течение двух лет откроется для американского бизнеса и финансов, то есть для «международной торговли».

«Один из коллег [Кейнса] с горечью заметил: “Легко понять какого-нибудь марсианина, который может подумать, что мы – представители побежденной в войне стороны, обсуждающие экономические последствия этого поражения”».

Ниал Фергюсон

Вскоре Лондон был шокирован принятием в США Закона Мак-Магона (1946), согласно которому все ядерные исследования в Америке объявлялись «закрытыми данными», хотя в военное время обе стороны считали проект совместным. Даже создание «государства благоденствия» и национализация промышленности, доставшаяся дорогой ценой, не помогли Британии: страна осталась в одиночестве.

Но выжить самостоятельно она не могла. В 1946 г. расходы на оборону превысили пиковое значение военных лет и составили невероятные 44 % ВВП: огромный Американский заем 1945 г. весь ушел на нужды «Нового Иерусалима» и Британской империи; в сундуках не осталось ничего на перестройку уничтоженных домов, модернизацию приходящей в упадок инфраструктуры или стимулирование бизнеса.

К 1947 г. Британия уже начала буквально умолять Америку забрать ее оккупационную зону Германии и взять на себя роль Британии в Восточном Средиземноморье. Началось даже рационирование хлеба, чего не случалось во время войны. Империя рушилась; в августе британцы ушли из Индии, оставив сотни тысяч погибать: поспешное соглашение о разделе породило современные Индию и Пакистан.

Потеря Индии была тяжелым, но ожидаемым ударом, а вот ухудшение отношений с «белыми доминионами» было бы делом немыслимым, поэтому Лондон решил удержать сердца и мысли (а также банковские счета) жителей доминионов, приняв в 1948 г. Закон о гражданстве. Любой гражданин Соединенного Королевства и колоний теперь становился британским подданным. Результат оказался неожиданным. Местное население колоний, служившее империи на поле боя, получило за это время определенные идеи, а война привела к серьезному развитию транспортного сообщения, что значительно удешевило путешествия на дальние расстояния. За пять недель до принятия закона пароход Empire Windrush пришвартовался в Тилбери, имея на борту жителей Вест-Индии, которые отправились в метрополию по собственной инициативе.

«Еще до того как Windrush отчалил из Ямайки, премьер-министр Клемент Эттли рассматривал возможность предотвратить высадку мигрантов или направить корабль с пассажирами в Восточную Африку».

Дэвид Олусога, «История Windrush не была радужной даже до прибытия корабля» (The Windrush Story Was not a Rosy One Even Before the Ship Arrived), The Guardian, 22 апреля 2018 г.

Иммигранты из Ямайки прибывают в Тилбери на судне Empire Windrush, 22 июня 1948 г. (© PA Images / Alamy)

«Для многих жителей Вест-Индии… неприятным сюрпризом оказался не империализм британцев, а его отсутствие: оказалось, что британцы не считают вест-индийцев равноправными с ними подданными империи, как утверждала официальная концепция».

Дэвид Эджертон

В течение следующих двадцати лет еще полмиллиона жителей Вест-Индии прибыли в метрополию; минимум столько же приехало из бывших индийских колоний. Мультикультурной Англия стала потому, что ее элита не смогла расстаться с мечтой об империи. А сохранять ее было можно, потому что Америка внезапно передумала.

Бесплатные доллары!