Читать книгу "Охота на газетную утку - Наталья Александрова"

А потом вся история с Ликой и кассетой. Документы мнеподбросил не директор «Домовенка», а Петр Ильич. Рыжеволосая девица,представившаяся Светланой, не имела к покойному Ахтырскому никакого отношения.

Документы, естественно, липовые, потому и устроили МишкеКотенкину аварию, чтобы он не докопался до сути, не получил доказательства, чтони одно помещение из указанного списка не было куплено через «Домовенка».

Стало быть, люди пострадали ни за что — Алевтина, Ахтырский,Антонов, Лика… То есть Петру Ильичу их смерть принесла ощутимую пользу —благодаря нескольким убийствам он выполнил свою задачу.

Теперь все сходится, все так и было. Петр Ильич приезжал внаш город летом на разведку, видно, тогда же он снял квартиру, а может, раньше,может, у него были до этого какие-нибудь дела. Обольстив мамулю и утвердившисьв нашем доме, старый негодяй потихоньку начал действовать. Он выбрал небольшоеагентство недвижимости и устроил кражу — не сам, разумеется. Потом проследил,чтобы сообщение о краже оргтехники попало в газету.

Потом подсунул газету мне и уговорил при помощи мамуливвязаться в авантюру. Я согласилась, как полная дура.

После того, как первую статью напечатали, Петр Ильичустраняет Алевтину Фадееву, опять-таки с помощью киллера. Я думаю, что он нанялкого-то постоянного, чтобы не обращаться к случайным людям. Наверное, дажепотребовал у киллера скидку — как-никак постоянный клиент!

Думаю, Петр Ильич не знал толком, замешана ли АлевтинаФадеева в каких-то махинациях с недвижимостью, и, отыскав у нее в подоконникекучу долларовых бумажек, милиция оказала тем самым Петру Ильичу огромнуюуслугу. На ловца, как говорится, и зверь бежит!

А я между тем своими статьями усиленно помогала Петру Ильичуплести интригу против Березкина, потому что все было задумано именно для того,чтобы Березкина дискредитировать. Видать, Березкин и Антонов — это и были тедва чиновника, которые могли повлиять на вопрос о комбинате, и Петр Ильич моимируками собирался убрать обоих: устранить Антонова и сделать так, чтобы в егосмерти обвинили Березкина, хотя бы косвенно, без доказательств, а уж полностьюуправляемая Саша Петухова сумеет раздуть пожар на страницах своей газеты.

«Так и вышло», — с грустью констатировала я, только дляэтого понадобилось позвонить Березкину от имени Лики и записать их разговор накассету, потом подкинуть эту кассету мне. Я, понукаемая журналистским зудом,немедленно кинулась к Лике на квартиру, чтобы получить от нее исчерпывающиедоказательства. И получила ее труп, совсем свеженький. Кассету мы передали вмилицию, и сейчас, наверное, Березкина уже допрашивают. Возможно, он ото всегоотопрется, думаю, что со временем от него милиция отстанет — докажут, чтокассета поддельная.

Но пока его будут вызывать на допросы, ему некогда будетдумать про Новоапраксинский химический комбинат. А вернее, он побоится, разтеперь на виду. Да и как знать — возможно, начальство уже посматривает на негокосо…

Нельзя сказать, что мне было жалко Березкина — мы незнакомы,да и вряд ли уж он был таким кристальной души человеком, но очень противно, чтомной манипулировали, как неодушевленным предметом. Чувствуешь себя вывалянной вгрязи, и втройне обидно, что сделали это с помощью твоей же собственной матери.

Никита пришел, когда я окончательно пала духом.

— Я закончил пораньше, мы можем ехать! — объявилон с порога.

Я взглянула на часы: половина седьмого.

Это он называет «закончить пораньше». А когда же в такомслучае попозже?

— Скажи честно, ты ночуешь иногда здесь в приемной надиване? — вырвалось у меня.

Никита покраснел:

— Ну.., бывает, что процесс идет, и если не на когооставить…

— А что твоя жена говорит по этому поводу? —спросила я так просто, наугад.

Честное слово, в том состоянии мне было совершенно неинтересно, что думает его жена Я про нее ничего не знала, только два года назадвстретила в метро Таньку Мелкоступову из параллельного класса, которая послешколы тоже поступила в Техноложку, так вот, она рассказала про Никиту, чтопосле окончания института он женился на девушке из своей группы.

— Я не женат, — глухо сказал Никита и отвернулся.

В полном молчании мы прошли длинным коридором, вышли водвор, где Никита повел меня к стоявшим в углу стареньким «Жигулям». Машина, какни странно, двинулась с места более-менее плавно, и мотор не кашлял.

— Насчет жены, — начал Никита о наболевшем, —я был женат.., но она…

Вот только не хватало мне сейчас исповеди бывшего соратникапо ученическому научному обществу имении Леонардо да Винчи!

В то самое время, когда я чувствую себя полной исостоявшейся идиоткой, не хватало еще слушать жалобы друга детства на егонеудавшуюся личную жизнь! Я представила, как Никита раскиснет от разговоров,как будет вздыхать, что личная жизнь не удалась, что жена его не понимает, а онвсе равно ее любит. А от меня в таком случае, наверное, потребуется гладить егопо голове и твердить, что все образуется, а потом Никита возьмет себя в руки искажет, что я очень ему помогла в трудную минуту и что он еще со школьнойскамьи знал, что я — отличный парень.

Мне захотелось немедленно выпрыгнуть из машины на полномходу. И пускай я разобьюсь хоть насмерть, только бы не участвовать вотвратительной сцене, которую я так ярко нарисовала только что в своемвоображении.

— Послушай, — решительно начала я, — я совсемне хочу слушать про твои нелады с женой.

— А никаких неладов нет, — спокойно ответилон. — Просто в один прекрасный день она сказала, что я женат не на ней, ана своем комбинате, и ушла. Так и расстались, спокойно и без обид.

Я пожала плечами в полумраке салона. Если честно, то я былас Никитиной женой совершенно согласна. Ну сами посудите, мы с ним не виделисьбез малого десять лет. И когда встретились и провели вместе несколько часов,все это время он непрерывно говорил только о комбинате. Он не спросил меня, какя живу и с кем, он не стал предаваться воспоминаниям детства, непоинтересовался, что я знаю про учителей и ребят… Он одержимый, поняла я.

— Ты считаешь, что она права? — спрашивал междутем Никита.

— Кто? — очнулась я от своих мыслей.

— Моя жена…

— О Господи! — вскричала я. — Да я знать оней ничего не хочу! Сам подумай, какая мне разница: права она или нет. Да итебе теперь тоже…

— Да, потому что я даже обрадовался, когда мырасстались. Насчет того, что я женат на комбинате, это она, конечно, загнула,но тоска такая была с ней на тусовки какие-нибудь ходить.., или в ресторан. Ато еще в филармонию…

— Всегда знала, что ты станешь трудоголиком, —констатировала я. — А куда мы, собственно, едем?