Читать книгу "Скиталец 4 - Константин Калбазов"

— Фролов! — позвал он боцмана.

— Я, господин мичман! — откликнулся тот.

Он вместе с членами экипажа находился здесь же на причале, но чуть поодаль. На миноносце оставались только кочегар, поддерживавший подогрев котлов, машинист, следивший за состояние механизмов, отдыхающая смена и кок. Всем им было строго настрого запрещено появляться на палубе. Вплоть до посещения гальюна. Хоть в глазах плещется. Терпеть и весь сказ.

— Разворачивайте «Страшного» кормой! — приказал Измайлов.

— Слушаюсь.

И тут же начал раздавать указания. Вскоре послышался заунывный свист котла «Садко», а там и сам катер двинул к кораблику. Конечно не буксир, но и миноносец не крейсер. Подцепили его тросом, и понемногу развернули кормой в сторону причала. После чего, подчиняясь команде Измайлова, отвели его чуть дальше. А то рабочая плоскость слишком уж приблизилась к художнику.

Перерыв на обед, и вновь вернулся к прерванной работе, не забыв при этом спровадить с борта всех посторонних. Ему едва удавалось сдерживать обуявший его зуд. Им овладело такое возбуждение, что он строго настрого приказал никого к нему не подпускать, невзирая на звания и чины.

Вообще-то он надеялся, что с кормой и противоположным бортом провозится гораздо меньше. Но не тут-то было. Каждая сторона требовала особого и вдумчивого подхода. Однако, как быто ни было, к тому моменту как на Кастро упало темное одеяло ночи, он все же успел управиться и закончил с прорисовкой схемы будущего камуфляжа.

Несмотря на то, что за день стояния перед чертежной доской он изрядно вымотался, уснуть у него получилось далеко не сразу. Сказалось нервное напряжение. Бывало у него такое. Проворочавшись с боку на бок, часа два, он поднялся и вооружившись акварельными красками встал к мольберту.

Писал он в обычной своей небрежной манере, в стиле авангарда. При этом ни о чем не думал. Полностью расслабившись, и отдавшись льющемся из него ощущениям. Через час картина была готова. Н-да. Крепко же его зацепило. Он смотрел на портрет Кати. Она была в том самом окровавленном платье. Картина впечатавшаяся в его мозг словно каленым железом.

Вот только ее осуждающий взгляд не имел ничего общего с тем, что был тогда, в разгромленной мороженнице. В нем не было обвинения в неподобающем поступке, праведного гнева замешанного на юношеским максимализме. Скорее уж угадывалось сожаление.

Сам не зная отчего полез в рундук и достав дипломат извлек из него артефакт.

Артефакт «Кинитофон»

Комплект — 2 прибора

Экземпляр первый

Радиус связи — неограничен

Количество зарядов — 2

Состояние заряда — 100 %

Время работы — 1 час

Перезарядка — 10 дней

Состояние механизма — взведен, готов к использованию

В Яковенкове сейчас только шесть утра. Она наверное еще спит. Да и не вызывал он ее никогда. Правда сомнительно чтобы в столь ранний час в ее комнате были посторонние. Или она в институте? Оно конечно сегодня воскресенье. Но воспитанницам не позволяют особо расслабляться, не делая скидок на происхождение. Ведь среди них есть и прибывшие с других островов. Каково им сознавать то, что их товарки сейчас дома, среди родных. Даже если их при этом пригласят в гости, они все одно будут чувствовать себя неуютно

Вот только от осознания этого, желание позвонить меньше не становилось. Наоборот, чем дольше он держал артефакт в руках, тем явственней было желание услышать Катин голос. Это клиника какая-то! Ведь взрослый мужик! Плевать на молодое тело и плещущие через край гормоны. Он уже давно научился их контролировать. Хм. Или это ему только казалось. Седина в бороду, бес в ребро. На пустом месте поговорки не появляются.

Ухмыльнулся, потешаясь над своими метаниями, открыл крышку, сдвинул рычажок предохранителя и зажал кнопку запуска. Вызов пошел. Борис не слышал гудков или чего-либо в этом духе. Просто при взгляде на стату артефакта видел начавшийся обратный отсчет. Катин экземпляр сейчас должен выдавать тихий зум и вибрировать.

Признаться, он не надеялся на ответ. И был сильно удивлен когда буквально через десяток секунд из угольного микрофона раздался приглушенный и слегка измененный прибором голос Кати.

— Ждите.

Потом какой-то скрип. Шаги, словно кто-то идет по пустынному и гулкому коридору. Легкий скрип двери.

— Здравствуйте Борис.

Говорила она едва ли не шепотом. При этом слышалось легкое эхо. При этом у Бориса отчего-то прошла ассоциация с умывальником в их казарме. Вот. Кажется даже услышал как капает вода. И тут же звук закручиваемого крана.

— Борис? — вновь произнесла девушка.

— З… Кхм. Здравствуйте Катя, — поперхнувшись, все же произнес он.

— С вами все в порядке?

— Д-да, да, все в полном порядке.

— И чего тогда вызываете меня в неурочный час? Я между прочим была в спальной комнате в институте. Вы чуть не перебудили моих соседок. Пришлось выйти в умывальник.

— Извините. Я и сам не знаю, что на меня нашло. Я помню о нашей договоренности, что вызываете меня только вы. Н-но-о… Вот, не удержался.

Она держит «Кинитофон» все время при себе! От осознания этого у Бориса сладко засосало под ложечкой. В горле появился твердый ком. Дыхание участилось. Пришлось приложить усилия, чтобы она ничего не заметила, не забывая клясть себя за эти клятые телячьи нежности.

— И правильно сделали. В другое бы время может получилось бы и вовсе ни к стати. А так. Все одно через час вставать, — скороговоркой произнесла девушка. — А я… Я давно хотела вам позвонить, но никак не могла набраться смелости. Мне стыдно, Борис. Я была не права, и обидела вас незаслуженно. Ведь имелись у нас «Аптечки» но носить их с собой как-то не принято, хотя места она занимает в сумочке совсем немного и чуть тяжелее портсигара с папиросами. Но теперь все иначе. Я всегда ношу с собой четверную «Аптечку». И знаете, я уже спасла жизнь совей одногрупнице, — при этом в ее голосе послышались эдакие интонации, словно речь шла о сопернице, над которой она взяла верх, — А еще, избавила от инвалидности одного рабочего. У нас практическое занятие было в больнице, по сестринскому делу. И тут его привели. На заводе случилось несчастье и ему оторвало руку. Так я его вылечила. Правда, доктор сказал, что в больнице на этот случай имеется целых два артефакта. Но ведь это же не важно. Главное… Боря? — с сомнением в голосе позвала девушка.

— Да-да, Катя, я здесь. Просто слушаю вас, — тут же отозвался он.

— Я уж подумала… — начала и осеклась она.

— Я горжусь вами, Катя. Другая бы просто обозлилась на меня, а вы извлекли из случившегося урок. И поверьте, я и сам корю себя за то, что тогда при мне не оказалось моей второй «Аптечки». Теперь вот ношу их обе. Четверная никак не подвернется. Но поверьте, в тот момент я не мог поступить иначе. К тому же, возможно вы не в курсе, но у Елизаветы Петровны пока еще нет в запасе возрождения.