Читать книгу "Змеиная невеста - Екатерина Кариди"

Ей было страшно самой себя. А ДалгетХан...

Она опять не знала, как будет после сегодняшнего смотреть ему в глаза.

Опустила голову и потерла переносицу. И вдруг увидела, что у нее на пальцах и на ладонях кровь. Его кровь. Часть его. В этом было что-то сакральное.

Потом спохватилась. Ох, наверное, надо же помыться и сменить постельное белье, она тут все перемазала. Но ей не хотелось звать Таньму, Лера стеснялась. Слишком интимно, это касалось только его и ее.

Она быстро сняла с себя платье, стянула постельное белье, скатала все в ком и унесла в ванную. Пустила теплую воду в большую, каменную, похожую маленький бассейн ванну и села на дно. А вода понемногу набиралась. И Лера возила рукой, глядя, как красные разводы расходятся по воде.

Все они твердили ей сегодня про какой-то выбор. И змеиные жены, и Таньма. А Лера понятия не имела, что они вообще имеют в виду. Иногда бывает настолько очевидно, что невозможно понять. Может, она, конечно, просто глупая, и ей все кажется.

Но ей не казалось. Речи Захри тоже звучали более чем странно. Что все это значило?

«Помоги мне. Сссделай это».

«Сссделай это! И ссспасибо ссскажи мне, шшшто помог!»

Захри вообще в последнее время вел себя так, что она отказывалась его понимать.

Сидела Лера в воде долго, так что кожа на подушечках пальцев сморщилась. А после как была, голая, завернулась в покрывало и залезла в постель. Она устала, в голове шумело, ни на что не было сил. Спать.

***

Разыскать Захри было нетрудно.

Он так и остался там, где Далгет его оставил. Успел сменить трансформацию и теперь сидел прямо на полу, прислонившись спиной к стене. Давно сидел. Рубашка успела вся пропитаться влагой, выступавшей на камнях древней кладки. Сброшенный пиджак лежал возле него на синем мозаичном полу. Галстук - как свернувшаяся змея.

На шаги брата даже не повернул голову. Только отбросил длинные темные волосы со лба и провел по ним рукой, пропуская пряди между пальцев. Далгет подошел и сел с ним рядом.

- Наверное, есть смысл в том, что у Нага рождается один сын, - хмурясь, проговорил Захри.

И вдруг резко обернулся к нему.

- Разве это не так? Скажи, брат.

- Не так, - ответил Далгет.

Много сыновей - это сила, а не слабость. Но только в том случае, если они едины. И каждый знал это. Никогда еще между ними не происходил такой разговор.

Захри снова отвернулся и уставился в стену.

- Думаешь, легко быть всегда вторым?

Далгет так не думал. Он прекрасно понимал, что брат равен ему во всем и, тем не менее, всегда находится в его тени. Потому что главой рода может быть только один. Но ведь дело не в этом, верно? Дело в избранной.

- У тебя была возможность стать первым, - глухо проговорил ДалгетХан, глядя в стену перед собой.

А Захри расхохотался. Едкая горечь слышалась в его смехе.

- Не было у меня этой возможности, - бросил зло, откинул голову назад и закрыл глаза.

Некоторое время царило молчание.

Потом Захри спросил, ведя кончиками пальцев по полу:

- Ты... не тронул ее?

На этот вопрос можно было не отвечать, Захри и сам прекрасно мог все почувствовать. Но Далгет все же ответил:

- Нет.

- На твоем месте я не стал бы так рисковать.

Хотелось сказать: «Но ты не на моем месте».

Однако Захри резко встал и, прежде чем Далгета окончательно затопило раздражение, бросил:

- Я приму предложение Нигмата. Обручусь с его дочерью.

Далгет прекрасно понимал, чего добивается Нигмат. Провалилась попытка отобрать у него избранную, не справился сынок его АзатХан, так теперь старый Змей хочет видеть главой рода Захри. Думает, им проще будет управлять.

Они не раз говорили об этом с братом, Далгет не счел нужным поднимать эту тему опять. Если даже Валерия с ходу догадалась о планах Золотого, брат тем более должен понимать.  

- Ты волен поступать, как считаешь нужным, - безэмоционально проговорил он. - Просто помни, что ты часть моей души. Мой брат. И так будет всегда. Что бы ни случилось.

- Я... помню, - дыхание у Захри сбилось.

Однако он тут же выровнялся. Горделиво вскинул голову и бросил, прежде чем уйти:

- А ты помни про поединок, и не ссслишком рассслабляйся, брат.

ДалгетХан хмыкнул, закрыв лицо рукой. Расслабишься тут.

***

Утро застало Леру внезапно. Она здорово устала вчера, легла поздно, долго не могла уснуть. Естественно, проснулась тоже поздно. Разбудил какой-то слишком уж громкий звук открывающейся двери. Это к ней вместе с прислугой, прикатившей тележку с завтраком, вошел Саха.

- Просыпайся, соня. Есть пора, мясо остывает!

- А?!

Она подскочила на кровати, совершенно забыв, что заснула в чем мать родила.

Саха в первую секунду застыл, впившись в нее взглядом, но так же быстро отвернулся и вышел. Неловко было! Она тут же снова залезла под покрывало с носом.

Таньма сразу бросилась ей на помощь, принесла одежду. А Лера злилась на себя. Это же надо быть такой инфантильной идиоткой! Она даже не знает, где тут что лежит. Где постельное белье, где одежду взять. Ничего! Расслабилась совсем. Пора заканчивать с этим размягчением мозга! Не дитя малое, чтобы не могла сама о себе позаботиться.

Потом уже, когда она оделась и умылась и даже кое-как собрала волосы, вошел Саха. Но прежде постучался. И когда сел за стол, оглядывал ее и втягивал ноздрями воздух. Странно, Лере казалось, что раньше он так себя не вел.

- Что-то не так? - спросила Лера, пододвигая к себе тарелку.

Саха тут же остановил ее. Движение было настолько быстрым, что Лера уставилась на его большую и сильную мужскую руку и невольно вздрогнула. Вспомнились вчерашние когти. Он тихо выругался и убрал руку, потом разом пододвинул тарелку к себе, попробовал. И после этого придвинул к ней.

- Можешь есть.

И уткнулся в свою тарелку.

Нет. Точно что-то не так. Обиделся, что она дергается? Наверное, обиделся.

- Саха, - тихонько позвала Лера, коснувшись его руки. - Ты не обращай внимания, я после этого вчерашнего ашхи на все ненормально реагирую.

Он кивнул, не поднимая головы.

- Все хорошо, - бросил на нее быстрый взгляд и усмехнулся.

Напряженность осталась, хотя он и спрятал все на дне глаз. Но теперь он, во всяком случае, ел с аппетитом и держался не так натянуто. И Лера вздохнула свободнее.

Когда они уже почти доели, а Таньма вышла из комнаты, она спросила: