Читать книгу "Немая - Агаша Колч"

– Даша, они как ни старались, не смогли удержать своё восхищение, рассматривая крой, ткани и отделку. Забыли о ехидстве и насмешках. Каждая подошла спросить, где батюшка такое чудо купил, – хвасталась девушка, заказывая очередной наряд.

На сей раз девушка хотела зелёное. Но выбрала не те тона, и я голову сломала, думая, как же ей объяснить, что эти оттенки сотрут её очарование молодости, превратят нежную свежесть лица в серовато-усталую маску, притушат блеск глаз и даже золотистая коса на этом фоне станет тусклой, словно пылью припорошенной.

Граждане, каприз боярской доченьки – это вам не кот начхал. Это «хочу» такое «хочу!», что куда бежать и где прятаться. Выслушав все аргументы и доводы о том, что у какой-то там вяжихвостки* Улады Ютровой сарафан такого же цвета бесстыжие глазюки соперницы зеленью подсветил, а Мирославе тоже так нужно, я просто закатала рукав её вышитой рубашки и на обнажившуюся руку набросила ткань из предложенного отреза.

Мало рот не закрылся, но ещё и лицо вытянулось.

– Это как? – только и смогла выдохнуть ошеломлённая боярышня. Нежная розоватая кожа рядом с зеленью ткани вдруг приобрела сероватый оттенок. – Это у меня и на лице такое будет? – Я кивнула. – Дашенька, миленькая, не хочу! Сделай же что-нибудь!

Сделали. Поехали покупать зелёную ткань другого оттенка. После того случая Мирослава была самой примерной клиенткой. Советовалась, не капризничала, понимая, что мои предложения ей будут на пользу. И не уставала нахваливать меня своим подругам и их маменькам.

Поэтому, взяв подарок, она торопливо развязала ленты упаковки, предчувствуя, что ждёт её нечто замечательное. А увидев комплект шёлкового белья нежно-розового цвета, отороченного тончайшим кружевом, мгновенно оценила убойную мощь подарка и с визгом бросилась меня обнимать.

– Рознег с ума сойдёт от такого!

Не знаю, остался ли в умственном здравии молодой муж, но то, что подруги Мирославы, а за ними и их матушки немного свихнулись на модной фишке, это точно.

*Вяжихвостка – сплетница (древнерусский).

Теперь почти все заказчицы хотели к платью новый комплект белья. Дабы соответствовать. А мне и в радость.

«С улицы» в мастерскую не приходили. Но, несмотря на рекомендации, далеко не все клиентки могли похвастаться тем, что смогли заказать у меня больше одного наряда. Помня, как аристократы отказывали от дома неугодным, запятнавшим репутацию или тем, с кем не желали продолжать отношения, я отказывала некоторым вздорным бабам в обслуживании.

Фасон, цвет и отделка, заведомо уродующие заказчицу, настаивающую именно на таком варианте платья, отметались без обсуждения. И здесь на руку играла моя немота: я просто переставала жестикулировать и Дуняше нечего было озвучивать.

«Откуда во мне эта жёсткая неуступчивость?» – часто удивлялась сама себе после визита очередной капризной боярской дочки, одевающейся в стиле «дорого-богато, и много всего сразу». Наверное, от понимания, что популярное мнение, будто сшитые мною наряды счастливые, легко можно испортить всего лишь одним уродливым сарафаном.

Удивительно, но именно моя несговорчивость заставляла столичных модниц терпеливо ждать очереди на обслуживание. А потом хвастаться подружкам, что «немая мастерица» взяла в работу второе или даже третье платье. В декаду в мастерской шили не более одного наряда, но каждым я искренне гордилась.

Слава светлым богам, методом проб и ошибок смогла за год найти отличную кружевницу, хорошую вышивальщицу и двух аккуратных и расторопных швей. Моделировала и кроила сама, попутно обучая этому Дуняшу. Платила работницам хорошо, но требовала от них и безупречного качества, и срочности выполнения. Хозяйкой была строгой. Могла спокойно оштрафовать за брак и с работы безжалостно прогнать за леность.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

 – Даша, какая ты разная на работе и дома! – удивлялась Дуняша. – Другим человеком становишься, когда в мастерскую заходишь. Даже я тебя побаиваюсь.

Ласково обнимая девочку, мысленно успокаивала её, что на работе иначе нельзя, хоть и сама толком не понимала, почему именно нельзя. А в памяти из неведомых глубин всплывали непонятные слова: дефолт, конкуренция, рейтинг, стагнация. Они большими хищными рыбами кружили в сознании, не давая расслабиться, нагнетая страх за будущее.  

Всё чаще дамы заглядывали в «Счастливое платье» не только наряд заказать, но и взглянуть на необычное исподнее. Чтобы смягчить восприятие шокирующей новинки, решила называть бельё «Комплект для спальни». При желании клиентки могли дополнить набор солидным вышитым халатом из тяжёлого атласа или легкомысленным кружевным капотом.

За два дня перед праздником покупательский ажиотаж закончился, и, наверное, можно было бы закрыть мастерскую на четыре праздничных дня. Но я никак не могла на это решиться. Мастериц, чтобы не сидели без работы, отпустила, Дуняша бегала между двумя домами и сараем с «пухлатой» козой Машкой, а меня словно держал кто. То пересчитывала остатки ткани, ниток и кружева, то писала списки необходимых покупок, то ставила греть воду, чтобы заварить себе чаю.  

Измучившись вконец, вспомнила, что хотела проверить, сколько спальных наборов осталось в наличии. Предполагая, что на праздники обязательно найдутся любительницы делать себе необычные подарки, я за месяц до новолетья посадила работниц за пошив комплектов. Расчет оказался верным – почти все запасы белья закончились. Немного осталось для барышень-боярышень или молоденьких женщин стройных, да для матрон солидных с объемами впечатляющими, а в самом ходовом размере не купили только наиболее смелые модели. 

Топот конский и гомон людской за окнами дали понять, что к дому подкатил кто-то. Выглянула в глазок смотровой, что упросила плотника в дверях входных сделать, и ахнула беззвучно.

Простые горожане и даже купцы зажиточные в мастерскую ко мне не ездят, только бояре да дворяне. А они народ спесивый, друг перед другом не только родовитостью и богачеством хвастаются. Лошадки и повозки у них тоже предметом похвастушек являются. Поэтому удивить меня выездом трудно – насмотрелась. Но такого ещё не видела.

Четвёрка коней, запряжённых цугом, изяществом не отличалась – не скаковые, чай – но были они крепкими и какими-то нарядными. Рыжие с белыми гривами, хвостами и продольными отметинами на мордах. Спокойно стоят, не хрипят нервно, не зыркают по сторонам. Такие вряд ли понесут элегантную карету, в которую их впрягли. Именно карету, а не домик на колёсах, чаще всего для поездок используемый.