Читать книгу "Доля отцовская - Ольга Болдырева"

Так вот более-менее правдиво пересказал, что у крестника произошли проблемы в доме, Василий попал к нам из другого мира и теперь направляется в столичные общины, образованные выходцами из других реальностей. А вон эта подозрительная личность (Альга обиженно надулась) уже по дороге прибилась. Священник кивал в такт моим словам, продолжая благожелательно улыбаться. Видимо, все-таки мог чувствовать, что я говорю правду. Теперь нужно было понять, насколько этот дар силен.

— В общем-то, когда мы уезжали, у Ритов было действительно неспокойно.

Наконец священник перестал улыбаться и прислушался к словам.

— Говорили, что что-то не так с герцогской дочкой, чуть ли проклятой Хель не объявили, но только поговорили-поговорили, да и затихли. Все знают, что смешенная с эльфийской кровь не может быть проклята. Тоже слухи ходили, что герцог как бывший защитник собирается ее в орден везти, чтобы все обвинения снять. Но что из этого правда, а что сплетни, я точно сказать не могу, к сожалению.

— Я чувствую, что ты не врешь, сын мой. — Зубы пришлось сжать до хруста, чтобы ненароком что-нибудь не то не ответить (ненавижу это обращение!). — И сказанное тобой радует мое сердце. Риты, начиная от их великого предка Эрика, всегда были истинными светловерцами, которые достойно прикрывали собой нашу цветущую империю от зла, затаившегося на севере. И то, что герцог решил не прятаться, а прийти в орден, говорит о его непоколебимой вере и чистом сердце. Я помолюсь, чтобы его дорога была легкой, а Пресветлая мать отвела от него все беды.

Я просто растаял от того, какой я хороший и добрый, пока слушал священника. Вот всегда бы так! А вот дочка в самый неудачный момент громко фыркнула. Священник воззрился на нее с непониманием.

— Простите, отче, я простыла и теперь никак не могу избавиться от этого ужасного насморка, все время чихаю! Еле-еле на службе удерживалась, а вот теперь прорвало. — Юля смущенно улыбнулась и для наглядности еще раз чихнула.

— Не переживай, дитя, то, что ты простояла целую службу, говорит о твоей выдержке и силе воли…

Теперь от похвалы начала таять дочка. Остальные задумчиво запыхтели, думая, чем бы и им заслужить одобрение. Священник почти сразу перестал выглядеть угрозой и превратился в источник очень полезной информации. Сам ведь сказал, что знает про столицу, вот сейчас мы его и расспросим как следует. Как бы начать?

— Отче, но расскажите, что же произошло в столице? Нам не хотелось бы опоздать на вступительные экзамены в академию. Но если что-то действительно серьезное и страшное, лучше будет детей оберечь и еще год подождать.

— Император пропал… — вздохнув, ответил священник.

— Что?!

— Как?

— Ужас!

— Вы уверены? — насмешливо уточнил Кристиан.

— Да, — священник развел руками, — мне прислали вестника, что в его покои ворвались неизвестные, переодетые служителями ордена, но его императорскому величеству удалось сбежать, выпрыгнув в окно, после чего он исчез. Виновные заключены под стражу, так как без разрешения сверху их не могут предать казни, но император так и не вернулся. В столице боятся, что его могли поймать сообщники этих безумцев…

— Почему же? — нахмурился я.

— Единственный человек, к которому он мог направиться, — именно герцог Рит, это ни для кого секретом не является. Но на его землях он так и не появился. Императора ищет вся гвардия и придворные маги, — мужчина печально покачал головой, — поэтому сейчас в столице очень шумно и неудобно. Всех проверяют по несколько раз, проводятся обыски… В общем-то все это правильно, но для бедных горожан столько головной боли. Поскорей бы его величество вернулись! Еще и указ этот непонятный…

— Вы его не одобряете?

Священник вздохнул. Младшие служители Пресветлой Алив не имели права ничего утаивать от своих прихожан, так как считалось, что одно из лучших умений Хель — просто недоговаривать всю правду. Собственно, именно поэтому из священнослужителей вытрясать новости было удобнее всего, но власти старались с вестниками сообщать не всю информацию, особенно если было нежелательным ее попадание в чужие руки.

— Это очень неправильный указ. Я, конечно, с самим императором не общался, но это все равно на него не похоже. Его величество Кристиан Лит прекрасно осознает, что, если у человека есть потребность выговориться Пресветлой матери или почувствовать ее свет, он сам придет в храм и откроет свою душу милосердной Алив. Если нет, не стоит заставлять, так можно разве что отвратить от веры. К тому же сам указ вышел уже после исчезновения его величества. Нам сказали, что император подписал его раньше, но…

Теперь святой отец замялся, было видно, что ему совершенно не хотелось говорить о своих сомнениях, и он надеялся, что мы больше не будем ничего спрашивать. Что ж, и то верно. Мы узнали достаточно. Информация оказалась крайне забавной и очень неожиданной, и теперь ее следовало переварить за сытным ужином со стаканом красного полусладкого. Так уж и быть, детям тоже по бокалу разрешу. Ибо за такое, право слово, стоило выпить.

— Благодарим вас, отче, за этот рассказ, теперь нам предстоит подумать, что делать дальше, разрешите идти.

— Да, да! Конечно, — засуетился священник, не скрывая радости от того, что не придется продолжать щекотливую тему.

Размашисто нас перекрестил и, пожелав доброй ночи, выпроводил из храма.

— И что вы на это скажете? — уточнил Крис по дороге к трактиру.

Выглядел он мрачнее некуда, даже не реагировал на попытки Юльтиниэль его развеселить, завязав очередной спор.

— А что тут можно сказать? Три варианта: первый — либо это мастерский спектакль для одного человека, тебя, чтобы заманить обратно во дворец и со спокойной душой сжечь. Второй — у нас появился крайне опасный враг, который на своих слугах сделал такие иллюзии под орденцев, что даже ты не смог их почувствовать. И наконец третий и самый очевидный вариант, — ты, твое императорское величество, просто идиот. Так увлекся, кхм… разговором со своей очередной подружкой, что даже забыл проверить, что перед тобой именно глава ордена, а не кто-нибудь другой, и сразу полез в окно учиться летать.

Даже в темноте, которую чуть-чуть разбавляли тусклые и редкие магические фонари, было видно, как мой крестник покраснел. Дочка гаденько захихикала на пару с Маришкой. Василий и Альга промолчали. Воровка, понятное дело, дулась на меня (действительно мог бы как-нибудь лучше представить). А вот молчание иномирца не поддавалось определению. Опять дом вспомнил? Или нашел какие-то совсем выходящие за рамки объясняемых явлений сходства храмов нашего и его мира?

— И что нам делать?

— Мм… Крис, я тебе, конечно, могу ответить и даже в рифму порекомендую, что делать, да боюсь, обидишься. Лично я собираюсь и дальше ехать в столицу. Чтобы там ни происходило, в этом нужно разобраться. Не дело герцогу бояться, что его узнают, и свое родовое кольцо прятать в карман, словно оно краденое. Остатки гордости еще сохранились… да и возраст не тот, чтобы кидаться во все неприятности (именуемые приключениями) с радостным визгом блаженного.