Читать книгу "Десять месяцев (не)любви - Юлия Монакова"

Она перестала улыбаться и серьёзно ответила:

— А мне так же отчаянно захотелось вас увидеть.

Что-то дрогнуло в его лице… но всего лишь на короткое мгновение. Их уединение нарушила официантка, которая принесла счёт и деликатно напомнила, что ресторан вот-вот закроется.

— Да-да, конечно, — спохватился Громов, расплачиваясь. — Нам тоже пора.

Глава 12

Квартира — как поняла Полина, съёмная — оказалась однокомнатной, не особо обжитой, даже пустоватой. Похоже, Марк Александрович мало заботился о том, чтобы придать жилищу хоть какой-нибудь домашний уют. Единственным "живым" местом выглядел письменный стол — он был завален бумагами, книгами, какой-то научной периодикой по филологии и прочей соответствующей атрибутикой. Похоже, Громов и дома очень много работал… Полина знала, что его статьи публикуются в различных изданиях, в том числе и международных — например, в журнале "Universum: филология и искусствоведение", и впервые, немного робея, подумала, что вообще-то пришла в дом не просто к нравящемуся ей мужчине, а к талантливому учёному.

А вот что её по-настоящему смутило — так это наличие в квартире Марка Александровича кровати. Точнее, не само её наличие, а тот факт, что она была в единственном экземпляре.

Полина сконфуженно кашлянула, но, решив сразу же расставить все точки над "i", не преминула указать Громову на эту деталь.

— Вообще-то, у вас всего одна кровать.

Он устало улыбнулся.

— Не волнуйтесь, Полина, и не надо меня бояться. Я не сделаю вам ничего плохого. Вы можете спокойно ложиться спать, а я сейчас уйду на кухню. Мне нужно поработать.

Полина почувствовала, что краснеет. Сколько же неудобств она причиняет ему своим присутствием… С другой стороны, он сам её пригласил. Она не напрашивалась.

— Я вас не боюсь, Марк Александрович, и… не нужно уходить. Останьтесь, пожалуйста, не стоит из-за меня ломать свои планы и привычки. Работайте здесь, за столом, вам же тут удобнее. А я всё равно сейчас не смогу заснуть, честное слово, мне совсем не хочется спать. Или, хотите — я уйду на кухню? Почитаю что-нибудь…

Он покачал головой.

— Ни в коем случае. Вам нужно набраться сил и выспаться.

Громов показал ей ванную комнату, достал из шкафа чистое постельное бельё, полотенце, нашёл даже нераспакованную зубную щётку, что было весьма кстати.

— Может, вам дать что-нибудь… во что переодеться? — нерешительно спросил он, когда она вышла из ванной: приняв душ, Полина снова натянула на себя тёплый свитер и джинсы. — Но у меня, к сожалению, только мужские вещи.

Полина замотала головой почти в испуге.

— Нет-нет, спасибо… обойдусь.

Под свитером у неё была лёгкая футболка, и Полина собиралась спать прямо в ней. Марк Александрович кивнул и деликатно вышел из комнаты, давая ей возможность раздеться и улечься спокойно.

Застелив кровать свежим бельём, которое пахло морозом и цитрусом, Полина юркнула под одеяло и уже там, изворачиваясь, как гусеница, стянула с себя джинсы, колготки и свитер, акуратно устроив их затем на стуле.

Некоторое время она лежала в постели и пыталась убедить себя в том, что хочет спать. Куда там! Сна не было ни в одном глазу. Всё-таки, она перевыполнила свой план за время болезни… Бессознательно Полина прислушивалась к звукам, доносившимся из-за прикрытой двери. В ванной шумела вода, затем в кухне негромко засвистел чайник…

Наконец, она сдалась. Вылезла из-под одеяла, натянула джинсы обратно, свитер надевать не стала, и босиком прошлёпала на кухню.

Громов сидел перед ноутбуком, подперев голову ладонью, рядом остывала чашка с чаем. Взгляд его был устремлён не в монитор, а куда-то в пространство. При виде Полины Марк Александрович очнулся и даже чуть вздрогнул.

— Извините. Я вас напугала… — пискнула она.

— Что случилось? Вы что-то хотели? — быстро спросил он.

— Мне не спится, — она беспомощно пожала плечами. — Можно мне тоже горячего чаю, пожалуйста?

— Да, конечно…

Они пили из разномастных чашек чай с малиновым вареньем, сидя друг напротив друга, и молчали. Полина грела руки о чашку и исподтишка рассматривала его. Как же он был красив сейчас — с влажными после душа волосами, в простой домашней одежде, даже с этой суровой морщинкой, которая упрямо залегла между его бровями. Что же он всё хмурится и хмурится, что его гнетёт?..

"Посмотрите на меня, Марк Александрович, — подумала Полина. — Ну пожалуйста, посмотрите!"

Точно услышав, он поднял глаза и встретился с ней взглядом. Полина не дрогнула и не отвернулась. И снова что-то неуловимое промельнуло между ними, как тогда, в ресторане… контакт? Есть контакт!

— Послушайте, Полина, — сказал он негромко, бессознательно отодвигая свою чашку и снова машинально придвигая её обратно. Очевидно, нервничал. — Мне немного не по возрасту играть во все эти игры, поэтому скажу прямо… Меня к вам тянет, это правда. Тянет настолько, что мне безумно трудно с этим справляться.

Поскольку она не проронила в ответ ни звука, потрясённая внезапным признанием, Громов продолжал:

— Но, несмотря на это… я не могу. Поймите, я просто не должен… у меня есть кое-какие обязательства.

— Обязательства перед женщиной? — догадалась Полина. — Вы… её любите?

Как же тяжело было это спрашивать, но лучше уж так, чем и дальше тешить себя напрасными надеждами и ждать, что он откликнется на её чувства. Пусть всё будет сказано сейчас, даже самое беспощадное и жестокое — она справится. Она сможет…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Он молчал, и Полина истолковала это молчание, как утвердительное. Интересно, кто же она, эта счастливица? Та, которая безраздельно владеет Марком Александровичем, может целовать и обнимать его, когда вздумается?..

— Да ведь и вы тоже… несвободны, насколько мне известно, — всё так же тихо, наконец, произнёс он.

Полина даже отшатнулась.

— Что? Да с чего вы это взяли?

Его лицо выглядело растерянным.

— Не знаю, мне показалось… ваша подруга Ксения упоминала о каком-то парне, помните? Когда мы были у Астарова.