Читать книгу "Моя мишень - Ольга Вечная"

Он ведет рукой по спине, чертя линии вдоль позвоночника. Жадно проводит по бедрам и между ними. Много-много раз между ними. Он по-прежнему в джинсах, я смотрю перед собой, фокусируясь на ощущениях.

Он лапает меня как хочет. Занимает более удачную позицию, наклоняется и обхватывает грудь двумя руками, зажимает между пальцев соски. Сразу сильно, до легкой боли. Никаких поцелуев и объятий, никаких теплых взглядов.

И я, вчерашняя девственница, ловлю кайф от того, что он со мной делает. Жаркий стон вырывается из моего рта, поощряя, и снайпер действует активнее. Крутит мои соски, следом обхватывает горло, но не душит, просто демонстрирует, что может, если бы захотел. Я полностью в его власти, сама пришла, дала свободу. Это длится секунду, после чего он касается чувственных губ, я жадно обхватываю его пальцы ртом и начинаю сосать.

Слышу, как учащается его дыхание. Он наклоняется ниже, и я осознаю, что он тоже не в порядке. Его жажда секса только усиливает мои ощущения. Еще немного, и он меня поцелует, но нет, он поднимается. Я продолжаю ласкать пальцы его левой руки, правой он трогает мои влажные складочки, избегая клитора. Он проникает во влагалище, и я начинаю стонать от удовольствия и нетерпения.

— Леша, пожалуйста, — прошу я. — Я прошу тебя… — мне снова все равно, что мы делаем, лишь бы это продолжалось. — Я готова, я хочу почувствовать тебя внутри. Я умираю, так сильно хочу… тебя… внутри себя, — он усиливает воздействие. Я сдаюсь и возвращаюсь к грубости, которой в интимных отношениях между нами никогда не было: — Трахни меня, — всхлипываю.

Его рука отрывается от моей промежности, а затем мое бедро обжигает легкий удар. Он… он что, шлепнул меня? Потом еще раз и еще. Я дергаюсь, но вторая рука ложится на мою поясницу, удерживая.

Три звонких удара подряд, не настолько сильных, чтобы мне стало больно. Скорее, на грани.

— Лежи, — первое, что он говорит мне сегодня, и я покорно принимаю еще один шлепок. Кровь бурлит, в таком состоянии мне нравится даже такое воздействие. Я шепчу:

— Я люблю тебя, — в этот момент его рука прижимается к моему клитору, трет. Он вторгается в меня пальцами. Оргазм разрывает на части, он ошеломляющий, меня буквально трясет, и очень хочется, чтобы он не останавливался. Но он забирает руку и просто смотрит, как я обнимаю свои колени, сворачиваюсь в комочек рядом с ним и громко всхлипываю несколько раз. Ощущения сильные, но при этом опустошающие в плохом смысле этого слова. Он довел меня и отступил. Сам при этом не испытал никакого удовольствия и не участвовал в продолжении моего. Он просто смотрел.

Я кидаюсь ему на шею, но он останавливает, поймав за запястья, в этот момент я понимаю, что секса не будет. Я все-все понимаю. Он качает головой:

— Это не должно было зайти так далеко, — говорит хрипло, — Ты слишком хороша, рядом с тобой любой потеряет голову. Тебе следует быть аккуратнее, это… на каком-то животном уровне. Тебя хочется. Особенно… когда ты так покорна.

Я хочу сказать ему так много всего, но все силы уходят на то, чтобы выровнять дыхание. Мы смотрим друг на друга, понимая, что именно натворили. Дело не в том, любит он меня или нет. Не в глубине затаенной обиды. И не бездонной пропасти моего раскаяния, которое я готова доказывать снова и снова. Все намного хуже: он больше не верит мне.

Я жалобно всхлипываю, и он вдруг прижимается лбом к моему.

— Я очень сильно люблю тебя. Очень, очень сильно.

Он крепко зажмуривается, и отрицательно качает головой.

Он не мстит мне. Он всего лишь… прощается.

За этим и приехал. Чтобы не по телефону. Как и обещал.

— Лешенька…

— Я тебя не трону, не бойся, — говорит он. — Это все пустые угрозы, ты ведь меня знаешь, — он отстраняется и даже слегка улыбается: — Только ты, наверное, меня и знаешь.

Эти слова действуют отрезвляюще, мой мозг начинает активно работать, и я тараторю:

— Я готова уехать с тобой. Мне больше не нравится то, чем я занимаюсь. Я испугалась, но как оказалось, не того. Я поговорю с Сашей, все объясню ему. Я не мечусь, Леша, я действительно приняла решение.

— Нет, — говорит он, поднимаясь на ноги. Берет майку, натягивает на себя. Через джинсы я вижу внушительный стояк, от этого зрелища волоски на теле встают дыбом. Инстинктивно я понимаю, что мне нужно сделать что угодно, чтобы он переспал со мной. Тогда появится шанс. Тогда я снова стану его.

Я бросаюсь к нему, хочу снова обнять, одну руку кладу на ширинку, но он мягко отстраняет меня.

— Но ты же возбужден! Пожалуйста, позволь мне.

Он прочищает горло, потом говорит:

— Рита, блин! Не усугубляй, и не нарывайся на резкость. Я такой, какой есть. Простой и обыкновенный. Меня так научили люди, которые много лет являлись примером для подражания. Я забочусь о женщинах, с которыми сплю. Это мой долг, моя обязанность, один из тех немногих факторов, что делают меня человеком, несмотря на то, чем я занимаюсь. Рита, — он делает паузу, — я забочусь о своих женщинах, а о тебе я больше заботиться не хочу. Дальше мы сами по себе. Всё.

— Я докажу, что ты ошибаешься. Ты поставил на мне крест, но ненадолго. Вот увидишь!

Он пожимает плечами:

— Я отписался от тебя везде. Больше не хочу ни слышать о тебе, ни видеть тебя. Не поздравляй меня с праздниками, не передавай приветы, будешь в Крае — не приходи. Не рви мне душу, постепенно я тебя вытравлю. Сделай то же самое.

Все заготовленные ранее слова канули в небытие. Я ничего не могу противопоставить его интонациям.

— Шикарно кончаешь, — говорит он. — Так легко и просто, я таких женщин еще не видел. И радует, что хотя бы там все по-прежнему красиво. Номер оплачен до завтра, поэтому можешь принять душ и вообще не спешить. А мне пора на самолет, — он достает из шкафа рюкзак, закидывает на плечо и уходит.

Просто тебя раньше никто никогда не любил так сильно. И не боялся потерять. Я забираюсь на кровать и лихорадочно соображаю, что делать дальше.

Глава 44

Швырнуть бы подушку в стену, но следует поберечь силы. Пригодятся.

Следующие события происходят так быстро, что в будущем, боюсь, мне не сразу удастся точно восстановить их последовательность. А пока….

А пока я сижу на кровати и думаю о том, что когда-то давно юная девочка с обезображенным лицом считала, что предел ее мечтаний — это влюбить в себя серьезного мальчика из соседнего дома. Прошли годы и красивой женщине удалось осуществить задуманное, но не хватило мудрости сохранить свое счастье.

Считая себя зрелой, я сделала ставку на взрослые вещи: деньги и перспективы, обесценила свои чувства. Я позабыла, что нет ничего важнее отношений людей.

Мы с Алексеем не просто так идем по жизни бок о бок. Расстаемся, потом снова пересекаемся. Мы нужны друг другу. И если есть хоть один шанс вернуться на исходную, я его использую.