Читать книгу "Пробуждение Земли - Франциска Вудворт"

– Ну так подготовился.

С этими словами Эдуард достал из-под рубашки небольшой медальон. На вид обычный серый камень, чуть теплый на ощупь.

– Весь израсходовал, – пояснил негромко. – Кое-кто из старшеклассников такие штуки делает, говорят, на экзаменах помогает. Но стоят столько, что я теперь с дырками в карманах.

– У тебя получилось? – повторила я вопрос Хелен.

Мне хотелось вцепиться в Эдуарда и начать его трясти. Почему так долго говорит? Что ему удалось узнать?

– А то! Получилось! Просто удача, что ректор как раз беседовал с леди Грин.

– Их волшаны тебя не засекли? – спросила Хелен и тут же сама и ответила: – Конечно, не засекли! Сегодня в школе столько заклинаний и магов, что возникают помехи. А у тебя сила пока маленькая. Волшаны ее просто проигнорировали. Ты везунчик!

– Я такой! – стукнул себя Эдуард по груди. – Но скажу я вам, что-то в школе неладное. Оказывается, тот стажер все же за ворота вышел. Его в городе нашли. Примерно около полуночи. Я там как раз подслушивал, когда ректор говорил леди Грин, что ученики не должны ничего знать.

– Что мы не должны знать? – перебила я друга.

Тот опять взъерошил волосы, потом выдохнул:

– То, что стажера нашли мертвым. Говорят, закололи.

Я икнула, Хелен же замерла. У нее лицо побелело как бумага, лишь глаза напоминали темные провалы.

– Закололи? – переспросила она, едва шевеля губами.

– Да. В переулке. Больше ничего не удалось узнать. Только ректор еще добавил, что дознаватели выясняют, откуда он шел. Потому что его нашли далеко от дома и от школы. Чуть в стороне от городского банка.

Мы сидели и смотрели друг на друга. Теперь я понимала, почему учителя резко стали такими мрачными. Если прежде пожар списывали на неосторожность, то теперь уже и непонятно, что произошло на самом деле. А единственный свидетель ничего не расскажет.

Почему-то вспомнился сон. И я передернулась.

– Ты чего? – заметил мое движение Эдуард.

– Страшно, – призналась ему. – Хелен, а тебе?

Подруга сглотнула и зачем-то начала теребить одну из косичек, что заплетала на ночь.

– Я стараюсь убедить себя, что стажер просто стал жертвой бандитов, – сообщила она тихо. – Но мне очень страшно. Что происходит?

«Записи Ранктора», – сообщила я ей взглядом.

Поняла она меня или нет, но только побледнела еще сильнее. А потом поджала губы и тряхнула головой.

– Ладно, давайте спать. Эдуард, тебе тоже пора. Если поймают на нашем этаже, выговора всем не избежать. Ты чего до утра не дотерпел?

– Да ну вас! Я вам такие новости принес, а вы спать. Меня же разорвет, если мы это не обсудим, – обиженно протянул Эдуард.

– Да что обсуждать? – фыркнула Хелен. – Стажер понял, что натворил. Испугался, решил бежать и снял все средства со счета! Его за деньги и закололи.

– Разве у него могли быть большие деньги? – удивился парень, почесывая затылок.

– Или ты себя вспомни, как толкнул того из Аркано, а он дружков потом своих привел. Могло и такое случиться. А деньги уже потом забрали, когда нашли. Какая теперь разница. Спать давайте!

Нехотя Эдуард удалился. Проводив его, Хелен вернулась и стала укладываться в постель.

– Что? – не выдержала она моего взгляда. – Лиз, хватит об этих записях вспоминать. Забудь уже, наконец! Еще раз повторяю, об этом знали лишь мы, а до этого они пылились неизвестно сколько и никому не были нужны.

– Но статуя…

– Лиз-з-з, – вышла из себя Хелен, – можно подумать, это единственное, что разрушили в школе.

Ответить было нечего, и я улеглась, натянув до подбородка одеяло. Хелен вообще отвернулась к стене, показывая, что собирается спать. Но через некоторое время именно она нарушила тишину:

– А из Эдуарда хороший дознаватель выйдет. Это ж надо было самого ректора подслушать!

– Додумался же! – поддакнула я.

– Бедный ректор, даже в уборной покоя нет, – хихикнула Хелен, но смех ее мне показался немного натянутым.

Мы еще перебросились несколькими ничего не значащими фразами и угомонились. Не знаю как она, но я еще долго лежала без сна, обдумывая случившееся. Все равно, как бы ни убеждала меня Хелен, все случившееся казалось очень подозрительным.

Лишь через несколько дней мы еще раз услышали новости о стажере. Оказывается, у одного ученика брат в банке работает клерком, и он рассказал, что убитый парень действительно заходил к ним перед самым закрытием. Только он не снимал деньги, а положил крупную сумму на счет своей семьи. Причем когда он уходил, у него еще оставалась при себе пачка денег. Все это и рассказали дознавателям.

Получается, у стажера появилась большая сумма денег еще до происшествия!

Но постепенно все дознаватели покинули школу. Нам было объявлено, что произошел просто несчастный случай. Последствия пожара устранили, скульптуре вернули прежний вид, и разговоры в столовой о пожаре стихли, переключившись на экзамены и приближающийся бал в честь праздника.

Глава восемнадцатая

Выходя за ворота школы, я чувствовала себя преступницей, отбывшей срок и покидающей место своего заключения. Чуть замедлила шаг, вдыхая сладкий воздух свободы.

– Бет, ты чего застыла? – окликнула меня мама.

Открылась дверь нашей кареты, и на подножку выскочила Йор, мамин волшан, и повела носом. Дальше не пошла, переминаясь лапками и подергивая хвостом. Почему-то Йор не любила снег. А еще волшан воды, называется! Зимой по улице она передвигалась исключительно на руках у мамы или на ее шее, изображая воротник.

Я думала, что за мной просто карету прислали, и удивилась, что мама встречает. Как я все же соскучилась по родным!

Сорвалась с места и бегом достигла кареты. Подхватила на руки Йор и с ней забралась внутрь. Пушистая вредина меня даже языком лизнула, что было невероятно само по себе. Обычно она меня только терпит, признавая лишь маму, и таких нежностей я никогда не удостаивалась. Точно, мамины эмоции улавливает. Потому что стоило мне оказаться в карете, как попала в крепкие родительские объятия.

– Как же я соскучилась! – выдохнула она. – Вы с отцом два упрямца, а обо мне хоть кто-то подумал?

Ну да. После моего отказа ехать с отцом на выходные домой он больше не приезжал. А я в город так и не вышла. И домой не писала, обидевшись. Как приятно все же чувствовать, что тебя любят!

– Ты так похудела! И бледная совсем, – с беспокойством стала разглядывать меня мама. – Я не понимаю, вас там совсем не кормят?!

– Экзамены сложные были, – призналась я. – Приходилось столько заниматься, что не всегда попадала на ужин.