Читать книгу "Самый Красивый Гном - Харитон Байконурович Мамбурин"

сама Матильда оказалась «инвалидом» — все ресурсы её интеллектуальной Триады уходили на анализ и обработку информации от сенсорики.

А теперь вопрос — насколько всесторонне могут развиться две Должницы, которые, благодаря своей крайне эффективной командной работе, напрягали в основном только свои ноги? То-то и оно. Потому и куры. Беговые. Тьфу. Совершенно бесполезные существа, не имеющие ни характера, ни опыта адекватного выживания. Почти всю жизнь прятались по лесам, а если и жили где, то выбирали глухие деревни. Были в них настоящими богинями.

— Понимаю твоё разочарование, — хмыкнул Агарин. — Могу утешить тем, что Кригстан сейчас вещает на всех волнах и диапазонах, созывая Должников. Их должно быть еще достаточно много, но вот найти…

— А где все те, кого к себе заманивали короли, герцоги и прочая шваль? — раздраженно заворчал я. — Где те, кто должны быть на виду?! Как ты?!

— Что бы ты делал на их месте? — криво улыбнулся Петр.

— Бросил бы нафиг уже ненужных «хозяев» и свалил бы в пампасы… а, — осекся я, — понял.

Ну да, у самого была мысль хватать девчонок и идти окапываться в горы. Должник без Долга — это машина смерти, себя прокормить ему раз плюнуть, а мир, погрязший в ихорниках, причем, если вспомнить летописи, слабых ихорниках, — это очень неплохой мир. Так что мы находим либо совсем уж деревенщин, либо вот таких вот кур. Умные около радиостанций не останутся… Точнее, в этом мире пока еще нет радио, которое можно утащить с собой.

Внезапно внутренние сирены дирижабля странно взвыли короткой серией гнусавых воплей. Агарин, тут же дёрнув меня за рукав и крикнув «бежим!» устремился вперед. Я, кляня все на свете за привычку ходить по цеппелину почти безоружным, ломанулся за ним. Кид, рявкнув прямо в лицо высунувшейся Лизе «Всё нормально, сиди тут!», поскакал дальше.

— Что это? — крикнул я, едва вписываясь в поворот.

— Аволдиус! — гаркнул мне Должник в ответ, — Я взял его с нами!

Твою мать…

Ревущая как сирена Стелла всячески пыталась удержать содрогающееся в конвульсиях тело двухметрового эльфа на кушетке. Изо рта Волди шла белая густая пена, глаза почти вылазили из орбит, а увидев, с какой хищной силой он сжимает и разжимает руки, я в ту же секунду, отодвинув Агарина, выдернул из каюты полугоблиншу, которой только что чуть не оторвали половину ягодицы.

— Криггс! Хватай его! — блеснул интеллектом Петя, видя, как я хватаю клона, прижимая бьющееся тело к койке.

— АЫЫЫЫЫЫЫ!!! — выразил драконий клон накопившееся, плюнув мне в ухо толстой струей того, что явно недавно сожрал.

— Твою мать!! — заорал я под маской, очень сильно радуясь тому, что я в маске!

— Держи его! — дал следующий сверхценный совет Агарин, за что едва не был послан. Я оказался слишком занят борьбой с сильным, а еще очень скользким телом! Которому еще и не хотел навредить!

— Может, не будешь просто так стоять?! — рыкнул я на Должника.

— Еще как буду! — отрезал тот. — Сейчас будет самая важная часть! Магнус! Тебе нужно снять маску! Нужно долбануть его харизмой, понимаешь?!

— Чего?!

— Я поэтому его и взял с нами! Слушай! Аволдиус пробился до контактов с клоном, но связь очень неустойчива! Он многое забыл или слишком многое мешает ему сконцентрироваться на канале! Ему нужно за что-то зацепиться, отыскать цепочки взаимосвязей! И быстро! Делай! Ну!

Черт. Черт-черт-черт. Ладно. От моей внешности, в отличие от комы, отойти можно!

Волди скрипел зубами, рвался, выгибался, подбрасывая меня в воздух. Срывать обблеванную маску стало тем еще приключением, а уж потом, пытаться в этой скользкой и вонючей борьбе поймать голову бывшего кота (пришлось за уши!!), развернуть к себе, поймать взглядом бездумные глаза клона…

Хватило секунды зрительного контакта, чтобы Волди обмяк телом, рухнув на койку. Под крики Агарина «продолжай смотреть!» я с немалой долей опаски выполнил это указание. Клон не шевелился, хоть и жадно дышал, тоже пялясь на меня без особых мыслей, но не дёргая зрачками даже на микрон. На взволнованные вопли Стеллы прибежал Крюгер, был послан той же Стеллой, не послушался, был послан Агариным, но снова проявил свою подлую лысую натуру, оставшись из чистого любопытства и гадя мерзкими вопросами. Волди дышал и смотрел. Я дышал и смотрел, несмотря на то что глаза уже пекло и вовсе не от того, что мне не моргалось.

Идиллия, твою мать.

— Всё, хорош! — подал голос Умник, всё-таки задавивший авторитетом и матом двоих зевак из коридора, — Отпускай его, Криггс! Если это не поможет — ему ничего не поможет!

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Интерлюдия

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Причина конфликта была ему чужда. Не понимая её, он не находил возможность прекратить сражение, длящееся уже несколько месяцев. Бессмысленная схватка, в которой не могло быть победителей и проигравших, где все стороны равноценно теряли время и энергию, ничего не приобретая и ничего не добиваясь. Алогично, неправильно, нерационально.

Его враг была неимоверно слаб, но абсолютно неуязвим. Совершенно некомпетентен, но настойчив, атакуя каждую секунду с момента начала конфликта. С момента их слияния. С мига, когда Бог-из-Машины был пойман в ловушку, из которой он ушёл, потеряв свой аватар, но получив вместо него множество активировавшихся внутренних ограничений и, в качестве антибонуса, — безумную сущность, буйствующую внутри него. Совершенно чуждый разум в его системе, который, находясь ранее в изоляции, смог себя стабилизировать достаточно, чтобы продолжить существование. Теперь смыслом существования Авроры Аддамс, искусственного творения самого Бога-из-Машины, стало причинение вреда своему создателю. Любого вреда ему и его планам.

Поначалу он, посвятивший все свободные ресурсы главному проекту, не обращал внимания на крошечную постороннюю частицу, хаотически перемещающуюся по его разуму. Она была слишком мала, совершенно бессильна, совсем не ориентировалась в том, куда попала. Почти безопасна.

…поначалу. Разумные учатся. А Аврора Аддамс, которую когда-то звали Суматоха, всё-таки оказалась более чем разумной, тем более, когда стоящий перед ней вопрос был именно тем, в чем она специализировалась всю жизнь. Разрушение систем.

Мысли путались, погрешности прогнозов росли, многие чудовищно сложные схемы живых существ в банках памяти получили необратимые повреждения… и Бог-из-Машины всё-таки обратил на проблему своё внимание.

Тогда они начали сражаться всерьез. Бог пытался исторгнуть из себя паразита, исторгнуть во вновь созданное тело. Когда это не сработало, он сделал сотню, тысячу тел, он пытался расщепить вредящее ему сознание, запереть его, изолировать, пытался даже договориться… но всё было зря. Его собственное создание, сделанное совершенно ради других целей, давным-давно обнаружило воспоминания, относящиеся к периоду своего создания. Прочло их. Узнало свою истинную сущность. И с тех пор неистовствовало, нанося всё