Читать книгу "Что знает рыба. Внутренний мир наших подводных собратьев - Джонатан Бэлкомб"

Ответ на демонстрацию у рассаженных по бутылям незнакомцев и соседей разительно различался. Хозяева территории энергично нападали на чужаков, тараня бутыль и пытаясь укусить их через преграду. Напротив, они практически игнорировали рыбу-«соседа» в находящейся рядом бутыли. Когда хозяевам территории представляли пары другого вида стегастесов или пары рыб-хирургов, они не различали соседей и «несоседей» у рыб других видов.

Параллельно проводимые эксперименты Трешера установили, что эти помацентровые рыбы узнавали своих соседей по размерам, а особенно – по едва заметным различиям в характере окраски. Все рыбы были заботливо возвращены в свои родные места, где им, хочется надеяться, удалось вернуть свои законные владения на рифе.

С тех пор еще никто не проверял, могут ли стегастесы помнить своих соседей после длительного отсутствия, как капюшонные древесницы. Возможно, им этого не нужно, потому что они – оседлый вид. Но я бы не удивился, окажись они на это способны.

Подобно стегастесам, некоторые самцы зеленой шишколобой рыбы-попугая (Bolbometopon muricatum) также территориальны. Получившие свое название за похожий на шишку костный вырост на лбу, эти великаны рифа вырастают до полутора метров в длину и до 75 килограммов веса. Во время споров за территорию пара самцов плывет друг на друга с расстояния нескольких метров, и их лбы с громким звуком ударяются друг о друга, когда рыбы сталкиваются[422]. Поведение напоминает бодание головами у баранов-толсторогов и служит похожим целям. Два самца раз за разом принимают боевую стойку и бодаются головами, пока одна рыба из пары не откажется драться и не уплывет. Хотя эти ритуализованные состязания включают элемент насилия и явно не лишены риска, они в целом предотвращают причинение серьезного ущерба или смерти, позволяя тем самым победителю сохранить свою сферу влияния, а побежденному – рискнуть и отправиться поискать лучшей доли. Травмированные в сражениях ветераны могут щеголять вмятинами на лбах, которые со временем становятся белыми, потому что на них разрушаются чешуя и кожа. Как ни странно, но бодание головами у шишколобых рыб-попугаев (или, если уж на то пошло, у морских рыб вообще) было заснято лишь в 2012 году. Согласно предположениям ученых, причиной того, что нам не удавалось заметить подобное поведение, могло быть то, что эти рыбы встречаются все реже. Поскольку шишколобых рыб-попугаев из-за перелова осталось не так много[423], у них может оказаться меньше конкурентов, с которыми можно вести сражение.

Индивидуальность – не только для человеческих существ

Индивидуальное узнавание и конкурентные состязания указывают на другое качество, которое можно обнаружить в обществе: на индивидуальность. Она хорошо выражена у многих наземных животных. А как насчет рыб?[424]

Несколько лет назад я заказал еду навынос в азиатском ресторане по соседству. В ожидании еды я начал бродить у входа, где находился аквариум, в котором жили три гарибальди[425]. Гарибальди – это обитающая в Тихом океане ярко-красная рыба около 20 сантиметров в длину, названная по имени Джузеппе Гарибальди, итальянского военного и политического деятеля, чьи последователи часто носили характерные ярко-оранжевые или красные рубашки. Постоянный дом этих трех рыб в ресторане – аквариум с искусственной скалой, парой пластмассовых растений и слоем разноцветных камешков на дне – был пустынным и однообразным по сравнению с родными рифовыми местообитаниями, где они могут прожить до пятнадцати лет.

По мере того как я наблюдал за гарибальди на протяжении нескольких отдельных визитов, три случайные красные рыбы превратились в трех отдельных индивидуумов – социальные единицы со своими типами поведения. Одна из двух более крупных рыб всегда держалась обособленно; я всегда видел ее с одной стороны аквариума вдалеке от камней на другом конце, где в основном плавали две другие особи, на расстоянии около метра. Я видел позы и взаимодействия, которые выражали покорность, самоутверждение и нежность. Однажды одиночка и рыба из пары устроили поединок близ середины аквариума: каждая из рыб делала короткие выпады в сторону другой. В ход пошли легкие толчки и щипки, но не более. В другом случае одна рыба из пары плавала на боку у дна, а в это время другая нежно тыкала ртом в ее тело. В дикой природе самцы гарибальди очищают гнездовой участок для своих брачных партнерш. Я не раз замечал коническое углубление в синем гравии, который устилал дно аквариума, поэтому думаю, что эти рыбы чувствовали потребность в устройстве гнезда. Самцы гарибальди строго территориальны и иногда щиплют ныряльщиков, заплывающих на территорию их гнезда. Я предполагаю, что это трио было брачной парой и вторым самцом. Гарибальди принадлежат к многочисленным видам рыб, которые умеют менять пол в разное время на протяжении своего жизненного цикла. Я наблюдал за этими рыбами в общей сложности всего лишь тридцать минут – крохотный фрагмент от полной картины их жизни. Но за это время я стал свидетелем того, что навсегда осталось со мной. Я понял, что наблюдал не просто трех случайных рыб, а трех индивидуумов, ведущих самостоятельную, независимую жизнь. Они находились там в течение примерно четырех лет; но однажды я вернулся в ресторан и увидел, что они пропали – их сменили несколько рыб меньшего размера и другого вида. Те три гарибальди во всех отношениях и с любой точки зрения были личностями со своей индивидуальностью. Похоже, что это справедливо в отношении всех рыб – будь то скромная сельдь, морской лещ в аквариуме на китайском продуктовом рынке или рифовая акула по имени Бабушка. Если вы послушаете, как говорит о Бабушке Кристина Зенато, то поймете, что она наделяет индивидуальностью того, о ком заботится: «У нее мягкий характер, и она подплывает ко мне, желая, чтобы ее поласкали и потрогали. Обычно она очень сильно хочет приблизиться ко мне. Даже когда рядом находится еще кто-нибудь с пищей, а я – на некотором расстоянии в стороне, она вначале приблизится ко мне, а не к кому-то другому. Иногда, когда я позволяю ей уйти, она быстро разворачивается и возвращается ко мне на колени».

Бабушка – пожилая карибская рифовая акула, любимица Зенато, исследовательницы океана, защитницы природы, дипломированного инструктора по дайвингу. Спортивная, полная энтузиазма и бесстрашная, Зенато провела двадцать лет, ныряя с акулами на своей базе на Багамах и по всему миру. Она также заставляет их сильно расслабиться при помощи нежного поглаживания, а потом удаляет у них изо рта крючки. Для Зенато акула – не «никто», а «кто-то», индивидуум с предпочтениями, отношениями и личностью.