Читать книгу "Академия и Империя - Айзек Азимов"

– Как?

– Единственным способом, которым можно победить любого. Применив силу там, где противник слаб. Ну посмотрите, Ранду, Мул – не сверхчеловек. Когда он будет окончательно разбит, все в этом убедятся воочию. Главное в том, что он непонятен, неизвестен, а неизвестность порождает легенды, а легенды быстро распространяются. Предполагают, что он мутант. Ну и что из этого? «Мутант» для большинства невежд означает «сверхчеловек». Да ничего подобного!

Установлено, что в Галактике ежедневно появляется на свет несколько миллионов мутантов. Из этих миллионов все, за исключением одного-двух процентов, ничтожно малы, так что их можно разглядеть только под микроскопом или выявить путем химических анализов. Из одного-двух процентов макромутантов, то есть тех, что видны невооруженным глазом, все, опять-таки… за исключением одного-двух процентов, – жалкие уродцы, которые годятся разве что для кунсткамер и лабораторий да вдобавок нежизнеспособны. Из крошечного числа макромутантов, мутация которых протекает успешно, почти все представляют собой безвредные артефакты, необычность которых заключается, как правило, в чем-то одном, а во всем остальном это нормальные, абсолютно нормальные существа. Некоторые свойства у них порой даже ниже нормы. Понимаете, Ранду?

– Да, понимаю. И как, по-вашему, обстоит дело в этом смысле с Мулом?

– Если предположить, что Мул – действительно мутант, мы должны допустить, что у него есть некое качество, вероятнее всего связанное с особенностью деятельности мозга, которое позволяет ему овладевать мирами. В других отношениях у него обязательно должны быть какие-то недостатки, которые мы должны выявить. Недостатки должны быть, иначе он не был бы столь скрытен, не прятался бы столь упорно от посторонних глаз. Значит, эти недостатки очевидны и смертельны. Повторяю – если он мутант.

– Альтернативы есть?

– Могут быть. Сведения о мутации сообщил капитан Притчер из бывшей Разведки Академии. Он сделал свои выводы на основании туманных воспоминаний тех людей, которые заявили, что помнят Мула – или того, кто мог быть Мулом – в детстве. Притчер пользовался отрывочной информацией, и полученные им данные запросто могут быть из области специально распространяемых Мулом – его военным успехам в немалой степени способствовал шквал слухов о том, что он мутант-супермен.

– Это интересно. Долго вы над этим голову ломали?

– Вовсе не ломал, и не могу сказать, чтобы я сильно верил в это. Просто вариант, который нужно учесть и рассмотреть. Ну, например, Ранду, представьте, что Мулу удалось открыть некий тип излучения, способный угнетать умственную деятельность мозга, – нашел же он нечто, способное угнетать ядерную реакцию? Что тогда, а? Можно этим объяснить, что поражает нас теперь, – гибель Академии?

Ранду погрузился в тоскливое раздумье.

Подумав, он спросил:

– А как успехи в обследовании шута Мула?

Тут настала очередь Эблинга Миса растеряться.

– Увы, пока безрезультатно. Да, я бравировал, хвастался перед мэром незадолго до нападения Мула на Академию – в основном из соображений поддержки его, извиняюсь, мужества, но частично и для того, чтобы не утратить собственное. Но понимаете, Ранду, если бы мои математические методы годились для этого, я бы уже давным-давно расщелкал и шута, и Мула в придачу. Тогда бы он у нас заплясал! Тогда бы мы точно установили причину странных аномалий, которые не так давно просто поразили меня.

– То есть?

– А вы подумайте, старина. Мул с необычайной легкостью захватил Академию, разбил их флот в пух и прах. Однако почему-то ему не удалось победить в сражениях с гораздо более слабыми силами Независимых Торговцев. Академия пала от первого удара. Независимые Торговцы держатся, противостоя всей мощи Мула. Впервые он применил депрессор ядерного поля против кораблей Независимых Торговцев при Мнемоне. Они были потрясены, растеряны и именно из-за этого проиграли сражение, но депрессор-то они нейтрализовали! Получается, что ему так ни разу и не удалось применить это оружие против Флота Независимых Торговцев!

Зато против кораблей Академии это оружие действовало без промаха вновь и вновь. Оно подействовало и на саму Академию. Почему? С точки зрения наших теперешних знаний это совершенно нелогично. Значит, есть какие-то факторы, о которых мы не догадываемся.

– Измена?

– Чепуха собачья. Маразм, извиняюсь за выражение. Во Флоте Академии не было человека, который не был бы на все сто уверен в победе. Какой дурак покинул бы сторону, которая должна была заведомо победить?

Ранду подошел к круглому окошку и уставился туда, где не было видно ни зги. Помолчав, он проговорил:

– Но сейчас нет никаких сомнений в том, что мы проиграем, даже если Мул был бы в тысячу раз слабее, даже если бы весь его флот был продырявлен насквозь!

Он продолжал говорить, не оборачиваясь, сгорбившись, нервно потирая сведенные за спиной руки.

– Нам удалось легко улизнуть после того, что произошло в Склепе, Эблинг. Может быть, удалось удрать и еще кому-нибудь. Мало кому, конечно. Большинству не удалось. Да, поле депрессора могло быть нейтрализовано. Для этого нужно было проявить чудеса изобретательности и максимум упорного труда. Все корабли Академии могли просто-напросто отступить к Хейвену или к любому другому миру и продолжать сражаться, как сражаемся мы. Но они этого не сделали. Нет! Они вместо этого перешли на сторону врага.

Подполье Академии, на которое вы рассчитывали, до сих пор никак себя не проявило. Мул оказался недурным дипломатом, пообещав сохранить капиталы и прибыль торговым тузам Академии, и они тоже быстренько переметнулись на его сторону.

Эблинг Мис упрямо проговорил:

– Плутократы всегда были против нас.

– Но у них всегда была власть. Послушайте, Эблинг, по-моему, у нас есть достаточные основания, чтобы убедиться в том, что или сам Мул, или его оружие уже подействовали на некоторых людей не робкого десятка и из Независимых Торговых Миров. Как минимум десять Торговых Миров перешли на сторону Мула. Еще десять колеблются, как поступить. На Хейвене тоже хватает деятелей, которые не впадут в отчаяние, если нас захватит Мул. Видимо, существует непреодолимое искушение сдаться на милость любого победителя, лишь бы только он сохранил за собой экономическую власть.

– Значит, вы думаете, что Хейвен не сможет справиться с Мулом?

– Думаю, что Хейвен даже сражаться не будет.

Ранду отвернулся от окна. Взгляд его был переполнен страданием.

– Думаю, что Хейвен спит и видит, как бы поскорее капитулировать. Вот почему я хотел с вами поговорить. Я хочу, чтобы вы покинули Хейвен.

Эблинг Мис удивленно надул щеки.

– Вот те раз! Так скоро?

Ранду чувствовал себя бесконечно усталым.

– Эблинг, вы – величайший психолог Галактики. Настоящие корифеи-психоисторики ушли вместе с Селдоном, но вы – самый лучший, кто у нас остался. Вы – наша единственная надежда на победу над Мулом. Здесь вы нам уже ничем не поможете. Вам нужно лететь туда, где еще осталось кое-что от Империи.