Читать книгу "Главный финансовый противник. ФРС против России - Валентин Катасонов"

С сентября 2013 года начала функционировать Шанхайская зона свободной торговли, на которую допущены иностранные инвесторы. Это своеобразная экспериментальная площадка, где разрешена полная конвертация юаня. В начале 2014 года был проведен выпуск облигаций Народным банком Китая на сумму 2,5 миллиарда юаней, причем бумаги разместили в Лондоне. Примерно в это же время британская управляющая компания сумела получить от Китайской комиссии по регулированию рынка ценных бумаг лицензии на прямое инвестирование в Китай. Такая лицензия была получена впервые за пределами Гонконга или материковой части Китая. В январе 2014 года китайский биржевой инвестиционный фонд (ETF) начал торговаться на Лондонской фондовой бирже. Особо тесные отношения между Пекином и Лондоном видны невооруженным глазом. Англо-китайские отношения получили еще один импульс 31 марта 2014 года, когда Банк Англии и Народный банк Китая подписали соглашение о создании в Лондоне расчетно-клирингового центра по работе с юанем.

* * *

По критериям МВФ, чтобы валюта страны-эмитента стала резервной, страна должна обладать: 1) значительным размером национальной экономики; 2) стабильностью валюты; 3) емкими и ликвидными финансовыми рынками.

С третьим пунктом у Китая проблемы. Финансовые аналитики считают, что по-настоящему емкими и ликвидными финансовые рынки могут быть лишь у той страны, которая, помимо прочего, обеспечивает полную конвертируемость своей национальной денежной единицы. Китай же не может одновременно продолжать торговую экспансию в мире и превращать юань в резервную валюту. Первое требует заниженного курса юаня, а второе при такой курсовой политике труднодостижимо, так как предполагает более высокий курс юаня. Если посмотреть на ведущие резервные валюты, то видно, что все они имеют курсы, более высокие по сравнению с паритетом покупательной способности. И все страны, которые эмитируют резервные валюты, – это богатые страны, причем свое благоденствие они строят не за счет производства и экспорта товаров, а за счет международного движения капитала. Пользуясь привилегиями, вытекающими из права эмитировать резервную валюту, страны «золотого миллиарда» стягивают товары и услуги всего мира, оплачивая их своими денежными знаками. Эти денежные знаки – своеобразные векселя, которые богатые страны не собираются погашать, предлагая накапливать их другим странам до бесконечности.

Ценой перехода Китая к юаню как резервной валюте стала бы утрата им своих торговых позиций. Резервные валюты – это валюты стран с дефицитным платежным балансом, и любая резервная валюта – ловушка. Еще в начале 1960-х годов американский экономист бельгийского происхождения Роберт Триффин вывел формулу (парадокс Триффина): доллар США как резервная валюта и промышленное величие Америки – несовместимые вещи…

Другая формулировка парадокса Триффина звучит так: страна, эмитирующая резервную валюту, должна иметь дефицитный платежный баланс, а дефицитный платежный баланс подрывает доверие к этой резервной валюте. Развивая мысль Триффина, некоторые экономисты пришли к выводу, что национальная денежная единица не может выполнять функции резервной валюты. Другие утверждают, что все-таки может, но для этого валюте нужна военная поддержка. А самое существенное то, что в какой-то момент противоречия, связанные с использованием национальной денежной единицы в качестве международной валюты, могут вылиться в большую войну с целью обнулить обязательства эмитента.

Доллар стал по-настоящему резервной валютой лишь тогда, когда у США образовался устойчивый дефицит во внешней торговле. Америка в 60-е годы стала лишаться статуса промышленной державы, а вместо товаров стала предлагать всему миру свои долговые расписки в виде зеленой бумаги и казначейских облигаций. А спрос на бумажную продукцию ФРС и Казначейства США дядя Сэм поддерживал и продолжает поддерживать с помощью авианосцев и бомбардировщиков. Резервный юань – ловушка для Китая: либо потом придется «откручивать» назад, чтобы вырваться из ловушки (но внешние рынки назад не вернешь), либо продвигать резервный юань в мире с помощью военной силы. Второй вариант в планы Пекина не входит.

* * *

Соблазн сделать свои валюты мировыми, приведя их на смену доллару США, некоторые страны уже испытывали, и это обходилось им дорого. Речь идет о Германии и Японии. В начале 70-х годов ХХ века, после прекращения размена доллара на золото, Америка провела девальвацию своей валюты, что вызвало большое неудовольствие со стороны ее европейских партнеров. Особенно их уязвило адресованное европейцам заявление тогдашнего министра финансов США Дж. Конналли: «Доллар США – это наша валюта и ваша проблема». Европейцы решили ответить Америке укреплением своих валют и постепенным вытеснением «зеленой бумаги» из европейского оборота. Что произошло? Если в начале 70-х годов торговля в Европе обслуживалась преимущественно с помощью доллара, то в начале 90-х годов – уже более чем на 50 % немецкой маркой. Ее доля в мировых золотовалютных резервах в 1989 году достигла пикового значения в 20 %. Возникло ощущение, что Европа начинает освобождаться от американского засилья, в том числе от американской банковской системы. Апогеем европейского расцвета было объединение валют отдельных государств в евро. Кто-то уже прочил евро на место доллара США как ведущей резервной валюты. А дальше, казалось бы, неожиданно пиковое значение евро в мировых резервах стало снижаться, доллар стал восстанавливать несколько ослабленные позиции. Еще позднее в ЕС начался долговой кризис, особенно в странах группы PIIGS. Сначала марка, а затем евро быстро взошли на мировом валютном небосклоне как яркие звезды, но еще быстрее произошел их закат.

Нечто похожее было и с японской иеной. Сначала в 60–70-е годы ХХ века было «японское чудо», которое привело к резкому увеличению роли иены в мировой валютной системе. В конце 70-х – начале 80-х годов уже поговаривали о том, что иена может составить реальную конкуренцию доллару США как резервной валюте. В то же время возникло впечатление, что правительство Японии сознательно тормозило превращение иены в резервную валюту, всячески сдерживая курс своей денежной единицы. Под сильным давлением Вашингтона, в том числе с использованием угрозы экономических санкций, Токио согласился в 1984 году на подписание соглашения с Соединенными Штатами о снятии ограничений на движение капитала и обеспечение американским банкам доступа к своему финансовому рынку. А еще через год было подписано знаменитое соглашение в Нью-Йоркском отеле Плаза (Plaza Accord), в результате чего курс иены к доллару вырос более чем на 50 %. Такой взлет иены послужил причиной возникновения гигантского финансового пузыря в Японии, а потом и болезненной его ликвидации. После этого Япония так и не смогла прийти в себя, пребывая с тех пор в перманентной экономической стагнации. На пике доля иены в мировых золотовалютных резервах была равна почти 10 %, сегодня она меньше 4 %.

За истекшее столетие был лишь один случай, когда произошла смена валюты, которая в полном объеме выполняла функции мировых денег (в том числе резервной валюты). Мы говорим о британском фунте стерлингов и долларе ФРС США. Эта смена была подкреплена двумя кровопролитными мировыми войнами. Началась она в августе 1914 года и завершилась в июле 1944 года, переходный период длился ровно 30 лет. Для вытеснения фунта долларом потребовались миллионы человеческих жизней.