Читать книгу "Жена или жертва?.. - Филлис Уитни"

Я тосковала по тем временам, когда радовалась всему — ярко освещенным витринам магазинов, спешащим за подарками прохожим, Санта-Клаусам, то и дело попадавшимся на глаза, громко звучащим пластинкам с рождественскими гимнами…

Вместо этого меня окружали голые деревья и пустынная земля с едва заметными пятнами снега. Все это не имело никакого отношения к Рождеству. Как и пикник у костра.

Я была брошенной женой, но приказала себе не зацикливаться на этом. Лучше считать то, что происходило между мной и Гленном, временным явлением. Такие размолвки часто случаются между молодыми супругами. Нужно только верить, что я смогу вернуть его любовь. Я понимала, что он чувствует по отношению ко мне, но не хотела смириться с тем, что кусок алебастра, который еще месяц назад был просто камнем, может сыграть такую страшную роль в моей судьбе. Я должна была победить нездоровые сомнения, поселившиеся во мне.

В этот момент в моих мыслях вновь возник образ Трента. Жаль, что я не могу поговорить с ним как с другом. Однажды он уже помог мне, но я понимала, что в сложившейся ситуации на это нельзя рассчитывать.

Чей-то окрик донесся до меня издалека, и я выползла из своей звериной норки. Может быть, Гленн зовет меня? Или это просто эхо?

Меня окружали высокие каменные стены, но я обнаружила, что, перегнувшись через небольшой, доходящий мне до груди барьер, могу увидеть все озеро. Я прислушалась. Нет, никто меня не звал.

Зимнее солнце уже почти скрылось за холмами, и небо окрасилось яркими цветами зимнего заката. Костер за озером уже вовсю полыхал, и запах горящих поленьев доносился даже до меня. Скоро Чандлеры отправятся на вечеринку, но меня с ними не будет. Если они вспомнят обо мне, пусть позовут, но откликаться я не буду. Я понимала, что веду себя как обиженный ребенок, но не могла иначе. Я слишком устала от издевательств и недоверия. Здесь, в этом укромном месте, я, по крайней мере, могла позволить себе быть самой собой.

Я снова осторожно перегнулась через барьер и вдруг испытала странное ощущение власти над миром, которое может дать только высота. Все озеро простиралось передо мной. На противоположном берегу виднелся дом Макинтайров, а на лужайке перед ним плясали огромные языки костра. В сгущающихся сумерках пламя временами приобретало багровый оттенок, а на его фоне суетились маленькие фигурки. Все это так ярко напоминало картину Гленды, что я невольно вздрогнула.

Приложив к глазам бинокль, я смогла различить отдельных людей. Никого из Чандлеров там еще не было, но я узнала Пандору, одетую в довольно узкие брюки и объемный свитер. Трент тоже был там, широкими шагами прохаживаясь вокруг костра. Я не была знакома с приглашенными и их детьми, но во всей этой сцене ощущалось предвкушение праздника. Предвкушение, которое я не могла разделить.

Я оглянулась через плечо и увидела, что закат расцвечивается все новыми красками — малиновой, золотой, шафрановой — которые плавно перетекали одна в другую, а затем сливались с бледно-лазурным цветом неба.

Никто не смог бы увидеть меня в тени моей скалы. Я отошла от парапета и поднялась на высокий уступ, с которого открывался еще более полный обзор озера. При этом я нечаянно задела носком ботинка шатающийся камень, и в следующее мгновение он с грохотом покатился вниз, сотрясая скалу до самого основания, а затем, рассыпавшись на тысячи осколков, рухнул в озеро. Сердце замерло у меня в груди, и я прильнула к биноклю. К счастью, моя неосторожность никому не причинила вред, так как в этот момент по тропинке никто не шел.

Я снова перевела бинокль на дальний конец озера и стала изучать то место, где в тени деревьев пряталось здание гостиницы «Серые камни». В некоторых из ее окон горел свет, и я предположила, что Пандора предоставила свою кухню и холодильные камеры для приготовлений к пикнику. Мои глаза скользнули по направлению к маленькому окну ее офиса и, присмотревшись внимательнее, я почувствовала, как мое сердце вновь замерло. Окно вспыхнуло красным светом, напоминающим языки пламени. Все было именно так, как изобразила Гленда на своей картине.

Это всего лишь лучи заходящего солнца, попыталась я успокоить себя. Именно они вызывали ощущение, что стекло полыхает малиновым огнем. Закат освещал фасад гостиницы и лужайку, спускающуюся к воде, в то время как все остальное тонуло в сгущавшихся сумерках. Эта картина казалась прекрасной, но при этом исполненной драматизма.

Пока я смотрела в бинокль, в поле моего зрения внезапно появилась человеческая фигура. Кейт вышел из леса, пересек открытое пространство по направлению к гостинице и двинулся к ее входу. На этот раз он был без ружья, но передвигался как-то странно, почти крадучись, как будто не хотел, чтобы его кто-нибудь увидел. Через мгновение мальчик исчез из виду.

Если бы он был послан туда своей бабушкой по какому-то невинному поводу, то вряд ли вел бы себя так странно, задумалась я. Мне не понравилась подобная таинственность, но я ничего не могла предпринять, так как находилась слишком далеко.

В этот момент я заметила свет фар автомобиля, огибающего озеро по дороге. Он припарковался у дома Макинтайров, дверца открылась, и оттуда вылез Колтон, помогая выбраться Номи с ее пакетами, и они вместе пошли по направлению к костру. Близнецов с ними не было, и мне стало интересно, куда они подевались. Может быть, муж ищет меня? Неужели он наконец вспомнил о моем существовании? — радостно дрогнуло мое сердце. Нет, вряд ли, тут же с горечью сказала я себе.

Но сейчас меня интересовало не то, как доберутся на вечеринку Гленда и Гленн. Гораздо важнее то, что Кейт находится в гостинице один. Если я сумею быстро спуститься с вершины скалы и пойду по берегу озера, будет еще достаточно светло, чтобы добраться до гостиницы. Однажды я уже прошла этот путь и сейчас надеялась, что успею переговорить с Кейтом наедине, прежде чем он вернется к костру.

Спуск со скалы оказался гораздо труднее, чем подъем на ее вершину. Я повесила бинокль на шею, освободив руки, и стала осторожно, как однажды на моих глазах делал Гленн, нащупывать ступеньки ногой.

Оказавшись внизу, я выбралась на берег озера и нашла тропинку, по которой я часто гуляла. Зимой передвигаться по ней было намного труднее, чем осенью. Солнце уже село, и на темнеющем небе не осталось и следа от волшебных красок. Но я шла так быстро, как только могла, не забывая обращать внимание на незнакомые пятна на тропинке и кучки опавших листьев, которые могли неожиданно превратиться в капкан.

Сейчас я находилась прямо напротив костра. До меня доносился его треск и рев пламени, я видела искры, взлетающие высоко в небо. Эта часть берега была свободной от деревьев, а земля, еще не просохшая от снежной бури на прошлой неделе, чавкала под ногами.

Дети бегали у костра, крича и смеясь, а взрослые занимались приготовлением колбасок и тостов и распаковывали сдобную выпечку. Здание гостиницы тонуло в темноте, и у меня промелькнула мысль о том, что мне могло просто показаться, что в некоторых окнах горит свет. То, что я принимала за электрическое освещение, могло быть просто отблеском последних лучей заходящего солнца.